Лиз Филдинг - Сладкое королевство
Ненси, решив, что ей требуется нечто большее, чем «ши-ши» и укачивание, открыла ротик и издала удивительно душераздирающий звук. Адам поставил фотографию на место и позвал Мей.
Вода уже давно перестала шуметь, и он, не получив ответа, постучал в дверь спальни.
— На помощь! — Ответа не было. — Мей! — Он чуточку приоткрыл дверь, не услышал возмущенных возгласов и распахнул ее настежь.
Комната, белоснежное прибежище истинной женственности, поразила его. Ему почему-то казалось, что стены ее комнаты должны быть увешаны портретами страждущих животных. Но единственной картиной тут была акварель, изображавшая Колридж-Хаус во времена его процветания. Еще одно напоминание о том, кто она такая?
* * *— Мей?
Она подскочила, услышав голос Адама.
— Прости, я не хотел тебя пугать. Просто Ненси начинает шуметь.
— Может быть, ее надо переодеть. Или накормить.
Он беспомощно пожал плечами.
— Насколько я понимаю, и то и другое надо делать регулярно, — сказала она, извлекла из гардероба один из шелковых халатов деда и протянула ему. — Сначала облачись вот в это, а потом иди за своими брюками. — И тут же поняла свою ошибку: он не может надеть халат, пока у него на руках Ненси. Она взяла ребенка. Теплое маленькое существо во влажных ползунках прижалось к ее плечу. — Ее надо переодеть.
— Да, — сказал он, пробуя завязать пояс халата.
— Ты знал!
— Я не был уверен, — ответил он, оглядываясь кругом. — Это комната твоего деда.
Это не было вопросом, и она не потрудилась ответить.
Она могла, возможно, должна была бы приспособить комнату хозяина для занятий своих курсов по выходным дням, но не сумела заставить себя это сделать.
Старинная мебель блестела. На кровати чистые простыни. Осенняя роза, которую Робби поставила на туалетный столик, лучилась в свете бледного солнца.
— Поразительно.
— Как ты верно заметил, Адам, он был поразительным человеком.
Мей резко повернулась и, предоставив ему выбирать, идти за ней или нет, вернулась в спальню. Он направился за ней.
— Тебе придется научиться это делать, — заметила она, достала чистое полотенце и протянула Адаму.
Он молча развернул полотенце на кровати, а Мей положила Ненси. Малышка немедленно захныкала.
— Присмотри за ней, — сказала Мей, борясь с инстинктивным желанием опять взять девочку на руки и успокоить. — Я принесу ее вещи.
Она сняла сумку с коляски, открыла, нашла там небольшой розовый мешочек, достала один подгузник и протянула ему.
— Я? — Он посмотрел на малышку, потом на Мей. — Ты ведь шутишь, правда?
Она продолжала держать подгузник в протянутой руке, и он взял его:
— Хорошо. Но ты руководи мной.
— Почему ты думаешь, что я что-то понимаю в переодевании младенцев? Если ты хочешь сказать, что я женщина, то это ничего не значит.
Адам, собиравшийся сказать именно это, передумал.
— Ты действительно ничего не понимаешь в младенцах? — уточнил он.
— Оглянись вокруг, Адам. Последним младенцем, спавшим в этой детской, была я.
— Это была твоя детская? — спросил Адам. Он обвел комнату взглядом. Кровать с кружевным пологом, голубой ковер, бархатные шторы на окне, у которого она стояла, наблюдая, как ее «поразительный» дед унижал его.
— Это была комната моей няни, — ответила Мей. — Детская рядом.
— Повезло твоей няне, — заметил Адам. Эта комната с ванной была почти таких же размеров, как квартира, в которой он вырос.
Мей заметила, с каким удивлением он осматривает помещение, но не потрудилась объяснить, что, когда ей было пятнадцать лет, ее дед все тут отделал заново.
— Как я уже говорила, — произнесла она, изо всех сил стараясь не обращать внимания на тот факт, что Адам Вейвелл находится в ее спальне, — последним ребенком, жившим здесь, была я, а у единственных детей не бывает племянников и племянниц, на которых они могли бы практиковаться. — И, дав ему минуту на обдумывание ее слов, добавила: — Думаю, ты должен начать с ползунков.
— Точно, — сказал он, осмотрел подгузник, потом ребенка, а она почти физически ощутила, как клетки его мозга работают над проблемой переодевания младенца. И поняла, что сейчас он продемонстрирует свою некомпетентность и обратится за помощью к ней.
Адам начал снимать старый подгузник, но Ненси, решив, что с ней играют, стала толкаться и болтать ножками в воздухе. А он, вместо того чтобы рассердиться, рассмеялся. Как будто вдруг осознал, что перед ним не зловредное, а малюсенькое существо.
— Послушай, Ненси, — произнес он, — я же мужчина. Мне все это внове. Дай мне передышку.
Может быть, на нее подействовал звук его голоса. Она успокоилась и стала следить за ним своими большими темными глазами, хмуря лобик, как бы стараясь понять, кто он такой.
Его руки казались слишком большими для такой деликатной работы — снятия с ребенка ползунков, но, если он хотел показать себя неуклюжим и неумелым, у него это не получилось.
В одну минуту тесемки были развязаны и подгузник снят, и за это его наградили широкой улыбкой.
— Спасибо, прелесть моя, — сказал он нежно и, наклонившись, поцеловал темные локоны.
Малышка схватила прядь его волос, и Мей, наблюдая, как эти двое смотрят друг на друга, уловила момент рождения любви Адама Вейвелла к его маленькой племяннице. Увидела, как он будет любить своих собственных детей.
Сглотнув огромный ком в горле, она пробормотала:
— Я возьму это, ладно?
И, забрав у него пеленку, воспользовалась ей как предлогом, чтобы удалиться в ванную. Там Мей положила пеленку в стиральную машинку, а потом не спеша вымыла руки.
— Как ты думаешь, надо смазать ее кремом, или припудрить порошком, или еще что-нибудь? — крикнул Адам ей вслед.
— Представления не имею, — ответила она, хватаясь за край раковины.
— Дети должны появляться на свет с подробной инструкцией по уходу за ними. Есть у тебя компьютер или что-то в этом роде?
— Что?
— Я бы посмотрел в Интернете.
— Господи боже мой! — Мей покинула безопасную ванную, подошла к кровати и провела рукой по попке младенца. — Она совершенно сухая. Просто надень ей другой подгузник и… Найди ей няню, Адам.
— Легко сказать.
— Сделать тоже нетрудно. Я могу дать тебе телефон агентства, которому можно доверять.
— Правда? А зачем этот телефон тебе?
— Агентство «Гарленд» присылает еще и домработниц и сиделок. Мне нужна была помощь. Последние несколько месяцев…
— Извини. Я не подумал. — Он отвернулся, развернул подгузник и принялся изучать его. — Видишь ли, тут есть некоторые проблемы: в моей квартире негде разместить ни няню, ни ребенка.
