Прокати меня - Яна Ланская
В общем, мужчины любят эти движения и с радостью соглашаются отбуксировать Макса до дома.
У нас в катере всего четыре кресла. А тащить двух мужчин на заглохшем катере тяжеловато. Поэтому мне выпадает возможность поменяться местами с другом Антропова и всю дорогу до дома ехать в его катере, а не нашем.
Я с лёгкостью перепрыгиваю с нашего носа на его, он подаёт мне руку и ловит меня. Я уже не обращаю внимание ни на брата, ни на папу. Я в эйфории. Катрин ржёт.
— Ну и где ты был, Антропов? У меня уже творог закончился!
— Документы оформлял. Вся эта британская бюрократия…
Эти недели стоили ожидания. Британская бюрократия. Пусть скажет ещё, я запишу на диктофон и поставлю на будильник. Потрясающе! Жаль, Катрин не слышит.
— Всё оформил? Какие планы на лето?
— Всё оформил, — мурлычет Антропов.
В этот момент папа заводит катер, даёт Максу команду, и мы стартуем. Едем на совсем медленной скорости, поэтому вполне можем разговаривать. Но я дополнительно кручусь на кресле и разворачиваюсь к Антропову.
— Планы на лето? — Лениво тянет Макс, — починить мотор и, к примеру, катать тебя от заката до рассвета.
Макс поворачивается и смотрит на меня очень по-новому. Мне такой взгляд от парней не знаком, но мне он определённо нравится.
И звучит это как-то неоднозначно. Мы что, ночью будем на катере кататься?
— На чём катать?
— А на чём ты хочешь? — Хитро спрашивает, выгибая бровь.
— На вейкборде! Я пыталась встать, но не получилось, — с сожалением рассказываю.
— Будет тебе вейкборд, Аршанская!
Они опять начинают переговариваться с моим папой, а я пользуюсь моментом и пишу Катрин, что всё готово. Я напросилась на вейкборд, и он согласился.
Катя тут же пишет: «Тоня, ты сияешь с ним так, что тебя можно как маяк для теплоходов здесь использовать. А он в тебя влюблён, отвечаю!»
Я быстро блокирую экран и убираю телефон. От её сообщения у меня сердце выпрыгивает из груди. Неужели так заметно?
До пирса Макса мы тащимся целый час. Макс разговаривает больше с мужчинами. Они обсуждают рыбалку, а мы переглядываемся с Катей на каждой «р». Она мне жестами показывает, что ей Леша, его друг, тоже в порядке. Он местный, но очень даже симпатичный и добрый. Одобряю.
Когда мы дотащились, я перелезаю обратно в наш катер, но решаюсь на риск.
— Не оставишь мне свой номер? — Стараюсь сказать максимально не заинтересованно, но выходит какой-то писклявый голос.
— Я тебе напишу через час или два, — с улыбкой говорит Макс.
— Тогда записывай.
— У меня всё есть, Аршанская!
Катрин это уже слышит и загадочно улыбается. Когда мы отплываем, она мне сообщает, что Леша её тут же позвал тусить и сегодня ночью мы едем тусоваться на родительском катере Антропова на острова! Только я, Макс, Катя, Леша, Аня и какой-то Резо, который подъедет позже.
— И как ты это устроила?
Я в шоке от Катрин, она проворнее меня!
— Вот так…
Мы, не стесняясь моего брата и папы, визжим, напеваем футбольный победный мотив* и играем в ладушки!
Мы сделали это! Мы официально в компании Антропова!
*Dua Lipa «One kiss» припев.
Глава 11
Первым делом мы с Катрин бежим к Ане рассказать новости. Папа ещё не успел к мостику причалить, а мы уже выпрыгнули и помчали к Аниной калитке.
Аню застаём грустную. Она сидит в беседке с ноутом совсем сникшая.
— Аннет, ты чего? У нас такие новости! — Пытаюсь заинтриговать подругу.
— У меня тоже новости, — озабоченно говорит Аня.
— Ты первая.
— Бабушка попросила сходить за молоком к тёте Вале и еще заказала для соседки. Там было 6 литров молока и четыре килограмма творога. Ну как я это дотащу? Я увидела Сашу и попросила меня довезти.
— И что он сделал?
Я уже предчувствую какой-то замес по её словам.
— Ничего, довёз. В любви опять признавался, как всегда, короче…
— Ну и чего ты паришься?
— Не успел он уехать, как Ксюша мне прислала сообщение.
Аня протягивает нам свой телефон, на котором красуется уведомление: «Из дома можешь даже не высовываться».
— И как это понимать?
Я в полном недоумении. Катрин на пределе, она её и без этого не любит, а уж когда речь заходит об Ане, ей трындец.
— Тонь, ты лучше всех знаешь, как это понимать… Будет как с Олей.
В том году, когда к нам начали активно ходить парни и звать на тусовки, мне одна местная девочка разбила губу. Я с ней даже знакома не была. И эти парни с ней не общались. Просто такие деревенские обычаи. Дождалась, когда я останусь одна, и с другими девочками напала. Наверное, она бы сняла всё на телефон, как это обычно бывает у подростков её круга, но вовремя подъехали мои друзья.
Все были в шоке. Для нас с девочками это вообще нонсенс. У нас такого и близко нигде нет. Сначала я думала не рассказывать никому, но губу разнесло, и я призналась родителям. Они написали на неё заявление, её предки приезжали разбираться. Искали знакомых общих, через кого можно на моих повлиять, но они были непреклонны. И её на учёт поставили. А ещё у неё папа какой-то местный авторитет, та ещё ситуация…
В общем, с девочками мы теперь понимаем, что у местных свои порядки, и держимся, как мушкетёры.
— Ань, не переживай, я сейчас ей напишу, спрошу, что за приколы.
Захожу в телеграм, нахожу наш чат и вижу, что Ксюша была очень давно. То есть она меня заблокировала. Показываю девочкам.
— А, да, Тонь. Она сегодня была с Юлей и Дашей. Они помирились. Так что мы снова из противоборствующих лагерей.
Юля и Даша — Ксюшины соседки, которые нас терпеть не могут. Естественно, ей удобнее дружить с ними, а не ходить к нам за два километра. Но в том году они её загасили, и ей не с кем было общаться, вот мы и подружились.
— Да плевать, Ань. Твой враг — мой враг. И вообще сегодня мы едем тусоваться с Максом и его друзьями на острова…
Мы с Катрин опять начинаем
