Филип Шелби - Мечтатели
– Божественно! – воскликнула Роза, кружась по комнате и обнимая Саймона.
Она дала указания горничным, занятым распаковкой багажа, затем выбрала яркое вечернее платье от Пуаре – темно-фиолетовое с оранжевым – для ужина, на который новобрачных пригласил капитан, и приняла горячую ванну. Оставшись в будуаре одна и сбросив дорожное платье, она сидела обнаженная перед зеркалом. «Что же теперь я должна сделать?» – спрашивала она себя.
Воспитанной в доме, где практически не было женщин, Розе не с кем было говорить о сексе. Дед, разумеется, никогда не обсуждал с нею этот вопрос, а незамужние тетушки только заливались краской, когда она спрашивала их, что это там делают друг с другом лошади в загоне. О мужчинах и мальчиках она судила, сравнивая их с дедушкой, и никогда не понимала, чего они все время хотят от нее. Прекрасный принц, о котором она мечтала, походил одновременно на Хатклиффа из романа «Грозовой перевал» и на князя Андрея из «Войны и мира». Саймон, казалось, вполне соответствовал этому идеалу. Но теперь, когда он принадлежал ей, Роза дрожала от страха при мысли, что может его разочаровать.
Может быть, сегодня я буду пить вино, – думала она, – мы с Саймоном будем танцевать, а потом он обнимет меня, возьмет на руки и, не успею я опомниться, как…
Внезапно дверь будуара отворилась.
– А, вот и ты…
Роза обернулась, чтобы схватить платье… Она похолодела: перед ней стоял Саймон, совершенно обнаженный. Лицо его раскраснелось от поднимающегося над ванной пара, дыхание смешалось с запахом шампанского. Роза не могла оторваться от спутанных волос на его груди и напрягшегося, торчащего члена, который едва не касался ее губ, слегка пульсируя.
– Возьми! – хрипло сказал он.
– Саймон!
Роза почувствовала, как его рука охватывает ее затылок и резко толкает вперед. Губы натолкнулись на головку его члена, и во рту стало горячо и влажно.
– Тебе понравится, Роза, – простонал Саймон. – Я тебя все научу делать!
Она изо всех сил пыталась отстраниться, но Саймон крепко держал ее голову. Нависнув над ее лицом, он с силой вдавливал член ей в рот, так глубоко, что она боялась подавиться. Из ее крепко зажмуренных глаз текли слезы. Почувствовав, что ее вот-вот вырвет, она сделала единственное, что пришло в голову: резко сомкнула челюсти.
Саймон взвыл и отскочил назад, оставив ее почти бездыханной. Рыча, он поволок ее в спальню и швырнул поперек кровати на атласные простыни. Раздвинув ей ноги, он начал щупать ее промежность, грубо царапая ногтями. Потом навалился и, тяжело пыхтя, стал толчками входить в нее, пока не вошел полностью.
Комната закружилась над головой Розы. Она кричала, но не слышала своего крика. Ее ногти впивались Саймону в спину, а зубы так глубоко вонзились в его плечо, что она почувствовала вкус крови. Но его уже ничто не могло остановить. Саймон был словно гигантская, тупая машина, которая все давила и давила на нее своей тяжестью, пока Роза не почувствовала, что сейчас ее разорвет. Потом ощутила внутри теплую влагу. Саймон взвыл, яростно задвигал бедрами, а потом, обессилевший, повалился рядом с ней, задыхаясь.
Дюйм за дюймом Роза медленно отодвинулась от него. Атласная простыня была мокрой от крови, между ног все было скользкое на ощупь. И эта боль! Никогда Роза не испытывала ничего ужаснее. Она медленно подтянула колени к груди, скручиваясь от боли, прижала кулак к губам. Когда Саймон наконец дотронулся до нее, ее передернуло.
