Чокнутые бывшие - Лина Филимонова
— Нет! Надеюсь, что нет. Точно, нет, — выдохнула она, обнаружив, что спит в юбке и топе.
— Так что было-то?
— Да ничего не было.
— Давай колись!
— Я выпила немного вина. Потом еще немного. Потом мы с Оксаной распили бутылку шампанского… Потом я предложила Костику заняться безудержным сексом.
— Что?!
— И ушла.
— Что?!
— Да ладно. Все нормально. Я пошутила. Слушай, давай я тебе попозже перезвоню. Мне нужно в душ. И выпить ведро воды.
Нина боялась посмотреть в зеркало. Она была уверена, что увидит там отвратительное опухшее и отекшее существо с размазанной тушью и следами порока на лице. Она сняла с себя одежду, встала под душ, сначала горячий, потом холодный, тщательно умылась пенкой для лица. Голова болела, но не сильно, бутылка минералки восстановила водный баланс.
Она решительно подошла к самому беспощадному зеркалу у окна. Уф. Все не так уж плохо. Небольшая припухлость под глазами имеется, но никаких жутких синяков и отеков нет. Можно смело выходить в люди. Но зачем? Нина задумалась, упав в кресло. Сейчас самый разгар дня, солнце жарит нещадно. А ей совсем не хочется в жару. Лучше посидеть здесь, под кондиционером. Заказать в номер какой-нибудь супчик, зеленый чай, фрукты. Включить телевизор. Просто поваляться в кровати. Да. Хорошая программа.
Ее рука уже тянулась к телефону, когда раздался громкий стук в дверь. Как Нина и ожидала, это была ее неугомонная соседка. Надо было притвориться, что никого нет! Жаль, что эта умная мысль пришла в ее голову с опозданием. Ей так хотелось посидеть одной, в тишине и покое…
— Выглядишь прекрасно, сразу видно, что хорошо выспалась, — с порога заявила Оксана. — А вот у меня сегодня синяки под глазами.
— Не вижу никаких синяков, — искренне возразила Нина.
— Ха. Так я их замазала. Проснулась сегодня, как дура, в восемь утра.
— Зачем?
— Кто ж меня знает. Мысли напали, не могла уснуть. Сходила искупалась, позавтракала, повалялась… Решила, что ты уже не спишь — и вот она я.
— Да, не сплю, — согласилась Нина. — Но было желание залечь в кровать и включить телевизор.
— Неправильно. Тебе надо съесть ухи. Я тут знаю один ресторанчик. Там варят уху из местной рыбы. Из пеленгаса, кефали и катрана — это акула такая.
— Зачем мне уха?
— Потому что у тебя похмелье.
— Да нет, просто лень. Глобальная.
— Так это и есть похмелье в его самом легком и лучшем варианте. Лениться тебе никто не запрещает, собственно, для этого ты сюда и приехала. Но уху настоятельно рекомендую. Восстанавливает водно-солевой, или кислотно-щелочной или какой-то там еще баланс в организме. Пошли!
— А это далеко? — жалобно спросила Нина.
— Да нет, совсем рядом. Километров семь-восемь по набережной. Да шучу! Не знаю, сколько в километрах, но идти пятнадцать минут.
— Ну, где бы ты еще поел настоящей акулы? — Пашка помахал вилкой в воздухе, а потом воткнул ее в поджаристый рыбий бок, лежащий перед ним на тарелке.
— Я не просто поел, — произнес Игорь, откидываясь на спинку стула. — Я обкушался, как свин.
— Ничего-ничего, тебе полезно.
— Хочешь, чтобы у меня тоже мамон вырос, и тебе не так обидно было?
— Да чего ты ко мне пристал! — возмутился Пашка. — Нормально у меня все с фигурой.
— Да все никак не привыкну. Ты же всегда был — дрищ дрищом.
— Пора приобретать солидность. Тридцатник как-никак.
— Ах, вот как это сейчас называется. Солидность.
Игорь усмехнулся, Пашка запустил в него маслиной, использовав вилку как катапульту.
Игорь понимал, что наступает на больную мозоль друга, и что делать этого не стоит. Но удержаться не мог — был очень зол на него. Во-первых, Пашка с самого утра начал жужжать что-то про Нину и ее подругу, хотя Игорь вполне внятно объяснил, что ему это неинтересно. Во-вторых, на пляже он постоянно цеплял каких-то девушек, впутывая в это Игоря. А ему просто хотелось погреться на солнце. Животом вверх — ведь на спине все еще были видны белые буквы. Хорошо хоть, фон сегодня не такой красный. Ну, и в-третьих, по милости этого обалдуя он не смог искупаться — не хотел снова слышать ржанье за спиной. Придется поискать какое-нибудь безлюдное место для плавания, заодно и позагорать, чтобы надпись на спине сгладилась.
— Я тебе говорю: она настоящая ведьма, — взялся за свое Пашка. — Посмотрела на меня своими черными глазищами и ушла. А я потом споткнулся на ровном месте и чуть нос себе не расквасил!
— Под ноги надо смотреть, друг Палыч.
— Да смотрел я под ноги. Просто всей шкурой чувствую: сглазить она меня хотела.
— Да зачем ты ей сдался?
— Ну как же. Она же с Ниной. Девочки всем делятся. Нина ей, наверное, уже рассказала про тебя. И про меня заодно.
— Ты-то здесь при чем?
— Как это при чем? Я во вражеском лагере!
— Слушай, Палыч. Ты на солнце перегрелся? Что ты несешь вообще?
— Это как «Зарница». Мы и они.
— Ты что, воевать собрался?
— Не то чтобы собрался, но, чувствую, придется. Она меня сглазить хотела! Если бы не булавка…
— Ах, булавка! У тебя булавка к трусам приколота? От сглаза? — Игорь заржал. — Нет, я понимаю, в детстве тебе ее бабка цепляла. Но теперь-то! Ты же взрослый мужик! А веришь во всякую фигню.
— Ну, не то чтобы прямо к трусам…
— Слушай, Палыч. Я этого больше не хочу слышать. Ни слова про Нину. И про сглазы всякие.
— И все-таки она — типичная ведьма. Эта новая подруга Нины.
— Я тебе сейчас вилку в руку воткну.
Нина с Оксаной медленно шли по длинному пирсу, уходящему далеко в море. По обеим сторонам этого старого монументального сооружения торчали короткие лесенки, к которым причаливали яхты. Некоторые из белоснежных, украшенных длинными мачтами красавиц сейчас стояли у причалов, другие скользили по блестящей глади моря, усеянные довольными курортниками.
— Надо обязательно выйти в море, — произнесла Нина.
— Завтра вечером мы идем на вечеринку, — сообщила Оксана. — На корабле. Вон на том, самом огромном.
Оксана махнула рукой в сторону внушительных размеров теплохода, с радостным гудком уходящего в море.
— О, — Нина посмотрела вслед кораблю. — Ладно. — Она вздохнула. — Ты знаешь, когда я приехала?
— Знаю. Вчера.
— Можешь себе представить: я уже почти сутки здесь, а еще ни разу не искупалась! Можно я прямо сейчас прыгну в воду?
— Здесь нельзя купаться. Тебя сразу выловят багром. Давай пообедаем, немного отдохнем — и на пляж.
— Ладно, — Нина с печальным вздохом смотрела на манящие бирюзовые волны.
— А вообще, некоторые только в последний день отдыха
