Дерзкие. Будешь моей - Катерина Пелевина
— Да пошёл ты! — выплёвываю озлобленно.
— Глеб, — хмурится Соня. — Кир тоже здесь? Вы же не должны были…
— Да, Кир здесь. За цветами тебе пошёл за угол… — отвечает он, пока я пытаюсь не смотреть в его сторону. — А я сюда приехал, чтобы трахнуть кого-нибудь. — добавляет, бросая оценивающий взгляд в толпу, пока я морщусь. Меня снова тошнит. От его слов, от его гадкого поведения.
Соня закрывает меня от него своим телом и хватает за руку.
— Идём, — тянет она меня в сторону, и я ухожу, бросая на него мажущий гневный взгляд.
— У него помолвка, а он приехал кого-то здесь трахать. Фу, — ворчу себе под нос, наблюдая за Соней. Она тоже очень напряжена и разгневана.
— Я ведь спрашивала Кира. Просила его, чтобы он здесь не появлялся! Чтобы ты спокойно…Здесь отдохнула! А теперь чувствую себя предательницей…Кать, прости…
— Ты не виновата, что он такой мерзкий придурок. Ты не виновата, Сонь. Я переживу. Я лучше выйду на танцпол и продолжу танцы!
— А что…давай…Может даже с Фетисовым?
— Не боишься, что потом Кир ему что-нибудь отстрелит? — смеюсь я, но у Сони сразу такое испуганное лицо становится.
— Ты что?! Лёня ведь хороший! Как можно его обидеть вообще?!
— Да, ты права…По нему сразу видно — не конкурент, — смеюсь, снова ощущая неприятное чувство на затылке. Жжение. — Сонь…Проверь, пожалуйста. Мне же не кажется, да? Он сверлит меня сейчас? Я ощущаю, как волосы полыхают.
Соня тут же заглядывает за меня и охает.
— Блин…Кать… — выдаёт она приглушенно. Я тут же разворачиваюсь сама и наблюдаю за тем, как Глеб лапает Светку Титову прямо на танцполе. Закручивает её в танце, флиртует, забавляется, при этом издевательски поглядывая на меня.
Внутри меня тут же жгучий коктейль плескается. Вот ведь сволочь…
— Тебе нельзя нервничать! — предупреждает Соня. — Давай уйдём? Кир точно поймёт…
— Да пошёл он, Соня. Если он думает, что таким образом сломает меня. Что он сможет нанести мне какой-то душевный урон, он ошибается. Я тоже могу выбрать любого из этой толпы, и он будет моим. Это совсем не сложно! — выдаю задушено. Не знаю, для чего. С какой целью? По сути это какая-то жестокая игра с другими людьми.
— Так вперед, Кать. Сделай это, а то он меня реально бесит! А зная в каком ты положении, у меня аж челюсть сводит. Хочется, чтобы он тоже пострадал! — выдаёт Соня, а я прям её не узнаю. Стала такой кровожадной. Раньше бы в обморок упала от одного представления такого вот спектакля.
Соглашаюсь с подружкой, и мы рассматриваем парней.
— Вон тот, кстати… — она бесцеремонно тычет пальцем. — Стоп…Это же…Тот самый Паша…Твой одноклассник? Да?
— Блин…Капец…А он здесь вообще что делает? — бубню себе под нос, находясь при этом в смешанных чувствах. С одной стороны, удобно, а с другой — ой, как неудобно. Думаю об этом, а сама уже иду в его сторону с грацией кошки. — Привет.
— Привет, Катюш, — выдаёт спокойным тоном. — Как ты? Выглядишь просто охуенно…Прости за прямоту.
— Спасибо, — отвечаю волнительно, опустив при этом взгляд. — Ну и что ты здесь делаешь? Какими судьбами?
— Слышал про вечеринку от знакомых. Решил, что ты точно здесь будешь. Хотел увидеть, — признается он излишне честно, и я киваю. — Потанцуешь со мной? Мне не понравилось, как мы в прошлый раз расстались…
На секунду подвисаю. Почему бы и нет? Не только же той сволочи лапать кого-то на моих глазах. Настал мой черед.
Незамедлительно соглашаюсь, взяв его за руку, и веду в то самое место, где вытанцовывала до того ужасного разговора с Глебом.
Паша резко и динамично прижимает к себе и тут я вспоминаю. Точно!
Он же занимался танцами. Всегда классно это делал.
Я тут же заливаюсь в хохоте и растворяюсь в улыбке, когда сильные руки Паши закручивают и порабощают. А ещё он такой высокий. Наверное, все два метра. Я точно сломаю себе шею, пока буду смотреть ему в глаза.
— А у тебя здорово получается! — перекрикиваю музыку, потираясь об него бёдрами.
А взгляд сам ищет Глеба в толпе и приговаривает:
Смотри, смотри, смотри. Ублюдок! Так тебе и надо!
Нахожу его суровый озлобленный своим беспринципным и ещё сильнее льну к Паше, чтобы заставить его обхватить себя руками и зажать в кольцо. Так и делает. Поддаётся манипуляциям моего тела за считанные секунды, а у Глеба, кажется, инсульт на подходе. Во всяком случае он забывает про свою спутницу, пока Светка всячески пытается его ублажать.
— Классно двигаешься, — хвалит Павел, а мне даже становится немного стыдно от своего развратного танца, но похрен. Недовольная рожа Глеба того стоит!
Вытанцовываю и вдруг вижу, как ладонь этой голубоглазой сволочи ползёт вниз прямо на Светкину ягодицу и тут меня в прямом смысле слова прорывает.
Ах ты козёл ебливый! Сволочь ты чёртова! Получай!
Не проходит и двух секунд как я страстно впиваюсь губами в Пашины и начинаю жадно целовать его на глазах у всех, как одичалая самка какого-то зверя. Он тут же подхватывает этот процесс, проявляя инициативу. Жмёт на затылок, посасывает мои губы, не отпускает. А я…
Распахиваю глаза только чтобы посмотреть…
Одним глазком…
И что вижу?
Выражение лица Глеба будто искренне охреневающего от происходящего человека, оно говорит само за себя. Он меня буквально ненавидит. Кулаки сжаты. Челюсть стиснута до предела, кадык дёргается в конвульсиях.
Этот взгляд отличается даже от того, что был в ночь с Русом в клубе.
Он готов убивать сейчас. Я точно это знаю. Потому что знаю его!
Только вот с какой стати ему можно, а мне нельзя?
С какой стати его поведение не ограничивается никакими рамками, а моё должно?
Естественно, мне не нравится. Я не испытываю удовольствия. Делаю всё чисто механически. Да вдобавок во рту у Паши столько слюней, что я готова переблеваться прямо на месте.
Не успеваю разорвать поцелуй, как вокруг раздаются
