Король клетки - Мила Кейн
— Конечно, — ответила я и последовала за ней через бальный зал. Не было необходимости наблюдать за тем, как Брэн избивает Энрико. Исход был очевиден.
В женском туалете я уставилась на свое отражение в зеркале над раковиной, пока Сол мыла руки. Щеки горели, зрачки расширились. Я была взволнована. Мне было незнакомо это выражение лица. Интересно.
— Ты в порядке? — спросила я подругу.
Сол закатила глаза.
— Я тебя прошу, конечно, в порядке. Весьма унизительно для Энрико, но это действительно быстро лечит влюбленность. Ты знала, что он пришел сюда с девушкой?
— Что? С девушкой? Я никого с ним не видела.
Он был не один, и Сол все еще надеялась привлечь его внимание? О, Солярия. Сложно было найти женщину с более ужасными вкусом на мужчин, чем у Сол.
— Думаю, он игнорировал ее большую часть вечера, — вздохнула Сол, поправляя прическу.
— Повезло ей, — пробормотала я и проверила свою помаду.
Пришло сообщение от брата. Я пропустила церемонию в Каса Нера. Он был недоволен.
— Я пойду в зал. Выпью последний бокал на дорожку. Брат хочет, чтобы мы поскорее уехали, — пробормотала Сол и пригладила волосы. — Ладно, я буду ждать тебя там. Хочу увидеть, как Энрико истекает кровью.
Я кивнула, но не отправилась следом за ней, отвлекшись на сообщение Элио.
Ты должна быть здесь, Джада. Это семейная традиция. Приезжай, как только прочтешь.
Пас.
В последнее время мне с трудом удавалось найти общий язык со старшим братом. Конечно, я знала, что он проходил через непростой период. После того, что случилось в нашем детстве, Элио в юном возрасте отправили в армию, а меня отдали на попечение пренебрежительной и осуждающей тетушки. Она делала все возможное, чтобы научить меня краситься, готовить и ухаживать за мужчинами в доме, в то время как все, чего я хотела, — это улизнуть и поработать за компьютером, которым городская библиотека разрешала мне пользоваться в нерабочие часы. Это было мое любимое время — ночь в одиночестве в библиотеке за изучением программирования по толстым пыльным книгам, которые никто в нашей глухой маленькой деревне даже не открывал. Когда тетя Мена нашла меня там, она потащила меня домой за ухо и заперла в комнате до утра. Она заставляла меня краситься, наряжаться в ее старые вещи и сидеть на бесконечных ужинах с друзьями ее мужа. Мне было тринадцать, и я до сих пор помнила каждую секунду тех вечеров.
Учись быть леди, Джада. Никто никогда не захочет тебя, если ты будешь такой громкой. Мужчины не любят женщин, которые слишком много читают и думают.
Единственный раз, когда дядя ударил меня, был за то, что я задавала много вопросов. Это были темные времена, и я редко позволяла себе думать о них. Элио не пострадал от рук тех же педагогов, что и я, но его ПТСР6, вызванное работой в спецназе, было довольно серьезным.
Посмотри на нас, мам, оба ребенка Сантори травмированы до неузнаваемости. Счастливые времена.
Когда я приглаживала волосы и заново наносила помаду — больше для того, чтобы выиграть время, прежде чем послать брата ко всем чертям, чем для чего-то еще, — мое внимание привлек звук. Одна из кабинок была занята, и теперь оттуда доносился тихий плач.
Именно из-за него я насторожилась. Я ненавидела плакать. Это был признак слабости, а я не проявляла слабость. Прошли годы с тех пор, как я позволила себе пустить слезу. Я терпеть не могла чужие рыдания почти так же сильно, как и свои собственные.
— Эй? Там все в порядке? — окликнула я.
Плач прекратился.
Наступила тишина, но она была напряженной, как будто сам воздух затаил дыхание.
Это не твое дело, Джада. Не вмешивайся.
Я практически слышала усталый голос брата, повторяющий одну из самых часто произносимых им фраз. Он был прав. Мне не следовало вмешиваться. Но я всегда была любопытной.
Я тихо подошла к кабинке и встала перед дверью, молча выжидая.
Через несколько мгновений та открылась.
Женщина подняла голову и взвизгнула, увидев меня. Однако я была готова к ее появлению и просунула руку в щель, не давая ей захлопнуть дверь.
— Привет, я Джада. Почему бы тебе не рассказать мне, что стряслось? — Мне была ненавистна мысль о том, чтобы оставить ее плакать здесь в одиночестве и чувствовать себя потерянной.
Она медленно вышла, отшатнувшись от меня.
— Что случилось? — снова спросила я, отступая назад, чтобы она расслабилась.
Девушка подошла к раковине и вымыла руки, после чего плеснула водой на покрасневшие щеки.
— Ничего, просто расчувствовалась. Это ведь свадьба, в конце концов. — Она глубоко вздохнула и откинула волосы назад, отчего серебряные браслеты зазвенели у нее на руке.
И тогда я увидела это. Яркое кольцо из синяков вокруг ее запястья. Все мысли о том, как бы расчистить уборную от людей, чтобы перепихнуться с Брэном, вылетели у меня из головы.
Я схватила ее за руку, прежде чем она успела отстраниться.
— Что это?
Девушка уставилась на свое запястье, зажатое в моей хватке. Она попыталась замазать его тональным кремом, но в мире не существовало средства, способного скрыть такой синяк.
— Ничего. Просто обычный риск при моей работе. — Она выдернула руку.
Я заметила кое-что еще на ее запястье. Рельефный рубец в виде странно идеального круга с замысловатым рисунком. Я провела большим пальцем по отметине. На ощупь она напоминала тисненую кожу.
Клеймо.
По телу пробежал озноб, когда я прикоснулась к шраму. Эту женщину клеймили.
— И что это за работа? — поинтересовалась я, отпуская ее руку.
Она застенчиво вернула браслеты на место.
— Самая старая работа в мире. Я кое-кому составляю компанию здесь, чтобы все думали, что у него молодая горячая подружка. Обычный сценарий фальшивой пары на свадьбе, только этот парень не любит, когда я разговариваю с его друзьями. Очевидно, хорошенькие молодые девушки предназначены только для того, чтобы на них смотреть, а не слушать. — Она достала из клатча помаду и подкрасила губы. — Ты была бы удивлена, узнав, сколько мужчин разделяют это мнение.
— К сожалению, нет. — Я вздохнула и прислонилась к раковине. — С кем ты здесь?
— С Альдо Сеприано.
Я недоуменно моргнула. Старший и гораздо более успешный брат Энрико.
Девушка внимательно наблюдала за мной.
— Кстати, я Элис.
Она протянула мне руку. Ее взгляд был смелым, но что-то в ее глазах выдавало робость. Показная уверенность лишь прикрывала ее уязвимость.
— Джада. — Я без колебаний взяла ее за руку и пожала, чувствуя хрупкие кости. Это Альдо поставил ей синяк? Он был более успешным
