Обручимся? Влюблен без памяти - Вероника Лесневская
- Зануда, - слабо ухмыляется.
Открываю рот, чтобы возмутиться, но забываю все слова, когда он сползает вниз по стене, садится на корточки, облокотившись о колени и запрокинув голову. Его частое, тяжелое дыхание разносится по всей кабинке, кадык натужно дергается, взгляд пустой и будто направлен сквозь меня. Вид у былого мачо сейчас совсем непрезентабельный.
- Всё-таки плохо? – участливо вздыхаю и, приблизившись, приседаю напротив.
Мысленно перебираю азы первой помощи, которые нам давали на общем инструктаже. Дроздов заставляет всех проходить его при приеме на работу. Каждый сотрудник отеля должен быть готов, если кому-то из гостей станет плохо. Правда, никогда не думала, что придется спасать собственного непутевого босса.
– Так, вам нужно расслабиться и отвлечься на что-то, - опускаю ладони на его напряженные плечи, аккуратно массирую. – Забудьте, где мы. Сфокусируйтесь на мне, - даю серьёзные рекомендации, но лишь вызываю снисходительную улыбку на бледном лице. – Дышите глубже! Вдо-ох и выдох. Вот так.
Начинаю дышать шумно и протяжно, показывая пример. Арсений смотрит на меня как на сумасшедшую, выгнув бровь. Пока я стараюсь, чуть ли не постанывая, как роженица на поздних сроках, он даже не намерен повторять. Просто наблюдает и прислушивается.
От переизбытка кислорода у меня самой начинает кружиться голова. Не замечаю, в какой момент его безвольно опущенные кисти вдруг оказываются на моей талии – и теперь довольно ощутимо сжимают бока.
- Кхм-кхм, Арсений Геннадьевич, - предупреждающе покашливаю. Машинально врезаюсь пальцами в его окаменевшие мышцы, неосознанно соединяю руки на горячей, влажной шее, чувствуя бешеное биение пульса. Сдавливаю, но несильно.
- Слушай, давай сразу перейдем к искусственному дыханию…
Вслед за вопиюще наглой фразой, на которую я даже отреагировать адекватно не успеваю, мой рот запечатывают чужие губы. Округляю глаза от шока, вмиг разучившись дышать, и, будто со стороны, наблюдаю, как Высоцкий целует меня. Нет, не так… Поглощает и заглатывает, как свои лекарства из таблетницы.
Дергает на себя, порывисто и грубо, и от неожиданности я падаю на колени между его широко разведенных ног. Вопреки желанию, впечатываюсь губами в его жадный рот, зажмуриваюсь в панике, лишь бы не видеть больше этого позора.
Все происходит не со мной. Я бы никогда! Ни за что!
Ерзаю в крепкой хватке, но выбраться не могу – поза неудобная, да и сил у этого «безнадежного больного» хоть отбавляй. Продолжая отбиваться по инерции, с надеждой жду диспетчера. Думаю о своих капроновых колготках, наверняка порванных после встречи с полом. О «повышении», у которого появился весомый нюанс. О тройном окладе, что мне не светит, потому что я откажусь и уволюсь сразу же, как только освобожусь из лап Высоцкого. А ещё… о том, как объясню все произошедшее Паше.
Жених обязательно заметит, что со мной что-то не так, почувствует ложь, учует посторонний запах на мне. Я ведь полностью провонялась чужим мужиком, а он продолжает метить меня и напитывать цитрусами с ароматом кофе.
Дышит жарче, но ровнее. Терять сознание больше не собирается. Или притворялся мастерски, или… всё-таки отвлекся. Если бы я знала, чем обернется моя доброта, добила бы гада, чтобы не мучился. В жизни больше никому не помогу! Целее буду…
- Ар-р.… - пытаюсь произнести его имя во время поцелуев, но получаются звучные, эротичные причмокивания, от которых становится ещё более стыдно.
- Ну, не рычи на меня, - хрипло рокочет. Обхватывает рукой мой затылок, зарывается пальцами в волнистые локоны, сгребает волосы в кулак.
Целует ещё более неистово.
Спускается к подбородку, прикусив его, проходится языком по шее, прокладывает порочную и очень мокрую дорожку к уху. Когда касается губами мочки, со мной происходит нечто новое и крайне нехорошее! Все тело будто пронзает импульсом тока, а кожа покрывается мурашками. Каждая клеточка организма дрожит и лопается, как пузырьки шампанского, разум плывет.
С Пашей и близко ничего подобного при обычных поцелуях не было. Да и во время интима… Я в принципе холодная, спокойная и бесстрастная. Чтобы довести меня до хоть какого-то отклика, надо очень попотеть. Чаще всего мне самой лень дожидаться момента Икс и стараться. Нет так нет. Других дел по горло. Темперамент такой – я смирилась.
До этой самой секунды, когда… мне понравилось. Точнее, сознание по-прежнему против, а вот тело выходит из-под контроля. Это невероятно злит, ведь я привыкла все держать в узде и просчитывать наперед. В химию не верю, гормональный фон в норме – я проверялась.
Тогда какого черта?
Плохо. Очень плохо.
Пока домогательство не переросло в осознанную измену, я всё-таки умудряюсь улучить момент, чтобы оттолкнуть босса. Попадаю ребром ладони ему в треугольник между ключицами, в панике сильно надавив, отчего он начинает лающе покашливать.
- Фу, просто фу, - пыхчу, поднимаясь с колен и оттряхивая юбку. – Вы бестактны, отвратительны и ужасно целуетесь, - лгу как можно правдоподобнее, с показной брезгливостью вытирая губы и шею, а у самой поджилки трясутся после его объятий. Еле передвигаю ногами, как космонавт, ступивший на землю после нескольких лет в невесомости. - Ищите себе другую помощницу, я на такое не подписывалась, даже за тройной оклад. Я привыкла зарабатывать деньги честным путем.
Поднимает ладонь, хочет что-то сказать в свое оправдание, но надрывный кашель мешает. Сжимает пальцы в кулак, оставив указательный, грозит мне им и прикрывает глаза, восстанавливая дыхание.
- Хм-м, - мычит невнятно, качая головой и пытаясь прийти в себя. – Отвлекла так отвлекла-а-а, - тянет сорванным голосом и разминает шею, прикладывая руку к горлу.
Силой воли заставляет себя встать, расправляет плечи и уверенно идет ко мне. Вжимаюсь спиной в заблокированные дверцы лифта, мечтая просочиться сквозь них.
- Подойдете – ударю! – шиплю угрожающе.
Ещё шаг….
Ладонь взметается вверх, и… звук хлесткой пощечины эхом разлетается по всей кабине. Розоватое пятно проявляется на недовольном, удивленном лице. В горящих глазах бегущей строкой высвечивается: «Уволена». Или что-то другое?
- Прекращай драться, - бросает он невозмутимо. – Ты же девочка, - добавляет с привычным сарказмом. Значит, полегчало. Но ценой моей чести! Почти…
Не сводя с меня прищуренных глаз, Арсений выбрасывает руку в сторону, зажимает кнопку вызова, которая на этот раз срабатывает исправно. Из динамика доносится: «Мы уже на месте».
Аварийка отключается, загорается основной свет. Как по волшебству, а иллюзионисту, стоящему напротив, не мешало бы открутить кое-что ненужное.
- Вы специально лифт заблокировали? - гневно свожу брови к переносице, глядя на этого безумного Шляпника исподлобья и ожидая,
