Наталья Колесова - Испытательный срок

— Вероятно. Но и вы должны воздерживаться от встреч с мужчинами. Мне не нужны супружеские измены.

Я невольно хихикнула.

— Как скажете! А что вы будете делать, если дед захочет вас женить еще раз?

— Буду изображать разбитое вами сердце и ему придется на некоторое время оставить меня в покое. А там…

Он махнул рукой в том смысле, что еще что-нибудь придумает. Я нисколько в этом не сомневалась. Я смотрела на него с невольным восхищением: красивый энергичный хищник, который знает, чего хочет, и, главное, знает — как этого добиться. Человек, которому для выживания не нужны такие костыли — или убежища — как алкоголь и наркотики. Или привязанность к кому бы то ни было. Сосредоточенное лицо Клейтона, ожидавшего новых вопросов, дрогнуло:

— Что вы так смотрите?

— Я вами просто восхищаюсь! — заявила я совершенно чистосердечно. Но Клейтон, конечно, не поверил. Решил, это моя очередная заморочка.

Я загорала у бассейна, когда передо мной появился мой номинальный жених.

— Послушайте, Джессика! Мы опять кое-что забыли!

Кажется, мы так и будем до самой свадьбы гоняться друг за другом, что-то постоянно уточняя. Я сделал руку козырьком, глядя снизу на Клейтона.

— Что еще?

— Ваши родственники!

— А что с ними такое?

— Мы должны их пригласить!

— О, боже! — я с досадой перевернулась на живот. — Забыла, что я круглая сирота!

— Неужели? — с ехидцей спросил Клейтон. — А мне казалось, что у вас есть отец, мать, старший брат и младшая сестра!

Я резко села.

— Это уж слишком! Зачем они вам сдались?

— Ваши родственники обязательно должны присутствовать на нашей свадьбе, — безапелляционно заявил Клейтон. — Я должен с ними познакомиться.

— С какой стати?

Он улыбнулся.

— Как ваш муж.

— Оставьте их в покое!

— Но, Джессика…

— Я рассталась с ними три года назад и не собираюсь больше встречаться!

Клейтон был шокирован.

— Как, совсем?

— Представьте себе!

— Ну простите, Джессика, — сказал Клейтон совсем нераскаянным тоном, — я не знал всех этих сложностей. Я послал им телеграмму и оплатил их проезд. Они будут здесь в субботу утром.

Я подскочила. Я заорала. Я помянула всех его предков до седьмого колена. Он слушал меня с непроницаемым лицом. Потом сказал:

— Вижу, у вас появился купальник.

И ушел, оставив меня задыхаться от злости.

В общем, процедура, поначалу представлявшаяся мне очень простой — поженились-развелись — вдруг обросла такими сложностями и проблемами, что я подошла к эпохальному дню на грани нервного срыва.

В вечер перед свадьбой заявился, наконец, глава клана Клейтонов. Увидев, как мой выдержанный босс понесся сломя голову вниз по лестнице — встречать деда — я ощутила внезапную слабость в коленках. К этому времени Клейтон-младший уже основательно запугал меня рассказами о его невероятной проницательности, граничащей с телепатией… Дед-то, однако, крутенек — недаром мой жених весь день был как на иголках. А вдруг он сразу раскроет нашу аферу?

Я медленно спускалась по ступенькам, наблюдая, как родственники тискают друг друга в медвежьих объятьях. Дед был почти одного роста с внуком. Освободившись, наконец, он взглянул вверх, на меня, и я сразу остановилась. Семьдесят пять? Старик? Нет, черт его побери! Цепкий зоркий взгляд не мог принадлежать маразматику. Как и этот жесткий рот, крутые скулы, жилистое тело, упакованное в джинсы и синюю рубашку с короткими рукавами… Клейтон-младший смотрел на него с оживлением. Я впервые видела радость на его лице и поняла, что она непритворна.

— Познакомься, дед. Это Джессика.

Моя партия. Я вздохнула и сказала осторожно:

— Добрый вечер. Как вы добрались?

Цепкий взгляд пробежался по мне, пересчитав все мои конопушки, все неправильные линии моего лица и тела, все дырки на моих любимых джинсах. Похоже, он оценивал меня по всем статьям — как вещь, которую необходимо приобрести, только вот на вид она больно ненадежна…

— Ага! — сказал дед глуховатым, но все же полным дьявольской энергии голосом. — Я думал, вы просто нефотогеничны. Оказывается, вы такая и есть.

Я невольно взглянула на Клейтона-младшего — тот смотрел на меня с тревогой.

— Да, — сказала я. — Такая я и есть. И именно на такой собирается жениться ваш внук. Извращенец, правда?

Вообще-то я собиралась быть скромной и вежливой… Дед неожиданно захихикал. Это у него получалось раздельно, как: "Хо. Хо. Хо."

— Хочешь отдохнуть? — поспешно спросил его Клейтон.

— Я хочу выпить и поговорить с вами, дети мои, — объявил Клейтон-древний. Мы опять переглянулись. Это прозвучало угрожающе.

Мужчины потягивали виски и обменивались неинтересными мне сведениями о неизвестных мне людях. Меня, кажется, никто не замечал, чему я была несказанно рада.

— Вижу, вы не пьете?

Я подпрыгнула от этого неожиданного вопроса, расплескав добрую половину бокала себе на джинсы.

— Я теперь в основном нюхаю…

— Вы что, дети мои, ждете ребенка?

— Что?! — невольно переспросила я. — Кого? Кого мы ждем?

— Иначе я не понимаю, с чего бы это моему внуку взбрело в голову так вдруг жениться. Или это какой-то хитрый фокус-покус? — дед подмигнул мне по-клейтоновски холодным глазом.

Фокусник-то ты, старик, а внуку остается только следовать твоему примеру… Я сказала задумчиво:

— А, может, ваш внук просто любит разнообразие, — память предательски подсунула готовую фразу. — Объелся сладкого, на кисленькое потянуло?

Я испуганно взглянула на моего номинального жениха. Но в этот раз слова оказались к месту. Дед снова "захохокал". Клейтон улыбнулся и поставил бокал.

— А почему бы тебе не спросить меня самого, прежде чем строить свои версии? — он свободно пересел на подлокотник моего кресла. Обнял красивую линию моих плеч. — Все элементарно, дед. Мы просто любим друг друга.

И, видимо, решив, что тому нужны более веские доказательства, наклонился и быстро поцеловал меня. Я от неожиданности вжалась в спинку кресла. Клейтон глянул мне в глаза и, не увидев там нужного выражения, вновь припал к моим губам. При этом его руки с большим усилием, даже, кажется, со скрипом, развернули меня, прижали к твердому горячему телу…

Осторожное покашливание, наконец, нас разъединило. Отстранившись, я испуганно взглянула на своего жениха: впервые почувствовала, что его близость все-таки опасна для моего душевного и физического спокойствия. Он смотрел на меня озадаченно, без улыбки. Мы одновременно перевели глаза на нашего прокурора — тот наблюдал за нами со снисходительным любопытством.