Преследуемая нападающим (ЛП) - Стетхем Майра
— Скажи мне отступить, Печенька, — прохрипел я, удерживая зверя на расстоянии, нити контроля распутались, когда я погладил мягкую кожу на ее руках. — Господи Иисусе, ты такая чертовски мягкая, — прошептал я, стиснув зубы. — Скажи мне отступить, Сара, — повторил я, очарованный и околдованный тем, как она облизывала губы, оставляя на них блестящий след от розоватого язычка.
— Почему? — прошептала она, и я крепко зажмурил глаза.
Челюсть сжалась еще сильнее. Я глубоко вдохнул, разрываясь между любовью к ее аромату и сожалением.
— Ты не хочешь поцеловать меня? — прошептала она. Я не смог сдержать вырвавшегося стона. Уронил голову ей на плечо и уткнулся носом в кожу.
Ваниль.
Коричневый сахар.
Она.
— Дело не в этом, — прохрипел я.
— Тогда в чем же дело? — я открыл глаза, сразу же провалившись в мягкий золотистый омут ее взгляда.
— Раньше я был мудаком, — признался я, и по взгляду понял, подобные слова не были ожидаемыми. — Игроком, — голос звучал глухо, а кровь приливала с тихим гулом, — Не в том смысле, что я кого-то использовал, — пояснил свою позицию. — Но у меня никогда не было намерения, чтобы случившееся продолжалось дольше ночи.
— Это предупреждение? — спросила она. Лицо слегка склонилось набок, а взгляд стал настороженным.
— Нет, — я покачал головой. — Просто говорю, что я не такой, каким был раньше. Я не идеален, детка. Боже, как же хотел бы… — голос надломился, и ее дыхание участилось.
— Чего? — спросила она, не давая моим словам затихнуть.
— Хотел бы я быть лучшим мужчиной до того, как встретил тебя, — я провел своим носом по ее, и тело содрогнулось. — Ты заставляешь меня хотеть быть лучше.
— Ты только что встретил меня, — ответила она чуть громче шепота.
— Может быть, — пробормотал я уклончиво, не подавая виду, что наблюдал за ней. — Ты не чувствуешь этого притяжения? — прохрипел я и почувствовал, как та кивнула в ответ. — Я чувствовал это уже некоторое время. С тех пор, как увидел, что ты отправляешься на пробежку.
— Марш…
— Господи, если я поцелую тебя, то, возможно, не захочу останавливаться, — признался я, в то время как зверь был готов вырваться наружу.
— Ты остановился бы, попроси я об этом, — я открыл глаза, и, конечно же, ее взгляд был прикован к моему. — Знаю, так бы и сделал, — добавила она с упрямыми нотками в голосе. — Остановился и дал мне то, что необходимо. Не причинил бы вреда.
— Ты говоришь так чертовски уверенно, — прорычал я, думая, что это напугает ее. Разве Сара не понимала, что зверь внутри меня собирался наброситься.
— Да, — она сглотнула, и когда я вдохнул, собираясь поцеловать ее, то выругался, почувствовав запах. Дым.
— Черт, сковорода! — я оставил плиту включенной и разогрел масло. Масло, которое дымилось на пустой сковороде. Я быстро выключил плиту и подвинул сковороду к задней конфорке, чтобы убедиться: Сара не успела обжечься. Ее губы дрогнули, как будто та была чертовски горда собой за то, что отвлекла меня.
И даже понятия не имела, как сильно.
— Нужно тебя покормить, — проворчал я.
— Да, — она отвела пристальный взгляд. Я ненавидел то, как Сара оглядывалась по сторонам, словно пытаясь не показать, насколько отвергнутой себя чувствует. Нить напряжения натянулась до предела и оборвалась.
— К черту это, — проворчал я, занимая место между ее ног, крепко обхватив лицо обеими руками и наклоняясь все ближе. Двигался медленно, давая ей достаточно времени, чтобы оттолкнуть меня, может быть, пнуть ногой.
Но она этого не сделала.
Если уж на то пошло, сладкая печенька вцепилась рукой в ткань моей майки и притянула за нее, заставив прижаться телами за мгновение до того, как наши губы соприкоснулись.
На секунду мы замерли.
На краткий миг, который, как я знал, запомнится на всю оставшуюся жизнь. Момент прямо перед тем, как моя жизнь изменилась. Ощущение ее губ на моих было восхитительным. Увлекательным. Я не учел, какой она была соблазнительной.
