Мишель Жеро - Любовь и риск
– Воспользуйтесь другой дверью, пожалуйста, – вежливо попросил Мэтт. Его тон явно не вязался с агрессивным видом.
– Прошу прощения, – пробормотал мужчина с испуганным видом и направился к другой двери.
И хотя Лили была немного смущена такой защитой, какая-то часть ее находила весьма приятным тот факт, что все эти мускулы находятся в ее полном распоряжении.
Как только Мендоса убедился, что женская раздевалка свободна от маньяков, размахивающих оружием и динамитными шашками, Лили пошла переодеваться, игнорируя удивленные взгляды плавающих в бассейне людей.
Выйдя из раздевалки и заметив, что взгляды Хокинса и Мендосы устремились на нее, она пожалела, что не купила закрытый купальник. И причиной ее смущения была не скромность – она привыкла к вниманию с того момента, когда начала ходить, – просто ей не хотелось быть в центре внимания.
Лили подошла к краю бассейна и нырнула в воду. Она плавала, изредка поглядывая на своих телохранителей. Хокинс снова стал хладнокровным, как рептилия. Он стоял неподвижно, но был явно настороже. Плавающие в бассейне наблюдали за ним и Мендосой с тревогой, потому что даже ребенку было ясно, что они вооружены, а на Лили бросали осторожные любопытные взгляды.
Вынырнув, Лили снова украдкой взглянула на Хокинса. Ему, должно быть, было жарко, но он не подавал виду. Он выглядел смешным в костюме на фоне полуобнаженных отдыхающих, но его присутствие здесь заставляло людей держаться настороже.
Вскоре его невозмутимое спокойствие стало раздражать Лили. Желая каким-то способом разрядиться, Лили присоединилась к группе пловцов, игравших в волейбол. Но и это не успокоило ее. Дважды она намеренно сильным ударом запустила в Хокинса мячом, обрызгав его с головы до ног, но он даже не вздрогнул, а только смотрел на Лили как на надоедливое насекомое.
Наконец, потерпев поражение в этой странной молчаливой борьбе, смысл которой Лили и сама не понимала, она вылезла из бассейна и подошла к Хокинсу. Его взгляд упал на находившуюся в ложбинке между грудями татуировку в виде губ и высунутого языка. В его глазах появилось что-то живое, но прежде чем она успела прочитать, что это было, он опустил веки.
Возможно, ей все же удалось взбесить его.
– Почему бы вам не поплавать? – спросила Лили. – Представляю, как вам жарко.
Это был вызов, но по выражению глаз Хокинса Лили поняла, что он не принял его всерьез. Он даже не потрудился ответить, но Лили была мастером расправляться с людьми, которые игнорировали ее.
Она медленно оглядела его сверху вниз, начиная от очаровательной ямочки на подбородке и могучих плечей до итальянских ботинок прекрасной кожи, слегка потемневших от попавшей на них воды.
– Вы не можете пойти плавать, потому что вам некуда спрятать оружие, – произнесла Лили, глядя Мэтту в глаза.
Он нахмурился, его взгляд сделался колючим.
С невозмутимым видом Лили опустила взгляд на низ его живота.
– Конечно, вы можете спрятать его там, где все предполагают нахождение большого бугра. И эта дополнительная огневая мощь действительно произведет большое впечатление на девушек.
Мэтт перехватил ее взгляд, затем ответил:
– Нет.
Хотя и с меньшей решимостью – она ни на минуту не сомневалась, что сразила его наповал, – Лили продолжала:
– Что может вывести вас из себя, мистер Хокинс?
– Не думаю, что вам хочется, чтобы я ответил на этот вопрос.
– Не будьте так в этом уверены.
Подойдя вплотную, Лили всем телом прижалась к Мэтту, положив руки ему на плечи и глядя прямо в глаза. Они оказались так близко, что она могла видеть ободок вокруг радужной оболочки его глаз. Тепло его тела передавалось ей, только ткань его костюма щекотала ей кожу, а лесной запах одеколона перебивал тяжелый запах хлорки.
Он не был таким хладнокровным, каким казался. Тело его обмякло, ресницы опустились, а на верхней губе и лбу выступили капельки пота. Он снова посмотрел на татуировку на ее груди, и когда его плечи напряглись под ее руками, она поняла, что сумела обольстить его.
Ах этот сладкий вкус успеха! Сейчас она не была для него обычной «подопечной». Она была человеком. Надоедливым, беспокойным, но человеком, с которым он был вынужден иметь дело на личном, то есть лицом к лицу, уровне.
– Я продолжаю думать, что смогу найти что-то, что выведет вас из равновесия, – проговорила Лили с выражением чрезмерной задумчивости. – Просто надо кое-что «включить».
Она скользнула рукой вниз по груди Мэтта, но уже в следующее мгновение он перехватил ее руку, пока она не достигла цели.
На самом деле Лили блефовала. Она никогда бы не дотронулась до «этого», если бы не была так твердо уверена, что Мэтт остановит ее.
И снова их взгляды встретились. Глаза Мэтта пылали гневом, и Лили улыбнулась:
– Попался, агент.
Удовлетворенная достигнутым, она решила снова искупаться, но Мэтт не отпустил ее, держа за запястье, причем достаточно больно.
– Если вы хотели обратить на себя мое внимание, то этого добились. А сейчас, когда я завладел вами, хочу повторить, что все имеет свои границы, и переступать их я вам не советую.
Еще недавно полная гордости за себя, сейчас Лили вдруг сникла, но она всем своим видом старалась не выдать этого. Она чувствовала, как постепенно немеет кисть, перехваченная Мэттом в запястье, но предпочла не просить его отпустить руку.
– Вы напуганы, потеряли контроль над собой, и вам это не нравится. Я вас понимаю. – Хокинс наконец отпустил руку Лили и, немного поколебавшись, взял ее за плечи кончиками пальцев, словно ему было противно дотрагиваться до нее, и отодвинул от себя. – Вы пришли сюда, чтобы что-то доказать себе. Так как риск невелик, я позволил вам это сделать. Я согласился работать на вас, но вы должны не мешать мне выполнять мою работу. Иначе я не отвечаю за вашу безопасность. Если я слишком многого требую, вы можете нанять себе другого телохранителя, мисс Кавано.
Покраснев от унижения, Лили посмотрела на мокрые пятна, которые остались на костюме Хокинса.
– Почему вы не хотите называть меня Лили?
– У нас не принято фамильярничать с клиентами.
Лили отвернулась и заметила, что за ними с интересом наблюдают все присутствующие в бассейне. Только Мендоса смотрел куда-то в противоположную сторону.
Просто великолепно! Она сумела вывести из себя Хокинса, но и себя выставила на посмешище. Лили вздохнула. Ей надо научиться думать, прежде чем что-то делать. Что правда, то правда.
Лили повернулась, подошла к краю бассейна и спрыгнула в него. Холодная вода поглотила все звуки. Сквозь толщу воды Хокинс виделся каким-то расплывчатым пятном.
Хлорка щипала глаза, и, вынырнув на поверхность, Лили смахнула с глаз воду, смешанную со слезами. Самое неподходящее время для слез, но, плавая, по крайней мере можно сделать вид, что глаза стали красными от хлорки, а не потому, что она плакала.
