Максин Салливан - В твоих объятиях
— Мне все равно, что они меня не принимают, если только они не будут переносить свое отношение ко мне на ребенка.
— Никто из моих родных не причинит вреда моему сыну.
— Нашему сыну.
Он оставил ее поправку без внимания. Но этот разговор заставил ее задуматься. Тест на установление отцовства давно был сделан, но Тейт ни слова не сказал о результатах. Может, на это уходит больше времени, чем она полагала. Не то чтобы она волновалась. Натан был сыном Тейта и ничьим больше.
— Твои родители будут сожалеть, что пропустили этот праздник, — сказал Тейт, возвращая ее к действительности.
— Да уж, — ответила она, не подумав.
— Почему же ты…
— Ой! — воскликнула она, чтобы переменить тему.
— В чем дело?
— Палец. Ты наступил мне на палец, — соврала она, потому что ей не хотелось говорить о своих родителях.
— Правда? Извини, — улыбнулся Тейт. — Последний раз такое случалось, когда я был подростком.
— Может, у тебя снова переходный возраст, — пошутила Джемма.
Он рассмеялся, и на короткий миг они оказались на одной волне.
Как в старые добрые времена.
Музыка закончилась, и Тейт повел ее к своим родителям. Джемма очень удивилась, когда услышала, как они обсуждают строительство ограждения вокруг сада и озера, чтобы с Натаном не приключилось никакой беды. Ее сердце болезненно сжималось от того, что ей пришлось выйти замуж за человека, который ее ненавидит. Но она была счастлива, что Тейт принял и полюбил своего сына. Его родные тоже приняли Натана с распростертыми объятиями.
Праздник подошел к концу, и гости начали разъезжаться. В конце концов в доме остались только члены семьи Чандлер, затем и они попрощались и ушли. Теперь в доме были только Пегги и Клайв. Их дочь Сэнди играла с малышом наверху.
Когда Тейт и Джемма вошли к ним в комнату, ребенок сразу же бросился к ним.
Тейт поймал его на полпути и прижал к себе.
Джемма радостно смотрела на отца и сына, но ее не покидало какое-то странное ощущение. Со всеми этими свадебными хлопотами у нее не было достаточно времени, чтобы подумать о том, что Тейт вступает на ее территорию. Раньше она одна тискала своего ребенка. И первые его объятия принадлежали ей одной.
— Я присмотрю за Натаном, пока ты переоденешься, — сказал Тейт.
Она кивнула и вышла из комнаты. На прошлой неделе он оплатил доставку нового гардероба, состоящего из модных дорогих вещей. К счастью, ей все понравилось. А какая бы женщина отказалась от обновок? Особенно когда ее собственные вещи уже поизносились.
Она надела черные брюки и топ превосходного качества. Как же это все отличалось от ее джинсов и футболок, в которые она переодевалась по возвращении домой.
Теперь ее дом здесь. С Тейтом.
У Джеммы подкашивались ноги от одного звука его голоса.
Когда она вышла к ним, Тейт быстро окинул ее оценивающим взглядом, потом поднялся и направился к двери:
— Мне нужно кое-что сделать. Когда будешь готова к ужину, позвони на кухню. Пегги присмотрит за ребенком.
— Подожди! — замерла Джемма. — Но я бы лучше поела у себя в комнате, если ты не возражаешь.
— Возражаю, — холодно бросил он.
— Тейт, послушай. Разве мне нельзя побыть немного одной? День выдался не из легких.
— Я бы с удовольствием пошел тебе навстречу. Но моя мать попросила Пегги приготовить особенный ужин и накрыть для нас стол в маленькой столовой. Не знаю, что ей взбрело на ум. Так что тебе придется спуститься, и мы вместе поужинаем. Договорились?
— Хорошо.
Джемма поняла, что спорить бесполезно.
— Жду тебя внизу в семь. Если что-нибудь понадобится, зови Пегги.
Тейт развернулся и вышел из комнаты. Джемма задумалась над тем, что ждет ее вечером за ужином.
В семь часов Джемма, облаченная в подходящее данному случаю платье, спустилась вниз. Она с иронией подумала о том, что будет хорошей женушкой и, если понадобится, снова начнет следовать инструкциям Тейта и появляться на публике. Но она не собирается притворяться счастливой по поводу своего замужества.
Взгляд Тейта говорил, что ему понравилось, как она оделась. Но ее новоиспеченный муж не собирался одаривать ее комплиментами.
— Он спит?
— Да. — Джемма уложила малыша спать и благодаря радионяне могла не волноваться, что не услышит, когда он проснется. — Натан немного поплакал. Он устал, и ему нужно было дать выход эмоциям.
— Как и всем нам, — насмешливо заметил Тейт, отодвигая для нее стул.
Ее сердце упало. Джемма ощущала непривычную тяжесть обручального кольца. Она мельком взглянула на руку Тейта. Чувствует ли он то же самое?
На столе стояли тарелки с тушеным мясом и овощами и десерт.
— Выглядит соблазнительно, — сказала Джемма, которая, несмотря на тихую музыку, игравшую у нее за спиной, никак не могла расслабиться.
— Мать посчитала, что после такого суматошного дня нам нужно как следует подкрепиться. — Тейт сел напротив нее и разлил в бокалы шампанское. — Клайв сказал, что у тебя на старой квартире в холодильнике почти ничего не было.
Джемма удивилась. Она не хотела, чтобы он знал о том, что у нее туго с деньгами. Последнее время она питалась одним хлебом с консервами. Удивительно, что можно приготовить из одной лишь баночки горошка.
— Он сказал об этом, только вчера, — добавил Тейт.
— Он тебе обо всем докладывает? У меня не было времени заехать в магазин, вот и все.
Тейт внимательно посмотрел на нее:
— Нужно есть больше. Тебе не помешает чуть-чуть поправиться. — Он поднял бокал. — За нас.
Ей бы не помешал глоток воды, а не шампанское.
— Можешь этого не делать. Мы теперь наедине. Никого нет. Тейт, это ведь была не настоящая свадьба.
— Разве?
— Ты ведь не хочешь сказать, что…
Тейт поставил бокал и холодно посмотрел на нее:
— Нет, не хочу. Джемма, я не буду спать с тобой сегодня. Как, впрочем, завтра или в любой другой день в ближайшем будущем. И не знаю, захочу ли это вообще.
От этих слов она окаменела. Он ненавидел ее и не собирался ничего с этим делать. Она вызывала у него отвращение. Ее пронизала острая боль.
— Тейт, я не прошу тебя спать со мной. Но, по крайней мере, не втаптывай меня в грязь. Может, я и не идеальная жена для тебя, но не нужно обращаться со мной как с кучей дерьма.
Он фыркнул:
— Прости. Я просто хотел сказать тебе, что не поддамся соблазнам.
Джемма язвительно усмехнулась:
— О, я это прекрасно знаю. Но мне это тоже ни к чему. Поэтому, мистер Чандлер, расслабьтесь. Вашей добродетели ничего не угрожает.
— Рад, что мы понимаем друг друга.
