Маша Царева - Ненавижу? Хочу! Или кое-что о мачо
– Для аллергий на рыб готовить мясо, – важно сказал Паникос. – Лично я готовить баран. Для Саша.
– Разве вы повар? – насмешливо спросила я. – А мне послышалось, что ресторан принадлежит вам.
Лера выпучила глаза, сия гримаса должна была призвать меня к дисциплине. Мне стало ее жалко.
В конце концов, она-то ни в чем не виновата. И если ей нравится общаться с этим Паникосом или как там его, то это ее личное дело. В свой день рождения она может поступать так, как сочтет нужным. Такая дата – тридцать лет. Кто знает, чего захочется мне в тридцать (я разменяю четвертый десяток через три года) – может быть, мне вообще вздумается стать лесбиянкой или соблазнить темнокожего баскетболиста.
– Я хозяин ресторан, – Паникос яростно размахивал руками, – моя ресторан. Но я отлично готовить. Готовить баран для Саша… Да, и я привести для Саша свой друг.
– Чудесно! – воскликнула Лера. – Посидим вчетвером, весело будет!
– Постойте, что значит, «привести друг»? – насторожилась я. – С пунктом «приготовить баран» я, пожалуй, согласна. Но мне вполне хватит того барана, что будет лежать на моей тарелке. Совершенно необязательно сажать еще одного барана за наш стол.
– Что Саша сказать? – заморгал длинными ресницами Паникос.
– Саша сказала, что она очень рада! – гаркнула Лера, посылая в мою сторону убийственный взгляд.
Я угрюмо промолчала. В ту самую минуту мне вдруг стало ясно, что на спокойном, вдумчивом отдыхе можно поставить жирный крест.
ГЛАВА 3
Брить или не брить – вот в чем вопрос.
– Ты никогда не замечала жуткой закономерности?
Голова Лерки, обмотанная полотенцем на манер восточного тюрбана, высунулась из приоткрытой двери ванной комнаты. Мы с ней решили не раскошеливаться на одноместные люксы и по студенческой привычке поселиться вместе. Хорошо, что номера в пятизвездочном отеле «Времена года» были просторными.
– Стоит тебе побрить перед свиданием ноги, как все, секс срывается. Что-то происходит – ему надо срочно куда-то уезжать, или у тебя начинаются месячные, или ты вообще понимаешь, что этот мужик тебя больше не возбуждает.
Лера рассуждала о законе подлости и одновременно втирала в обгоревшие на солнце щеки какую-то дурно пахнущую сероватую субстанцию. Кажется, это была успокаивающая маска, жутко дорогая.
– Зато, если под твоими брюками притаились волосатые лапы, вот это будет верняк! Подходящая для суперсекса ситуация. Но тебе придется отказаться, соврать, что голова болит. А на самом деле все дело в твоих небритых ногах. Поэтому я всегда перед свиданием думаю – брить или не брить? – Она вновь скрылась в ванной.
Я сидела на кровати и бездумно таращилась в телеэкран. Показывали «Бойцовский клуб» – естественно, на греческом языке. Брэд Питт кричал: «Паракало!
Паракало!» Или что-то вроде этого. В любом случае смотрелось это странно.
Честно говоря, я из последних сил держала себя в руках. Все эти дни мои нервы были натянуты как гитарные струны. Мы с Леркой ездили на экскурсию в горный монастырь, и объедались морскими деликатесами, и даже пробовали петь караоке в одном из местных баров. Невесело на Кипре в конце апреля. Одним словом – не сезон. Пляжи были пустынными, большинство симпатичных ресторанчиков еще не открылись. Я купалась в неожиданном одиночестве, как в успокаивающей ванной, зато Лерке отчаянно не хватало общения и веселья. Она, как могла, пыталась меня расшевелить. Она заставляла меня носить ее кошмарную розовую мини-юбку, она с упорством, достойным лучшего применения, подливала в мой стакан терпкого вина «Херитаже» – ей хотелось, чтобы я вместе с нею напилась до состояния шального, необузданного веселья.
«Мы поставим весь Кипр на уши!» – время от времени боевито вскрикивала она. Но прошло уже три дня с тех пор, как мы прилетели на родину Афродиты, а для постановки острова на органы слуха еще не было предпринято ничего. Надежды на сегодняшний вечер Лера возлагала колоссальные. Мы должны были отметить день ее рождения в рыбном ресторанчике Паникоса, имя которого она произносила с периодичностью раз в минуту.
Честно говоря, я бы куда с большим удовольствием осталась в номере. Накупила бы в супермаркете шоколадных кексов и расслаблялась бы в свое удовольствие перед телевизором. Мое настроение было на нуле, из головы никак не шел укоризненный взгляд Эдика и его неуверенное прощание. Самое страшное, я до сих пор так и не решила волнующую дилемму – готова ли я стать невестой или хочу по-прежнему пребывать в состоянии свободного полета? Три дня я напряженно думала о наших с Эдуардом отношениях, но так и не смогла решить, люблю я его, черт побери, или не люблю?!
Конечно, я не могла обидеть Леру и не появиться на ее празднике. Хотя, откровенно говоря, мое присутствие будет лишь формальностью – ведь именинница всерьез увлечена пляжным королем Паникосом и явно нацелилась на секс – в противном случае, чего бы ей торчать в ванной целых полтора часа, приводя в порядок и без того холеное тело?
– Знаешь, как я поступаю в таких случаях? – прокричала Лера из ванной.
О чем это она?… Ах да, мы же обсуждаем животрепещущую тему – удаление волос на нижних конечностях. Правда, наше обсуждение выражается в том, что Лера трещит без умолку, а я лишь изредка вставляю «угу» или неопределенно мычу «мммм…».
– Я беру бритву с собой! Прячу ее в сумочку. Если понимаю, что секс все-таки состоится, то ухожу в туалет и там быстренько обрабатываю ноги. Я уже так наловчилась. Правда, зимой неудобно. Воевать с колготками в общественном туалете – это высший пилотаж. Ты не находишь, Кашеварова?
– Одноразовая бритва – вот талисман девушек нашего поколения, – уныло провозгласила я, – наши мамы тайно носили в портмоне фотографии любимых. А мы прячем в потайном отделении сумочки бритвенный станок. Так, на всякий случай. Чтобы не лишить себя возможности расслабиться, если что.
Лера вновь выглянула из ванной – только для того, чтобы бросить в мою сторону подозрительный взгляд.
– Что-то не нравится мне твое настроение. Надеюсь, в твои планы не входит срыв вечеринки?
– Не волнуйся, Лерчик, – я заставила себя улыбнуться, – не обращай на меня внимания. Это твой вечер. Извини, я не в духе.
Я виновато улыбнулась. Я прекрасно понимала, что веду себя как стерва, но ничего поделать не могла.
Лерку и так нервирует сам факт ее тридцатилетия. Ей так нужна дружеская поддержка – а тут я со своей кислой миной.
– Что ты, я все понимаю… Хочешь, дам свое серебряное платье?
– У меня нет настроения наряжаться.
На мне были белые джинсы и обычная футболка с изображением Фредди Крюгера на груди. Это было решающее доказательство в пользу моей депрессии – в хорошем настроении я бы ни за что такое не надела. Я вообще не помню, как эта вещь оказалась в моем шкафу. На Кипр я взяла ее специально – футболка напоминала, что приехала я сюда не развлекаться и романы крутить. Сами посудите – ну кому захочется приставать к девушке, с груди которой зловеще улыбается кинематографический монстр с перекошенным от кровоточащих шрамов лицом?
