Джейми Макгвайр - Случайность (ЛП)

— Ты пахнешь мороженным.

У меня перехватило дыхание.

— И что?

— Мне просто стало интересно, похожа ли ты на мороженое на вкус.

После небольшой паузы я начала хохотать.

Уэстон усмехнулся.

— Что? Что смешного?

Я не могла прекратить отвратительное хихиканье, вырывающееся изнутри меня, а глаза были полны слез. Уэстон хмыкнул.

— Что ж, я рад, что сейчас темно, - сказал он, потирая затылок.

— Почему это? - спросила я, вытирая глаза.

— Потому что мое лицо сейчас ярко-красного цвета.

Я толкнула его в бок.

— Не смущайся. Если бы кто-то сказал мне две недели назад, что ты сегодня это скажешь, я бы подумала, что он сошел с ума.

— Две недели назад ты хотела бы, чтобы я поцеловал тебя?

Я смотрела на него лишь боковым зрением, опустив взгляд на свои ноги.

— Нет.

— Нет?

— По той же причине, почему я не хочу, чтобы ты поцеловал меня сейчас.

В его глазах промелькнуло понимание.

— Олди.

— Да, - сказала я, складывая губы в жесткую линию. Он кивнул, уступая.- Сегодня есть какая-нибудь вечеринка? - спросила я, отчаянно пытаясь сменить тему.

Уэстон откинулся назад и скрестил руки за головой.

— Я не знаю, и меня это не волнует.

Я подползла поближе к нему, и мы, глядя на звезды, стали обмениваться воспоминаниями о начальной школе, ненавистью к миссис Тернер и множеством других вещей, не затрагивая только то, что касалось Эрин Олдерман.

— Ты будешь скучать по школе? В смысле, ты ведь должен, - сказала я, удивленно покачивая головой. - Ты здесь словно Бог.

Он рассмеялся.

— Бог ада - это дьявол. Не особо удачный комплимент.

— Туше, - я стала качать ногами вперед и назад, чувствуя прохладный воздух, просачивающийся через ткань джинсов. На улице было достаточно тепло для птиц и насекомых. Их щебетание и жужжание в траве складывались для меня в персональную симфонию.

Мы допили наши банки с газировкой, после чего Уэстон смял их и кинул за наши спины. Он помог мне слезть, обошел машину и открыл мне пассажирскую дверцу. Я залезла и села на свое место, а он посмотрел на меня.

— Делаешь что-нибудь на весенних каникулах?

Я покачала головой.

— Мои родители уезжают кататься на лыжах с членами их церковного собрания. Я должен поехать на Южный Падре (Падре - американский остров, расположен на южном побережье штата Техас) с Олди, Брэди и еще почти всеми из футбольной команды и команды черлидерш, но хочу отказаться.

Я нахмурилась, запутавшись.

Уэстона это явно забавляло. Он облокотился на дверцу, глядя на меня со своей совершенной, милой улыбкой.

— Я собираюсь остаться здесь.

— А твои родители не будут против?

— Они поймут. Кроме того, мне уже восемнадцать. Они не много могут сделать.

— Олди не поймет.

— Мне это не важно.

Я сузила глаза.

— Ты хочешь расстаться с ней из-за меня, да?

— Да, Истер. Я больше не брошу тебя под колеса автобуса вроде нее.

— Я не такая сумасшедшая, чтобы подумать, будто ты делаешь все это ради меня, но если для меня хотя бы небольшая часть этого, то...

— А что, если бы все было именно так, и я делал это все для тебя?

— Я бы спросила тебя, почему. Почему ты вдруг заинтересовался мной.

— А кто говорил, что вдруг?

Я попыталась не улыбнуться. Единственное, что позволяло мне это сделать, были слова, которые я собиралась сказать.

— Уэстон, ты милый парень. И я солгу, если скажу, что ты мне не нравишься. Но я все равно скоро сбегу отсюда.

Он закрыл пассажирскую дверцу и медленно пошел к водительской. Уэстон простоял у машины, не залезая в нее, около минуты. Когда же он наконец сел в машину и завел двигатель, ему пришлось перекрикивать шум мотора, чтобы я его услышала.

- Как и я.

ГЛАВА 5

— Могу я поговорить с тобой минутку? В смысле... не через это окно? - попросил меня Уэстон, широко раскрыв глаза. Он смотрел на меня так всю эту неделю в коридорах и на общих уроках. Я знала, что он что-то хотел мне сказать, но с тех пор, как Уэстон высадил меня ночью возле дома, между нами было чувство неловкости.

Я посмотрела на Фрэнки. Она поджала губы и жестом показала мне пойти к задней двери.

— Да... да, мы можем... встретиться сзади.

Я развернулась и пошла к задней двери, напряженная от головы до пят. Я раскрыла дверь, и Уэстон шагнул внутрь. Мы оказались одни в кладовой, освещение которой заставляло меня выглядеть так ужасно, как можно выглядеть в помещении, уставленном коробками с сиропами и разнообразной начинкой. Он ничего не сказал, и я начала бродить глазами по всему в помещении, кроме Уэстона, ожидая, пока он что-нибудь скажет.

— Я идиот, - сказал он, нахмурив брови.

— Что?

— Я хуже, чем идиот. Я трус. Мне следовало вмешаться давным-давно. Когда ты ответила Эрин, это привело меня в себя. Мне стыдно, что я не противостоял девушкам... девочкам-подросткам. И еще Брэди. Только мудак может позволить мудаку говорить так с девушкой, как он говорил с тобой. Я ненавидел его. Я ненавидел его в течение многих лет, но просто игнорировал.

Я покачала головой. Брэди, Брэндан и две Эрин издевались надо мной на этой неделе, но не было ничего из ряда вон выходящего, так что я не была уверена насчет того, что взбесило Уэстона.

— Все в порядке. Я не жду, что ты...

— Я знаю, что ты ничего от меня не ждешь. Я думал об этом всю эту неделю. Весь месяц. Я не буду больше позволять им или еще кому-то так относиться к тебе, - не знаю, что отразилось на моем лице, но Уэстон вдруг, казалось, занервничал. - Что?

— Не знаю... В смысле... Ты до сих пор не сказал, зачем делаешь это.

Он вздохнул.

— Я знаю. До окончания школы осталось всего два месяца, а они издеваются над тобой с начальной школы. И мне жаль, что я не могу вернуться и остановить это в самом начале.

— И это все? Причина в том, что в тебе вдруг проснулась совесть?

Он вздрогнул.

— Ауч.

Я скрестила руки.

— У Фрэнки там уже выстроилась очередь, так что давай перейдем к делу. Ты стал похож на другого человека. Ты ссоришься со всеми своими друзьями и начинаешь общаться со мной, с человеком, с которым ты почти не разговаривал с самого детского сада. Думаю, с моей стороны справедливо спрашивать, с чего это вдруг.

— Я говорил с тобой столько, сколько мог.

— Сколько мог?

Он кашлянул, прикрывшись сгибом руки.

— Я не это имел в виду.

— Мне не нужно, чтобы ты спасал меня, Уэстон. Я разбираюсь со всем самостоятельно уже очень давно. Мне не нужна благотворительность.