Коллектив авторов - Богатые тоже плачут. Том 1
– Вот твоя комната. Если будешь стараться, всему быстро научишься. Будешь убирать в доме, мыть посуду на кухне. Чтобы прислуживать, много ума не надо. Слуги едят то же, что и сеньоры. Раз в неделю нам дают выходной. Платят вовремя, хотя не думаю, что ты много заработаешь.
– Хватит и того, что будут кормить и одевать, – недовольно буркнула Марианна.
– Ты сейчас так говоришь, потому что ничего не умеешь делать.
– Как это ничего, рук у меня что ли нет?
– Есть. А что ты ими умеешь делать? Грязь с ног и то смыть не можешь.
– Ноги у меня чистые.
– Надо вымыться, как следует, одеться в новое платье!
– Я же сказала, что мылась совсем недавно. А если опять намочусь, могу заболеть.
– Ну, как ты с такими грязными ногами появишься перед хозяйкой? Это же неприлично. Ты хочешь, чтоб я получила замечание? В ванной есть мыло и мочалка. Хочешь, добавь себе немного шампуня. Ты же видишь, в какой ты дом попала, надо вести себя соответственно. Для твоей же пользы.
После недолгого раздумья Марианна все же решила заглянуть в ванную и послушаться Марию: женщина почему-то сразу внушила ей доверие, несмотря на то, что была требовательна, говорила низким, чуть ломающимся голосом, и носила строгую униформу, в какую был одет, заметила Марианна, и шофер Максиме Марианну отвели в ее комнату. Девушке все тут было внове – и чистота, и удобная широкая кровать, покрытая необыкновенной расцветки тканью, и пейзаж на стене у изголовья. А какой туалетный столик! – Марианна видела похожий у мачехи Ирмы.
– Ты успокоилась? – Оставшись наедине с женой, спросил дон Альберто. – Вот и хорошо. Только без церемоний и по возможности – никаких приказов Марианне.
– Да, но она должна понимать, что мы для нее сделали. С таким характером, как у нее, если сразу не поставить на место, не представляю, что будет.
– Об этом не беспокойся! Она должна осмотреться и привыкнуть к нашему дому. Пытайся заняться ее воспитанием. Попозже, может быть, мы отправим ее в школу.
– В какую школу? Если она станет учиться, то ничего уже не будет делать по хозяйству.
– А кто тебе сказал, что мы используем ее в роли служанки?
– Альберто, Альберто, я не понимаю тебя! Для чего ты взял ее в дом?
– Для чего? Ты еще не поняла? Потому что мне надоело смотреть на ваши вечно постные физиономии. Я хочу, чтобы дом ожил, чтобы в нем зазвучали веселые голоса, искренние речи. Чтобы никто не таил своих истинных чувств…
– То есть, грубых, несдержанных, вульгарных, беспардонных? Так, Альберто? Знаю, ты сам этого долго не выдержишь, взорвешься. Нет – не выдержишь манер этой деревенской девушки, потому что привык к спокойной обстановке. Ты в последнее время встревожен, я вижу. И я догадываюсь, почему: тебя беспокоит близкий приезд нашего бедного сына. Ведь так?
– Возможно, ты и права. А мне, клянусь, Елена, лучше бы забыть, что я когда-то подарил жизнь такому ничтожеству, которое вынужден называть своим сыном. Мы избаловали его до такой степени, будто готовили к жизни в раю. Он не может решить своих самых элементарных проблем, оказался слабым…
– Не надо так говорить, Альберто, – в голосе доньи Елены была печаль. – Наш мальчик очень чувствителен, тебе хорошо известно.
– Он болен?
– Он не физически болен. У него моральная травма. Это серьезно.
– Его болезнь еще больше обострится, потому что дома нашего сына ждут значительные перемены.
– Что ты этим хочешь сказать, Альберто? – испуганно воскликнула донья Елена.
– А то, что по приезде Луис Альберто получит то, чего мы не смогли ему дать – сестру, которой у него не было. Да, да Марианну! Он обязан будет уделять ей внимание. И может быть, его эгоизм немного поутихнет. Я этого очень хочу, Елена.
– Это полудикое существо станет ему сестрой? – возмутилась донья Елена.
– Да, я так решил – твердо произнес муж. И если нашему сыну это не понравится, пусть, несмотря на свою серьезную болезнь, убирается к чертям.
Глава б
Марианна с трудом усваивала новые для нее порядки в доме сеньоров Сальватьерра. Чутье не обмануло ее: Мария единственная приняла ее сердечно, помогла освоиться, расположила девушку к искренности. В доме была масса вещей, о которых прежде Марианна и понятия не имела. Мария и тут приходила на помощь. Особенно тяжело доставались уроки хорошего тона.
– Когда один человек за столом, стоишь слева от него. Только не прикасайся к нему, не мешай есть. Стой рядом и жди распоряжений.
– Как призрак?
– Именно. Когда за столом несколько человек, будешь стоять вот здесь. Поняла? Главное, не разбить чего-нибудь, не болтать лишнего, чтобы не испортить хозяевам и их гостям аппетита.
– Нет, Мария, я никогда не научусь, – загрустила Марианна.
– Всему можно научиться, девочка, уверяю тебя, и плохому и хорошему.
– Может, лучше я буду работать в саду или кормить собаку старика, а? Мария?
– Говорить надо – собаку дона Альберто – или сеньора… Поняла? Какой он тебе старик? Запомни, пожалуйста, еще: когда звонит колокольчик, значит, пора к столу.
– Все колокольчик да колокольчик, а нельзя просто взять и позвать. Эй, все за стол!..
– Что ты, что ты, Марианна! Как можно? Когда выйдут хозяева, стой позади и старайся лишнего слова не проронить! Ну, вот и сеньоры спускаются к обеду.
– Мария!.. – позвал дон Альберто. Марианна, едва завидя их, юркнула в кухню.
– Да, сеньор?
– А где малышка?
– Минутку, дон Альберто. Марианна, Марианна! Ах, Марианна, сеньоры хотят тебя видеть, выходи, девочка. – Мария почтительно остановилась чуть поодаль от обеденного стола. – Я сейчас показывала ей, сеньор, как нужно накрывать на стол. – Дон Альберто одобрительно закивал, обратился к жене.
– Помнишь о чем мы говорили, Елена?
– Но ее одежда была такой отвратительной, грязной и у меня ничего не оказалось под рукой. Мария! Скажи, кто позволил привести се сюда, в столовую, в таком виде?
– Извините, сеньора, я хотела, чтобы она училась..
– Ты правильно сделала, Мария. – Дон Альберто строго взглянул на жену. – Принеси еще один прибор, Мария. Для девушки.
– Господи, Альберто! Что ты делаешь, ты в своем уме? Я не вынесу такого унижения!
– Хорошо, Елена, ты можешь встать и уйти, это твое право. Вижу, ты не совсем поняла о чем мы говорили с тобою полчаса назад. Марианна теперь член нашей семьи, она не будет прислугой. Я говорю вполне понятно?
– Ты ставишь меня на одну доску с бродяжкой? Чего ты добиваешься? Только посмотри на нее! Что плохого я тебе сделала, Альберто? Ты творишь зло! Место, которое ты хочешь, чтобы она заняла в нашем доме, не для этой девчонки.
– Марианна, садись, пожалуйста! – позвал дон Альберто, дослушав бурную речь супруги.
