Два к одной, или все прелести одиночества - Алисия Крестовская
Ответ на этот вопрос я уже никогда не узнаю. Сейчас моя жизнь такая, какая есть. Дни текут своим чередом. Максим периодически пишет мне, но больше не приезжает. Да и переписка наша больше похожа на формальное общение. Он часто пишет, что у него много дел, что проблемы с турбазой. Может это и так, но от этого не легче. Мне иногда уже даже стыдно писать ему первой, кажется я навязываюсь. А может быть так оно и есть? Мужчина хотел легкого секса, расслабиться. Не получилось, теперь пытается меня слить. Хотя если бы хотел слить, то просто игнорировал бы. Не знаю.
Мама у Максима очень милая женщина. Она часто сидит с Леночкой на веранде, читает ей в слух стихи из сборника или они играют в шахматы. Женщина достаточно сильный противник и быстро завоевала внимание местных престарелых шахматистов — ловеласов.
В среду сижу дома. Законный выходной. График два через два устраивает. Лучше, чем, когда была простой медсестрой и оставалась на сутки. Смотрю на розовую прелесть, подаренную Максимом и почему-то хочется выбросить все цветы. Лживый букет. Всего навсего красивый жест с целью раздвинуть мне ноги. Злюсь на Максима и на себя, но цветы все-таки оставляю. Они-то ни в чем не виноваты. Пусть постоят еще.
Только успеваю подумать, что надо бы каким-то образом сменить воду в букете, как приходит курьер и приносит еще одно облачко, но уже поменьше и из белых хризантем. Этот букет я могу поднять и самостоятельно поставить в вазу. О! Даже ваза под него есть. К цветам прилагается записка: «Я очень соскучился! p.s. Выбирал специально поменьше, что бы тебе не тяжело его ставить было». Улыбаюсь как дура. Вот только, что злилась на него, а одно простое «скучаю» и все… Оттаяла. Ну не идиотка ли?
Да хоть бы и идиотка! Все равно это мило. Вон, он даже заботу проявил, букет полегче выбрал, что бы я смогла его сама поставить. Может быть я сама себе все накрутила и напредумывала.
В дверь снова раздается звонок. Кого еще принесло? Оставляю записку на тумбе и топаю открывать.
Пришла Света. Точнее и правильнее будет охарактеризовать ее появление словом «внеслась». Да именно Светка внеслась в мой дом, а теперь она ходит по моей кухне, много и оживленно жестикулируя. Светка вообще экспрессивная натура, а когда ее переполняют чувства… Тушите свет, он зажжёт.
— Представляешь, мне звонит Юлина мама и спрашивает: «Где Юля?». А что я могу на это сказать? Что Юля уволилась, рассталась с парнем и теперь игнорирует наши сообщения сидя в четырех стенах?
— Да, — пожимаю я плечами.
— Нет! Ты не знаешь ее маму Настя! Она такой шум поднимает, что с Марса или Венеры слышно будет. Я к ней съездила, наговорила, что все хорошо, мол у Юли проблемы с телефоном вот и не отвечает.
— Поверила?
— Конечно, нет! Она не дура, но сильно упорствовать перестала. Ты к ней ходила?
— Звонила в дверь пару раз сегодня и вчера, но бес толку. Может она не дома?
— А где?
— Не знаю. Может на расстроенных чувствах решила сменить обстановку? Или уже с Егором померилась? Максим говорил, что у Егора есть какой-то план, как все исправить.
— План? Какой? И что значит «все исправить»? Что он сделал? — Светка встает напротив меня и сверлит меня взглядом опытного следователя на допросе. Ёжусь под ее напором и отвожу взгляд в сторону.
— Откуда я знаю. Что знала, то сказала.
— Ну, может тебе этот Максим еще что-либо говорил? Откуда я знаю?!
— Больше ничего не говорил.
— Некогда разговаривать было? — улыбается подружка.
— Нет, почему… — пожимаю плечами и краснею. Она права, разговоров то нам, особенно ему, не сильножгуче и хотелось. — Мне показалось, что ему эта тема не приятна. Он постоянно съезжал с нее.
— Конечно, не приятна! Его дружок натворил дел, а теперь это и на него тень бросает. В разговоре выгораживать гавнюка придется, — Света снова принимается мерить кухню шагами.
— Ну, чего ты сразу «натворил дел». Может просто поссорились или… — сама не знаю, что или.
— Если поссорились, то по его вине. Все проблемы из-за мужиков. Или ты хочешь сказать, что наша Юля что-то учудила и дала дёру?
— Нет, конечно. Просто мы же всего не знаем. Как делать выводы можно.
— Ха! Мы знаем, что Егорка внешне безумно привлекателен, галантен, щедр… Как думаешь мог такой изменить?
— Не знаю. Свет, давай еще раз Юле позвоним, может ответит.
У меня не получается съехать с темы таким путём. Не хочу играть в догадки и заранее злится на Егора или Юлю, не зная всей ситуации. Света закатывает глаза, видно, что она главного антагониста в этой истории уже нашла, готова убеждать меня в своей правоте до посинения. Однако, судьба сегодня ко мне благосклонна. Прежде чем подруга начинает заново возмущаться с лестничной площадки доносится шум. От неожиданных ударов по металлической двери я вздрагиваю, а Светка вытягивается как сурок.
— Это, что такое? — она похожа сейчас на испуганно-удивленную сову. Я усмехаюсь про себя. Удары повторяются.
— Не знаю. Может поссорились кто. У нас такое не часто бывает. Обычно слышны разговоры, когда покурить вышел с компанией друзей.
Стук усиливается и кажется, что сейчас металлическая дверь слетит с петель. Я тихонечко крадусь к входной двери, заглядываю в глазок. Вижу, как Егор молотит по входной Юлькиной двери. Он упирается руками в дверную раму и прислоняется лбом к холодной металлической поверхности.
Здесь мне отчетливо слышно, как Егор он просит Юлю открыть ему дверь. Что она не вправе была принимать такое решение за них двоих. Интересно, какое решение?
— Дай посмотреть, что там! — шепчет Светка, отталкивая меня занимает наблюдательный пост. — Вот козлина. Приперся нашей Юльке нервы мотать.
Я не успеваю возразить, как Света распахивает входную дверь и замирает в дверном проёме сверля мужчину взглядом. Если бы таким образом можно было убить человека, то у нас был бы на руках свежий труп.
— Чего шумишь?
— Свет, привет. Мы с Юлей, — он трет пальцами переносицу, — повздорили. Попроси ее открыть дверь. Нам очень нужно поговорить.
— Нет, — равнодушно пожимает она плечиками. — Тебе нужно, а ей нет.
— В смысле? Свет, я…
— Что ты? Сожалеешь? Хочешь извиниться?
— Да.
— Здорово. Только ей твои извинения не нужны. Опоздал ты с ними.
— Как опоздал? — Егор ошарашенно смотрит на нас. В дверном проёме появляется Максим. Он изумленно смотрит то на меня, то на Свету.
— Так.
