Катя Риз - Почти любовь, почти падение
Жданов ноги со стола снял, поднялся и пересел за свой стол. Снова в сторону каморки покосился, а потом нижний ящик стола открыл и достал оттуда исписанный Ромкиным размашистым почерком лист бумаги, развернул и глазами пробежал уже знакомый текст. Малиновский постарался на славу, видно в ударе был, или с похмелья, когда писал, иначе как объяснить такое количество гадостей на один лист бумаги? Андрей в который раз поморщился, понял, что читая всё это и при этом вспоминая вчерашний вечер, ощущает жуткую сумятицу, и не долго думая, инструкцию, как её сам Малиновский назвал, скомкал и в корзину для бумаг выкинул. Пакетом ещё пошуршал, достал небольшую коробку конфет, которую по Ромкиному замыслу, должен был сегодня Кате подарить, открыл, шоколадные розочки поразглядывал и одну в рот сунул.
- Андрей Палыч. - Катя в кабинете появилась, вся такая деловая, занятая, глаз от документов не поднимала. - Ваша подпись нужна.
- Давайте, Катя. Распишусь где надо.
Пушкарёва перед ним бумаги разложила и даже ручку дала. Жданов, не глядя, подмахнул, и сразу из-за стола поднялся, подскочил даже, когда Катя случайно его плечом задела. Такого с ним даже после их первой ночи не было, а тут как огнём обожгло. Даже сердце неизвестно почему встрепенулось. И Андрею показалось, что Катя заметила. Так посмотрела на него, подозрительно что ли, но тут же отвернулась.
- Кать, а что у нас с отчётом? - спросил он, чтобы вернуть себя к мыслям о чём-то более важном, чем воспоминания о Кате Пушкарёвой в его рубашке на голое тело, сидящую на полу перед его камином. Чёрт, почему он думает об этом постоянно? Особенно, глядя на её широкую юбку и плотный жакет, который скрывал всё, что только мог и даже чуть больше.
Она помедлила секунду, потом кивнула.
- Всё будет хорошо, вы не переживайте.
Жданов неожиданно потёр рукой грудь в районе сердца.
- Да не получается, не думать-то.
Катя наблюдала за ним, неожиданно встревожившись. Потом спросила:
- Болит?
Андрей даже не сразу понял, о чём она. Глаза опустил и посмотрел на свою ладонь, которая так и замерла, к сердцу прижавшись. Тут же руку опустил.
- Нет. Это так... рефлекс.
Катя глаза опустила.
- Пойду я в цех спущусь, - сказал Жданов, осознав, что ничего хорошего не получится, если он останется. Не знал, как себя вести с ней. Если отворачивался - чувствовал себя негодяем бесчувственным, а если смотрел в Катину сторону - вспоминал совсем не то, что нужно было, в рабочей обстановке. Начинал искать несоответствия, додумывал её действия и жесты, припоминал, какой она была вчера, сразу становилось жарко, и рука снова поднималась к груди, где обосновалось странное томление. Андрею всё это активно не нравилось, он не привык из-за женщины мучиться. Всегда считал, что отношения с женщинами не должны осложнять жизнь, в этом и смысл - получить удовольствие от общения, секса, душой отдохнуть, ни над чем особо не задумываясь. А с Катей так не получалось. Как с другими, закрыть за ней дверь и спокойно вернуться в постель, досыпать, у Жданова не выходило. Он каждый раз покоя лишался.
Пушкарёва согласно кивнула, не споря с его решением уйти, а Андрей добавил:
- Конфеты ешь.
Катя глаза на него подняла и вдруг улыбнулась.
- Спасибо.
У Жданова от сердца отлегло после её улыбки. Правда, уже от двери вернулся, под стол свой сунулся и из корзины достал скомканную инструкцию. Так, на всякий случай. Удивлённый Катин взгляд встретил и улыбнулся ей.
- Я недолго.
Когда Жданов из кабинета вышел, Катя, наконец, расслабилась, в кресло его села и уставилась на тёмный экран компьютера. На конфеты посмотрела, взяла одну и откусила.
Сегодняшнее утро у них обоих выдалось трудным. И хотя, практически не разговаривали, только по работе, даже смотреть на Андрея Кате было непросто. Ей всё время казалось, что он думает не о том, что она ему говорит, а о вчерашнем. О том, как она себя вела. Совершенно недопустимо. Жданов, наверное, удивился, когда она просто вышла к нему... в одном полотенце. Но что она могла ещё сделать? В самый неподходящий момент позвонила Кира, чувство вины снова с головой накрыло и оставалось выбрать лишь одно из двух - либо немедленно уйти, либо не ждать от Андрея уже знакомых фраз, которыми он её успокоить и настроить всегда пытался, и самой решение принять. Она и решила. Поняла, что на то, чтобы уйти из его квартиры смелости нужно куда больше, чем для того, чтобы остаться... с ним. И слышать не хотела, как он с невестой говорит. Ни слова слышать не хотела. Жданов к тому моменту уже успел понизить голос, кидал на Катю нервные взгляды, и она ушла в ванную. Если уж решила остаться, то какой смысл притворяться и невинность изображать? Они оба прекрасно знали, зачем приехали к нему.
Правда, даже не предполагала, что в итоге у них получится. И свет выключить попросила, потому что на самом деле постеснялась просто выйти из ванной, зная, что он в спальне её ждёт. Ничего не замышляла, никаких планов не строила, а потом всё случилось, и было совсем не так, как до этого. Андрей, кажется, впервые был с ней честен. Не притворялся, не сдерживался, и если до этого у Кати голова от его поцелуев кружилась, то вчера она просто голову потеряла. Никогда не думала, что способна с такой страстью ему ответить. Никогда не думала... Андрей после так смотрел на неё, Кате было жутко неудобно. Жданов явно был озадачен, и чем больше времени проходило, тем очевиднее это становилось. Катя с грустью подумала о том, что Андрей, наверное, решил, что у неё с головой не всё в порядке, из крайности в крайность бросается. Кажется, она даже поцарапала его. Жуть какая-то. И что на неё нашло?
Катя, разволновавшись, уже третью конфету в рот сунула.
Теперь вот не знает, как с Андреем дальше общаться. Обратно-то не повернёшь. А он её вчера даже не поцеловал на прощание.
А у неё тоже стресс был. Точно. После разговора с Кирой. Захотелось чего-то необыкновенного, Андрея Жданова именно для себя, хотя бы на один вечер. А потом будь что будет.
Пушкарёва голову на высокую спинку президентского кресла откинула и глаза закрыла, смакуя шоколадную конфету. И вздрогнула, когда дверь без стука открылась. Моргая, уставилась на Шуру Кривенцову, которая в кабинет заглядывала.
- Кать, ты одна?
Пушкарёва села ровно.
- Одна.
Шура в кабинет вошла, дверь за собой закрыла и заулыбалась весьма довольно.
- Отдыхаешь, да?
Катя от её тона слегка занервничала.
- Андрей Палыч в цех спустился.
- Да видела я.
Пушкарёва на подругу посмотрела внимательнее.
