Круиз мечты для полубывших - Марика Май
Внизу письма шла угрожающая приписка: «В случае если победитель конкурса не успеет вовремя предоставить документы, необходимые для поездки, а также в случае если победитель и его спутник не сможет вовремя прибыть в аэропорт вылета, его приз аннулируется».
Когда я подавала заявку на участие в конкурсе, выполняла конкурсные задания, честно сказать, особенно на выигрыш не рассчитывала. Тем не менее подумала, что возможных компаньонов у меня достаточно: сын, три близкие подруги, да и с Даном мы тогда еще не разругались. А сейчас, спустя всего два месяца…
Да, у меня было всего три подруги, школьная, институтская и с работы. В каждый этап жизни появлялось по одной. Не знаю, как другие дружат втроем, по личному опыту и наблюдениям всегда получалось, что двое дружат против третьего.
С Ладой мы проучились десять лет в одном классе. Сидели вместе за партой, когда это позволяли учителя, ходили друг к другу в гости, гуляли вместе, хотя жили довольно далеко друг от друга. После окончания школы, я осталась в городе, а она уехала учиться в областной центр. Вернувшись, вышла замуж, родила сына. С мужем жили дружно, небедно, Федя хорошо зарабатывал. Несколько лет назад захотели второго ребенка. Никак не получалось, и началось: поездки по церквям и монастырям, к бабкам, к именитым врачам, безуспешные попытки ЭКО. Нет, Лада не озлобилась, осталась такой же доброй и милой, но зациклилась настолько, что стала на себя не похожа. Выглядела она временами озабоченной и сосредоточенной на своих мыслях, временами потерянной и рассеянной. О чем бы ни шел разговор, подруга всегда переводила его на детей, на малышей.
Потом наступила черная полоса. Сгорела дача. Ладина мама серьезно заболела. Потом в начале лета сын на всем ходу слетел с велосипеда и получил множественные травмы. Лада металась между мамой и сыном. Лето прошло мимо семьи, все очень устали. Позже Лада сказала, что все неприятности были призваны привести ее в чувство, заставить понять, что у нее все хорошо и нужно не требовать у судьбы большего, а радоваться жизни.
Мамино здоровье поправили, переломы сына срослись. Осенью Лада и Федя решили отдохнуть, сняли сына с учебы и махнули на море. Так же весело встретили Новый год в хорошем пансионате. О демографическом проекте забыли. И вдруг получилось.
Я позвонила Ладе в конце апреля, звала съездить погулять в областной центр, нужно было перебить неприятные события. Она отказалась, сообщила под страшным секретом новость, которой боялась радоваться. Мне ее решилась доверить, поскольку уже восемнадцать недель, ребенок начал шевелиться. За подругу я была безмерно рада. Она столько ждала, столько сделала для этого счастья, и вот наконец! Единственное, что немного огорчило, Лада сказала, что из дома теперь ни ногой ни за какие сокровища мира.
Так я лишилась одного потенциального компаньона.
С моей институтской подругой Милой все вышло гораздо проще и горше — она выбыла из числа подруг.
После окончания школы способные амбициозные выпускники уезжали из нашего небольшого города учиться в Москву, Питер, другие крупные города. Так поступила Лада и некоторые мои одноклассники, Дан тоже окончил московский вуз как раз в тот год, когда я оканчивала школу. Я же с юности очень некомфортно чувствовала себя в чужих местах. В составе группы или с надежным проводником могла путешествовать, но как только оказывалась в одиночестве посреди незнакомой улицы, меня охватывала паника. Поэтому я поступила в местный филиал Московского педагогического института.
Мила была моей одногруппницей. Она привлекла меня своей независимостью и бунтарским характером. Везде, где ей только удавалось, она шла против установленных правил. Тогда было время, когда ломались устои, когда черное начали называть белым, хорошее плохим, когда даже вполне неглупые взрослые люди не понимали, на что ориентироваться, чему верить, куда идти, что уж говорить о молодежи и подростках. Стало особенно модно быть дерзким, вести себя вызывающе. Конечно, бунтаркой Мила была очень относительной. По сравнению со мной, тихой, правильной, домашней девочкой, не нарушающей запретов. Настоящую оторву в пединституте не потерпели бы. Позже мое восхищение ее стремлением сделать все по-своему несколько поубавилось, поскольку четких принципов у нее не было. Там, где, с моей точки зрения, ситуацию нужно было отпустить, она перла, как танк, не разбирая дороги, а там, где от ее упорства зависело многое, неожиданно отступала, пуская все на самотек.
Яркая, но нестандартная внешность подруги: резкие черты лица, острые скулы, тонкие губы и выразительные большие глаза — вкупе с харизмой всегда привлекали противоположный пол. С мужчинами Миле не везло. Такова была официальная версия, но скорее им не везло с Милой. Увивались за ней многие, но её строгий контроль качества не проходили. Замужество она считала возможностью изменить свое общественное и материальное положение, подняться на ступеньку вверх.
На последнем курсе она вышла за сына крупного местного чиновника. Жили плохо, ругались беспрестанно. В основе согласия подруги на брак лежал расчет, а любовь молодого мужа сдулась, как проколотый мячик, через год он подал на развод. Во второй раз Мила вышла замуж через пять лет за крепко стоящего на ногах бизнесмена. Вроде бы даже по любви. Родила ему сына, но снова все закончилось разводом. Мила, как я поняла, начала капризничать, тянуть из мужа деньги. По крайней мере, мне она жаловалась, что он очень скупой, хотя она прекрасно одевала себя и сына, дважды в год ездила отдыхать и могла позволить себе домработницу. Её второй муж, Илья, был, на мой взгляд, человеком не прижимистым, но рациональным до мозга костей. Милино нытье он не выносил, а когда понял, что подруга пытается им манипулировать, взбесился. Выгнал в квартиру, в которой она жила до брака, платил весьма скромные алименты, сам покупал сыну одежду, игрушки, книги, и отдыхать возил сам. Миле ни копейки лишней не перепадало, и она кляла бывшего мужа на чем свет стоит.
Потом она не однажды заводила романы, ведь нужно же было, чтобы «у сына был нормальный отец», но браком они не закончились.
В последние годы мы с Милой встречались нечасто. Ни в одних ее отношениях у нас не получалось дружить семьями, как с Ладой и Федей, а «активный поиск» отнимал у нее много сил и времени. Порой подруга исчезала с горизонта на несколько месяцев. После моей поездки в Питер полтора месяца назад она как раз объявилась после нескольких недель молчания.
Моя депрессия по поводу отъезда сына затянулась, и я поняла, нужно что-то в себе менять. Решила поехать