Не рассчитывал на это, и, черт возьми, был приятно удивлен, когда ее губы зашевелились, безмолвно умоляя о поцелуе. Тогда я не колебался. Покончил с этим дерьмом.
Я был слишком голоден. Потребность переполняла, и я перешел к активным действиям. Покусывая ее идеальные губы, не нужно было просить дать доступ ко рту. Моя девочка была сладкой, как печенье, и, черт возьми, я не хотел останавливаться.
— Сара, — простонал я, не зная, что сказать. Недостаток кислорода в легких, смешанный с тем фактом, что вся кровь в теле переместилась вниз, к члену, вызвал головокружение.
— Еще, — захныкала она, и я зарычал.
Ей никогда не пришлось бы умолять.
В тот момент я ни о чем не думал. Не слишком много анализировал. Как будто на поле боя, я просто действовал, руководствуясь чистым инстинктом и адреналином. Я поднял ее, и прелестные ножки обвились вокруг моей талии. Кадык дернулся, когда я почувствовал ее жар, прижатый к члену.
Моя. Моя. Моя.
Зверь внутри злорадствовал и прихорашивался.
Возможно, мы и были полностью одеты, но невозможно отрицать эффект, что удалось на нее произвести. Она была горячей, а не просто теплой. Я чувствовал это сквозь тонкие слои тренировочной одежды. Наши взгляды встретились, и я знал: она почувствовала, насколько я возбужден, когда прикусила сладкую нижнюю губу.
Моя. Моя. Моя.
Зверь взревел. Мне нужна была ровная поверхность, и быстро. Разум метался от вожделения к потребности, опьяненный ею.
Моя. Моя. Моя.
А потом я заметил его. Диван.
Сара оседлала меня, восхитительно толкаясь и создавая трение. Предполагалось, что дома никого не будет в течение нескольких часов, но я не мог рисковать тем, что Джеймс или Хеми войдут и увидят то, чего им видеть не следует.
Моя. Моя. Моя.
— Маршалл, — прошептала она. Одна из ладоней оставила восхитительную выпуклость ее задницы, скользнув вверх по позвоночнику к волосам на затылке, захватывая мягкие пряди. — Пожалуйста.
Это чертово «пожалуйста». Я хотел дать ей желаемое, и еще немного.
Моя. Моя.
«Мое» — прорычал зверь.
— Сара, — ее имя слетело с губ, как молитва. Какая-то часть моей рациональной стороны кричала, прыгала и махала, умоляя притормозить. Не торопить ее. Блять. Зверь оттолкнул ее.
Моя. Моя. Моя. Моя. Моя. Моя.
Глава 6
Сара
— Пожалуйста, — повторила я, задыхаясь.
Я не была краснеющей девственницей, более чем согласная со своей женственностью и сексуальностью, прося партнера о том, в чем нуждалась. Но находиться в объятиях Маршалла более чем восхитительно. Никогда не думала, что стану одной из тех девушек, которым нравится грубость, но мысль о том, что он швырнет меня на диван или, что еще лучше, на кровать, заставила киску сильно сжаться.
— Марш? — я потерлась носом о его нос, прежде чем мягко, медленно, лениво поцеловать его в губы в надежде, что это поможет решить, куда он хочет пойти.
Вот тебе и игра в недотрогу.
Я не хотела торопиться. Не то чтобы мы с Кольтом занимались чем-то большим, нежели целовались.
Но когда губы прошлись по его щеке, я знала, что сопротивляться Маршаллу Грину невозможно.
— Комната, — проворчал он себе под нос, прежде чем быстро двинуться в ее сторону, заставив меня рассмеяться и крепко держаться за него, когда тот практически бегом потащил нас в комнату.
Дверь его спальни захлопнулась за нами. Я цеплялась за Маршалла, как коала, будто от этого зависела целая жизнь. И, может быть, так оно и было? Я понятия не имела, как там оказалась. В его спальне. Более нуждающаяся и возбужденная, чем когда-либо за всю свою жизнь, но я не собиралась подвергать происходящее сомнению.
Часть меня, большая часть, хотела думать, что все, что должно было произойти в его спальне, являлось лишь началом. Чего-то большего и прекрасного, что я позволила бы сердцу набраться смелости пожелать.
— Ты такая чертовски крошечная. Миниатюрная. Идеально ложишься в мои руки, — его рука сжала мою задницу. Я застонала, прикусив нижнюю губу. — Создана для меня, — дрожь пробежала по спине от его слов.
