Нестандартный ход - De Ojos Verdes
За отведенный час успевала два раза обойти внушительный периметр, на пути встречая спешащих людей в офисном дресс-коде. Кто-то торопился на парковку, кто-то — в здание. И все одинаково загруженные, хмурые и в своих мыслях. Мир больших денег не терпит иного настроения.
Как ни странно, Элизу это не отталкивало. Она не ощущала ни их превосходства, ни финансовой пропасти между ней и холеными дамами в брендовых костюмах и пальто, ни социальной разницы. И относилась к своему пребыванию в «Эстет Констракшн» индифферентно, понимая, что вскоре ничего с этим местом ее связывать не будет. Осознание, что Роман буквально силком выручил, устроив практиканткой в своей компании, вызывало благодарность, потому что иных вариантов не было. Уже не было. Но особых восторгов — ни капли.
Надо отдать должное Руслану, после ее рассказа об инциденте в прошлой организации парень как-то сразу включился и сам договорился с братом, обрисовав ситуацию. Элиза не знала об этом, иначе воспротивилась бы. Но ее перед фактом поставила именно Ева, настаивая на том, чтобы она пошла, ведь Разумовский-старший зарекомендовал себя серьезным и надежным человеком, да и стыдно не явиться — за нее уже просили. А ей-то что с этого? Не собиралась девушка перед ним пресмыкаться, просить и унижаться. Но ради спокойствия сестры все же нехотя отправилась к нему.
И с самого начала мужчина как стал удивлять, так и закончил на данной ноте — поразив до глубины души. Ровно, без вычурности и лишних сложностей взял и пристроил к себе, не потребовав ничего и не делая из этого какой-то выдающийся поступок. А Элиза сама не осознала, как последовала его четкому распоряжению, попав к кадровикам, а потом уже и к юристам. И совершенно неожиданно у нее появился шанс на защиту дипломной и спокойное окончание бакалавриата. С легкой подачи Романа. Где-то внутри всё равно жгло едкой пульсацией, что она ему осталась должна...ведь даже элементарного «спасибо» не сподобилась сказать, да и не видела с тех пор. И как-то девушка запуталась в своем мировосприятии. Радоваться, огорчаться — что? Положение должницы грызло неприятным липким чувством, заставляя думать о всей ситуации день ото дня всю неделю, что провела в этой компании. Оставалось надеяться, что само собой что-нибудь придумается к окончанию срока прохождения практики.
В целом, было неплохо. Без особого энтузиазма, поскольку это всё же не ее профиль, но с прилежностью Элиза приобщалась к типовым контрактам, заявкам на тендеры и тем самым исковым процессам, о которых упоминал Разумовский. И да, он был прав, она уже мысленно прикидывала, как использовать информацию при оформлении последней главы. Что сбивало с толку — обороты. Девушка непроизвольно холодела и сжималась от объемных чисел в документах, иногда зависая от их бесконечности. Чего уж греха таить, с миллиардами дела раньше не имела. Если только чисто гипотетически где-то в школе на уроках алгебры. Довольно непривычно играть с такими показателями, постоянно одергивая и давая себе отчет в том, что это — реальные деньги.
Что касалось коллектива — как обычно: слишком много мужского интереса, еще больше — женской неприязни, выстроенной на зависти. Она давно научилась не обращать внимания на это уравнение с двумя «известными». Решение — полный игнор. Просто молча делать то, что ей поручают, и лишний раз ни с кем не контактировать без надобности.
Последние крошки хлеба подкинуты вверх и пойманы проворными воронами. Элиза, проверив время, спешит вернуться в здание, шагая по вымощенным улочкам сквера. Не очень удобно для прогулок на каблуках, ибо швы достаточно глубокие, но зато красиво. Наверное, когда в силу вступит истинная весна, контраст зелени с черными камнями станет волшебным.
Почти у самого выхода девушка встретила неопрятно одетого человека, но, будучи занятой своими мыслями, как-то не сфокусировалась на нем. А он вдруг резко вытянул руку и прогундосил:
— Подай, сколько сможешь, красивая…
Удивило, что на территории такого престижного бизнес-центра могут быть…бомжи? Или как правильно обозначить статус этого чуда, у которого под одним глазом горит и светится фингал, а ладонь потряхивает от недостатка дозы алкоголя в крови?..
Элиза безмолвно сделала шаг дальше.
— Подай, сука…жалко, что ли?..
И даже это пропустила мимо ушей. А вот следующая реплика вынудила застыть. И завибрировать в напряжении:
— Небось, @быри закидывают баблом, а краля всё равно жадная п*зда…
И её перемкнуло…
Наверное, красная пелена с глаз спала лишь в тот момент, когда к кровоточащей губе приложили платок, и девушка как-то мигом очнулась, с ошеломлением обнаружив перед собой Разумовского. Учтивый взгляд с легким озабоченным прищуром скользил по её лицу, после чего обеспокоенный голос резюмировал:
— Надо промыть раны. Вряд ли у него были чистые руки, еще чем-нибудь заразишься…
— Он меня не бил, — ответила на автомате, вдруг начав озираться по сторонам и замечая несколько зевак вокруг, — я случайно дернула кистью назад и врезалась в губу со всего размаху, а дальше по инерции — расцарапала щеку ногтями, когда вскидывала вверх. Скажите, пусть его отпустят, пожалуйста.
Наконец увидев истинного пострадавшего, которого Элиза успела хорошенько приложить, пока их не разняли, она замерла, уставившись тому в спину.
— Не делайте ему ничего плохо…
— Да куда нам, ты уже сделала всё, что можно, — насмешливо хмыкнул Роман. — Приставал?
Отчего-то смутилась, осознав, что он до сих пор крепко придавливает ткань к её рту, поэтому подалась назад, отстраняясь.
— А откуда Вы здесь взялись? — вопросом на вопрос, медленно направляясь к бизнес-центру в непроходящей прострации.
Мужчина выкинул перепачканный платок в ближайшую урну и, поравнявшись с ней, бодро сообщил:
— Возвращался из банка, шел с парковки, а тут такой экшн. И бесплатно. Я подозреваю, что у меня еврейские корни по отцовской линии — разве пропустишь халяву? А там и охрана подоспела. Спасли бедолагу, а то я один не справлялся.
Элиза невесело хмыкнула на последнюю реплику. И с изумлением осознала, что своей речью Разумовский пытался вывести её из навалившегося ступора. Это как же жалко она выглядит сейчас, что хладнокровный сухарь Роман Аристархович изволит шутки шутить?
Под красноречивые и абсолютно бесстыдные взгляды, бросаемые в них, они молча вошли в здание и приблизились к лифту. Уже в нем девушка уставилась на свое непрезентабельное отражение и внезапно вспомнила:
— Будем считать, это карма