– В первый раз женщине всегда тяжело, – хрипло проговорил он, сжимая ее руку. – Но тебе ведь понравилось, да, Роза? Ты такая прекрасная, мне опять тебя так хочется. Я все тебе покажу. Ты научишься, Роза, ты будешь любить это делать. Каждый раз тебе будет все лучше и лучше, вот увидишь…
Роза только тихо всхлипнула, когда Саймон, легонько шлепнув ее по ягодицам, исчез в ванной комнате. Она открыла глаза только тогда, когда услышала стук закрывающейся двери ванной и шум воды.
В эту минуту она была охвачена непреодолимым желанием убить Саймона. Все, что он говорил, было ложью! Не может быть, чтобы любовь причиняла такую боль. Любовь – это нежность и забота, это союз двух душ и тел.
«Может быть, это я виновата. Если бы я знала, что делать, все было бы не так».
Образ Саймона, заталкивающего член ей в рот, вспыхнул в сознании как молния. Значит, Саймон делал это и с Николь? Неужели она позволяла себя так наказывать? Могла ли она испытывать от этого наслаждение?
«Прекрати! Ты теперь женщина, и ты можешь сделать это прекрасным. Ты должна попытаться!»
Но прекрасным это не стало. Всю следующую неделю Роза приходила в ужас при виде восхитительных закатов солнца над океаном. Они предвещали невыразимую муку, которой Роза и боялась, и стыдилось. Каждый день она молила Бога, чтобы горничные сказали кому-нибудь об окровавленных простынях. Но каждое утро, вернувшись с завтрака, она находила свою кровать свежезастеленной и готовой к пыткам, которые должны на ней совершаться. Путешествие, о котором она столько мечтала, превратилось в невыразимый и нескончаемый кошмар.
* * *Лето 1907 года было золотой порой на континенте. Европа наслаждалась миром и процветанием. В каждой стране царило карнавальное оживление, которое жители спешили разделить с гостями из-за океана.
Как только «Конституция» пришвартовалась в порту Саутгемптон, Роза стала искать предлог вернуться домой. Она написала чуть ли не дюжину телеграмм деду, но все порвала. Она краснела от стыда, перечитывая их: они были так наполнены страданием, что она сама не могла в них поверить. В глубине души ее терзало отвратительное сомнение: поверит ли дедушка всему этому? Ведь он так высоко ценит Саймона, так доверяет ему…
– Я убегу, – упорно повторяла она про себя. – Вернусь домой одна, и тогда дедушка поймет, что Саймон – чудовище!
Но бежать не было никакой возможности. Уже в порту Розу и Саймона встречали его друзья, знакомство с которыми он завязал во время предыдущих поездок, и она сразу же оказалась окруженной дамами из высшего света, которые, оказывается, давно вознамерились ввести ее в британское общество.
Мало-помалу страхи Розы исчезли: Саймон все время стал проводить с друзьями. Все чаще она обнаруживала его храпящим на диване, зарывшимся обрюзгшим лицом в гору подушек. Довольно быстро она заметила, что любовные его порывы ослабевали в прямой пропорции к количеству выпитого спиртного, и постаралась сделать так, чтобы в их каюте был всегда приличный запас крепких напитков и вин.
Однако сократить свадебное путешествие было не в ее силах. Саймон уже наметил маршрут трехмесячного круиза по Европе, и везде, где бы они ни останавливались, их готовы были встретить его друзья и деловые партнеры. Саймон приобрел великолепный с серебряной отделкой роллс-ройс «Серебряный призрак» и еще две машины для слуг и перевозки багажа. После двух недель, проведенных в Лондоне, они всей компанией отправились в поездку по Англии, держа путь через Оксфорд, Уинчестер и Кентербери: гостям хотели показать крупнейшие соборы страны. Теперь Роза чувствовала себя в относительной безопасности. Еще в Лондоне она купила изрядную порцию сильного снотворного порошка и, если Саймон собирался остаться дома на ночь, подмешивала снотворное лошадиными дозами ему в аперитивы.
