Моя чужая дочь, или Сюрприз для богача - Яна Кроваль
— Кира Геннадиевна!
— Скоро пятьдесят пять лет как — и что? — мать с вызовом отразила выпад.
Словно готовилась к такому повороту и даже тренировалась потихоньку. Из любви к искусству. Но я тоже была не лыком шита.
— Вот именно! Тебе уже на пенсию пора — а зрить в корень ты так и не научилась.
В ответ мама вызывающе скрестила руки на груди — мол, объясни тогда мне, непутёвой! — и я со вздохом сбавила обороты, расставшись с мечтой завалиться в кровать в обход выяснения всех обстоятельств. Хотя в другой ситуации непременно бы попрактиковалась в словесных баталиях с ветераном этих войн.
— Миле скоро в школу, — задействовала главный аргумент. — Ей необходима социализация. Общение со сверстниками...
— А детская площадка тебя чем не устраивает? По выходным там толпа детей. У неё и друзья есть... Ходите почаще — и будет вам счастье.
— Это не то, ты же знаешь, — я устало покачала головой, никак не отреагировав на её тон.
Видела, что возмущение мамы фальшивое.
Ей было просто обидно, что с ней не посоветовались. И ругалась она чисто для галочки, не желая уступать без борьбы. Хотя бы фальшивой... Рассчитывая в процессе со спокойной совестью поддаться на мои уговоры.
— Так отдала бы её в государственный садик, — в подтверждение моих предположений угрюмо буркнула мама. — С начала года — как все обычные родители. Миле бы хватило.
— Не берут. Мы же уже пробовали, помнишь? Слишком большая ответственность.
— На полдня ты бы сумела договориться.
— Три часа. Максимум. И от этих трёх часов ей бы лучше не стало. Скорее наоборот — ребята превратили бы её в изгоя.
— Они и так превратят. В школе.
— Но, может, до этого ей удастся попасть в адекватный коллектив — и в её голове отложится, что не все люди злые? — вкрадчиво уточнила я. — Есть и нормальные... И это необязательно взрослые.
По всей видимости, доводы оказались вполне весомыми — и мама ненадолго зависла в поисках новых возражений.
— Но к чему такая спешка? — сдавшись, она посмотрела на меня осуждающим взглядом. — Неужели нельзя было найти что-нибудь подешевле?
И я поняла — мама тоже давно обратила внимание на этот садик. И окончательно положить на него глаз мешал исключительно конский ценник...
— Меня пригласили поработать по специальности, — немного приукрасила действительность. — За большие деньги. Родители почти отчаялись — очень тяжёлый и запущенный случай. И завтра я должна целый день провести с подопечной. На раздумья просто не было времени.
— Так попросила бы меня! Я никогда не откажусь посидеть с внучкой.
— Ты сегодня сидела. В свой рабочий день.
— Ну, взяла бы ещё отгул. Потом отработала бы.
— Мы не знаем, насколько это затянется. Может, мне целую неделю придётся там проторчать...
— Тогда больничный.
— А если реально свалишься с простудой? Или Миле поплохеет?
— Сплюнь!
Но я не послушалась.
— Тебя уволят, — припечатала вместо этого.
— Да за такие деньги я сама уволюсь! — в сердцах выдала мать.
Впервые показав, как сильно ей всё осточертело. Как надоело тянуть лямку труженицы, разрываясь между работой и ребёнком. Сначала со мной, а теперь, когда я повторила её судьбу и тоже родила дочь для себя — с внучкой. Как сильно она устала метаться, подстраиваясь под непонятный график, выгрызать себе место под солнцем в змеином коллективе, прогибаться перед начальством и улыбаться клиентам ради повышения гонорара — вместо того, чтобы просто быть бабушкой... И вот когда ей, наконец, выдался шанс всё бросить, занявшись приведением домашнего очага в порядок, мне предстояло грубо вернуть её на землю, втоптав в грязь все радужные мечты.
— Может, переиграем, пока не поздно, а? — воодушевившись моим молчанием, протянула мама. И продолжила: — Посижу дома недельку, садик нормальный найду. А выгонят, значит, выгонят. Буду на подхвате. И если у тебя что-то всё-таки затянется, не придётся беспокоиться...
— А если у меня не получится? — прервала замечтавшуюся мать. — Не срастётся? Если родители этой девочки разочаруются и во мне? Или просто забьют на своего ребёнка? Работу найти сложнее, чем забрать Милу из садика и расторгнуть контракт.
— Может, и сложнее — зато дешевле. А иначе к чему тогда вся эта свистопляска с садиками, если ты не уверена в своём будущем? Чтобы потратить всё, что заработаешь — а заодно и в долги влезть?
— Но Миле правда нужно морально подготовиться к школе! А без этого волшебного пинка мы бы так никогда и не собрались попробовать платный садик... Что же касается денег — не переживай. Я всё рассчитала. В минус не уйдём.
Хотя потерянного впустую тоже будет очень жаль... Однако мама не стала акцентировать на этом внимание и, довольствовавшись сказанным, потянулась за давно вскипевшим чайником. А я поспешила закрепить успех:
— Ты лучше завтра с утра Милу в садик отведи. И вечером забери, если меня что-то задержит. Чтобы она не сидела там допоздна.
— Хорошо, — мама невозмутимо кивнула. Будто и не настаивала ни на чём. — Я готова хоть каждый день отводить и забирать по необходимости. Ты только заранее предупреждай. И меня, и воспитателей. Чтобы мне не пришлось бегать туда-обратно лишний раз.
— Непременно! — с улыбкой заверила я.
И наконец-то отправилась на боковую.
Встав ни свет ни заря, я разложила подготовленные накануне продукты по контейнерам, упаковала их в терморюкзак, оставила маме записку — и поехала к Дегтярёвым. Аномально тёплая осень потихоньку сдавала позиции, и на улице накрапывал мелкий противный дождик, покрывая стёкла междугороднего автобуса причудливым водяным узором. Но меня погода не тревожила. Мыслями я уже давно была с Наиной, предвкушая нашу скорую встречу — и, казалось, ничто и никто не сумеет испортить моего приподнятого настроения... Вот только чем дольше я смотрела, как обращаются с Наиной, тем меньше мне хотелось улыбаться.
Нет, на первый взгляд всё было прекрасно! Её никто не обижал, не шпынял, не бил и не морил голодом. В другую крайность тоже не кидались, вокруг девочки не прыгали, насильно не кормили и каждый её шаг не контролировали, предоставляя достаточно свободы для развития самостоятельности... Но не речи.
С Наиной никто не разговаривал. Совсем. Даже няня, в обязанности которой входило воспитание
