Принимающий удар - Пайпер Лоусон

— Мы сделаем это по-твоему. Расскажи мне.

Я не хочу, чтобы он был частью моего искусства, навсегда стал частью этой инсталляции, которая принадлежит мне.

Но есть и другой вариант — не завершать этот этап.

Итак, я осторожно спускаюсь, отходя в сторону и протягивая аэрограф. Наши пальцы соприкасаются, когда он берет его. Клэй делает три шага вверх по лестнице, затем еще два, не останавливаясь. Он уже выше меня.

— Твое колено… — начинаю я.

— Я могу играть в баскетбол и могу стоять на лестнице.

Он наклоняется к указанному углу, и мое сердце подскакивает к горлу. Это была плохая идея. Он все еще может все испортить. Или упасть, пораниться и быть бесполезным для команды.

Я должна найти работников и попросить их о помощи.

Но он уже прикидывает площадь для покраски.

— Действуй медленно, — говорю я. — Не дави, а слегка надавливай. В начале кажется, что цвет не выходит, но это не так.

Лицо Клэя напрягается, как при анализе защиты, которую нужно пробить.

Синий туман падает на стену, и у меня перехватывает дыхание.

— Двигайся, — быстро говорю я. Мне следовало начать с этого. — Плавные мазки, ничего резкого.

Он делает то, что я говорю, и насыщенный цвет заливает стену. Я продолжаю направлять его своим голосом.

— Неплохо, — признаю я.

Уголок его рта приподнимается.

— Тебе нравится говорить мне, что делать.

— Только когда ты слушаешь.

Низкий звук из его горла может быть приглушенным хихиканьем, и, черт возьми, от этого у меня не болит в груди.

Не похоже, что я ему безразлична.

Он из кожи вон лез, чтобы убедиться, что я это знаю.

Может, он не понимал, как сильно обидел меня, когда разорвал отношения, и теперь чувствует себя виноватым за это.

Когда я смотрю, как он работает, как тщательно прорабатывает каждый штрих, это успокаивает меня.

Я вспоминаю, как хорошо было быть с ним. Он первый человек, который по-настоящему поверил в меня как в художника.

— Остановись, — рявкаю я после десяти или пятнадцати минут, в течение которых я направляла его.

Он смотрит вниз, недоумевая.

Я осматриваю стену во всей ее красе.

— Думаю, это все.

Клэй опускается и протягивает аэрограф.

Мы стоим слишком близко, и я делаю неуверенный шаг назад.

— Не мог бы ты передвинуть лестницу?

Он легко переносит ее на дюжину шагов в сторону, прежде чем вернуться.

Я критически осматриваю стену, когда поднимаю взгляд и замечаю капельки синего на его дорогом свитере.

Мой желудок сжимается.

Не задумываясь, я хватаю его за руку и тяну за ткань, чтобы проверить, не является ли пятно обманом света.

Не повезло. На половине его предплечья засыхает аква-туман.

— О нет…

Однажды на белой рубашке Брэда появилось пятно от краски. Он был раздражен неделями, и это, вероятно, стоило часть того, что носит Клэй.

— Эй, — он приподнимает пальцем мой подбородок и заставляет меня посмотреть на прямой нос, темные глаза и твердые губы, которые я так часто видела в своих мечтах. — Мне плевать на свитер.

Внезапно я вспоминаю, как мы смеялись на Красных скалах, бегая по ним. Ту ночь, когда он обнял меня у себя дома после испорченного девичника.

Мое внимание возвращается к стене.

Я поднимаю телефон и настраиваю фильтры так, чтобы свет освещал каждый дюйм зданий, неба, облаков и птиц.

Я делаю снимок, изучая изображение с той же интенсивностью.

Эта часть неба неровная, или это просто свет?

Я поднимаю палец, указывая на стену.

— Вот здесь. Мне, наверное, следует исправить…

— Нова, — он хватает мою руку в воздухе, сжимая ее в своей. — Это прекрасно.

Мой желудок вздрагивает. За мгновение до того, как я отстраняюсь, его пальцы ощущаются как множество вещей.

Вины среди них нет.

6

КЛЭЙ

Игра с «Ютой» начинается на ура. Болельщики увлечены игрой с самого начала.

Атлас передает мяч Джею, который поднимает его вверх по площадке и находит меня.

Меня плотно опекают, поэтому я уклоняюсь в сторону, чтобы потрясти их, и забрасываю трехочковый над головой изумленного второгодника.

— Да, блядь! — Новичок ухмыляется мне, и я ухмыляюсь в ответ.

Вот так все и происходит.

Туда-сюда, быстрый темп и много очков. Сегодня все получают свое, и Джей, и Майлз, и даже Атлас.

Сегодня я полон энергии, и мне приятно выкладываться на площадке.

В середине первой четверти я отдаю пас атакующему Новичку, хотя у меня чистый бросок. Он пробивает через одного защитника, и меня переполняет удовлетворение.

Я поднимаю глаза, наполовину ожидая увидеть наблюдающую Нову, но ее там нет. В ложе только Джеймс Паркер, который смотрит прямо на меня.

У нас с Харланом были свои проблемы, но владелец «Кодиаков» — это совсем другое дело.

У него репутация человека, стремящегося к контролю и коллекционирующего красивые вещи: дома, яхты, пару островов. Его деньги пришли от семьи и финансов. Все были удивлены, когда он купил команду, потому что никто не знал, что он вообще фанат баскетбола. Но пока он готов финансировать бюджет растущей команды, поэтому об остальном все молчат.

Мне не нравится, что он обратился к Нове. Я не хочу, чтобы он думал, что сможет ее заполучить.

Конец первого тайма, мы бьемся кулаками по дороге в раздевалку.

— Это было впечатляюще. Если бы вы видели как заканчивается атака, — говорит мне тренер.

— Тренер, мы выигрываем двенадцать очков.

— Мы могли бы быть впереди на двадцать пять, если бы ты играл в защите.

Я накидываю полотенце на голову и вдыхаю. Адреналин бурлит в моих венах, пока тело восстанавливается