Барбара Картленд - Влюбленные беглецы

– Расскажите мне об Англии, – попросил Карлос. – Здание Парламента до сих пор такое же прокопченное? А Букингемский дворец такой же самодовольный, как и все­гда? А магазины на Бонд-стрит по-прежнему полны дорогих сувениров, которые по карману разве что миллионеру?

Марина отвечала ему в том же тоне. Они гуляли вдоль моря, которое плескалось слева от них, мимо диких цветов, пестревших ярким ковром под странными низкорослыми де­ревьями, Неожиданно Марина поймала себя на том, что от души смеется почти надо всем, что они говорили друг другу.

У Карлоса была забавная манера задавать вопросы и пре­вращать самые приземленные вещи в нечто веселое и озор­ное. Марина от души смеялась над его рассказами о пребы­вании в Англии.

Он рассказал ей, как добился отличного произноше­ния, записывая свой голос на магнитофон и работая над ошибками.

– Зачем же было так себя утруждать? – спросила его Марина.

– Не люблю иностранцев, – ответил он. И оба залились смехом; эта мысль почему-то показалась обоим ужасно забавной. Возвращаясь к такси, они все еще смеялись.

– Вы проголодались? – спросил Карлос.

– Как волк, – ответила Марина.

– Что ж, замечательно, – сказал он. – Тогда мы пообе­даем в одном известном мне местечке. Там на солнечной стороне есть балкон, весь увитый вистерией.

– Звучит романтично, – ответила Марина. – А кухня там хорошая?

– Если нет, отправимся куда-нибудь еще, – заявил Карлос.

Его интонация вновь заставила Марину задуматься над тем, что же за человек перед ней. Было в нем нечто властное, хотя он и был готов прикинуться весельчаком.

Марина была готова поспорить: Карлос – не простой смертный. Правда, если он глава фирмы, то зачем тогда сказал, что он безработный и путешествует по Португалии один. Возможно, подумала она, за всем этим кроется боль­шой бизнес. На плейбоя он тоже не похож – слишком уж целеустремленный. И будь он плейбоем – в этом Марина была уверена, – он бы не проводил отпуск в одиночку. Плейбои этого мира будут ощущать себя потерянными без своих казино, яхт, моторных лодок и дорогих машин. «Нет, он не прост», – подумала Марина.

Вымыв руки в туалете маленького ресторанчика, она под­нялась наверх. Карлос уже сидел на балконе с видом на море, подперев подбородок кулаками. Взгляд его был задумчивым и отрешенным.

Какое-то мгновение Марина наблюдала за ним; он же не заметил ее взгляда. Затем он поднялся на ноги, на губах его играла улыбка. Марина тотчас поняла, что застала его врасп­лох, но и это мало чем помогло ей в разгадке его тайны. Обед оказался хорош. Проголодавшись, они с аппетитом съели все. Выпили шипучего красного вина – Карлос сказал, что это лучшее вино во всей Португалии.

Вскоре другие посетители ресторана расплатились и ушли, но Марина и Карлос продолжали сидеть, глядя на море, вды­хая запах вистерии, и разговаривали. Они беседовали не о себе, а делились взглядами на жизнь, любовь, людей и Бога, и о прочих вещах, о которых говорят двое молодых людей, когда они узнают друг друга и выясняют, что жизнь подобна увлекательной дороге, что бежит через горы и долины, леса и города.

– Когда я вас увидел, – сказал Карлос, – то решил, что вы очень красивы; сейчас же я поражен вашим умом.

– Раньше мне никто не говорил ничего подобного, – ответила Марина.

– Да и с какой стати, – сказал Карлос. – Полагаю, людей в первую очередь интересовало, способны ли вы сло­жить два плюс два и получить четыре, или знаете ли вы са­мый лучший и быстрый способ добраться до Тимбукту, или как пользоваться компьютером. Меня интересует не эта часть вашего мозга, а та, которая сегодня думает о том, кем вы станете завтра.

– Мы сегодня говорили о столь разных вещах. Мне не хотелось бы, чтобы вы делали обо мне выводы, – почти сер­дито произнесла Марина.

– Теперь я вас пугаю, – сказал Карлос. – Почему вы стремитесь быть такой неприступной? Почему пытаетесь воз­вести вокруг себя стену?

– Думаю, это что-то вроде защитного панциря, чтобы никто мне не сделал больно, – ответила Марина.

– Значит, вам бывало больно, – мягко произнес он. – Я так и подумал.

– Очень давно, – сказала Марина. – Однако не стоит того, чтобы сейчас об этом думать. Хотя, признаюсь, отчасти эта боль оставила свой след. Или, вернее, заставила меня стремиться к тому, чего, возможно, мне никогда не найти.

– И это любовь? – с пониманием спросил он.

– Не хочу отвечать на этот вопрос. – Она взяла свою сумочку.

– И не обязательно, – сказал он. – Позвольте мне сно­ва почитать ваши мысли и сказать вам, о чем вы думаете.

– Нет, не надо, – быстро ответила она. Карлос не обратил внимания.

– Вы считаете, что я слишком проницателен. Я слиш­ком многое вижу, и потому вы меня боитесь, – сказал он. – Вы правы, я вижу… – Он сделал паузу и продолжил более проникновенным тоном: – Я вижу девушку, которая пыта­йся спрятаться за маской опытности и утонченности. Но в дубине сердца она по-прежнему ребенок; ребенок, который верит во все прекрасное, что есть в жизни, во все, чего хочется каждому. Но она слишком горда и слишком упряма, чтобы признаться в этом. Она жаждет любви как и всякая женщина, – любви, которая прекрасна своим бескорыстием, которая полна божественного экстаза. Любви, которая восхитительна, потому что человечна. – Карло остановился, но через несколько секунд продолжил вновь Глаза его лучились улыбкой. – Конечно же, вы мечтаете о любви. Любви, от которой учащается пульс и перехватывает дыхание. Вы любви, которая робко тлеет в вашем сердце подобно угольку, вы знаете, что рано или поздно он воспламенит вас всю.

Его голос звучал почти гипнотически. Марина резко отодвинула стул, и ее ноги проехались по каменному полу.

– Прекратите! – воскликнула она. – У вас слишком разыгралось воображение. – Она стояла, в упор глядя на своего собеседника. Лицо ее было бледным и напряженным

– О боже, – мягко произнес Карлос. – Я не хотел вас обидеть.

– Полагаю, мы с вами чересчур заговорились, – не громко произнесла Марина. – Пора уходить.

– Вы ничего не добьетесь, если попытаетесь бежать.

– Пора уходить, – повторила Марина. Не дождавшись ответа, она прошла с балкона в ресторан, оттуда через не большой зал и направилась вниз по лестнице.

В висках у нее пульсировала кровь. Внезапно Марина ощутила странный прилив гнева. «Как он посмел?» – спрашивала она себя. Она знала, что Карлос безошибочно нажал на больной нерв, и не могла отрицать, что он сказал правду. «Я должна вернуться в гостиницу; нет смысла видеться с ним снова», сказала она себе, но, даже думая об этом, знала, что это невозможно. В глубине души она прекрасно понимала, что не может убежать от Карлоса – по крайней мере не сейчас.