К сожалению твоя (ЛП) - Бейли Тесса
— Не разорилась. Но недостаточно смыть, чтобы… — Она остановилась, чтобы облизать пересохшие губы. — Я открываю свой собственный хедж-фонд в Нью-Йорке вместе с моим коллегой, и нам нужен капитал, чтобы он выглядел привлекательным для инвесторов.
— Это то, что ты делала раньше. Дерьмо с Уолл-Стрит?
Она закатила глаза.
— Да. Ты знаешь, то дерьмо, которое питает экономику.
Он фыркнул, отмахнулся.
— Ты бы предпочла оказаться в перенаселенном городе, чем на семейном винограднике в Напе?
— Все сложно.
— Похоже, ты сложная.
— Я предпочитаю сложное простому. — Она протянула руки и пошевелила пальцами, но он проигнорировал этот жест. — Август.
— Одну секунду. — Он скрестил руки на своей мощной груди, прочистил горло. — У тебя нет никаких перспектив замужества, верно? Ты бы не вышла замуж только ради этих денег, не так ли?
— Я могла бы, — сказала она, хотя на самом деле она не рассматривала такой вариант. Ее перспективы были нулевыми. В чем смысл?
Было ли это ее воображение или молния ударила в глубину его глаз?
«Мне это не нравится.»
— Я хочу эту фирму. Мне… нужна фирма. В противном случае я навсегда буду известна как разочарование. Облом. История, которую рассказывают за коктейлем.
Сейчас она говорила слишком много. Эту последнюю часть не нужно было показывать в жизни. Это была она. Но она не могла отрицать, что в конце признания давление в ее груди уменьшилось.
— Можно мне, пожалуйста, мои ключи? — сказала она тихо. — Мне нужно идти.
Август, казалось, встряхнулся, но его внимание не отвлекалось от ее лица.
— Конечно. Да. — Он передал их, но когда она повернулась, чтобы уйти, он слабо схватил ее за запястье. — Эй, чего бы это ни стоило, я знаю, что значит потерпеть неудачу. Вложил все последние копейки в это место и
банк высмеял меня за дверь, когда я подал заявку на кредит.
Это заставило ее задуматься.
— Его звали Ингрэм Мейер?
Похоже, он искал в своем банке памяти.
— Ага. Это парень.
— Какое совпадение. Он доверенное лицо моего отца, — пробормотала Натали, смотря на бывшего морского котика, глядя на него свежим взглядом. Или, может быть, она просто смотрела на него так же, как и в ту ночь, когда они встретились. Когда он был идеальным джентльменом. Когда они притягивались друг к другу, как магниты.
Нет. Больше похоже на нос Титаника, несущегося к айсбергу.
Он тот же человек, который месяцами был невыносимым придурком. Находить все ее слабые места и беспощадно тыкать в них. Скорее всего, сейчас он смягчил свое поведение только потому, что почувствовал шанс перепихнуться. Ни в коем случае она не доставляла ему такого удовольствия. Даже если это будет означать удовлетворение и для нее. Почему-то она просто знала, что так и будет. Но их очевидной химии не было ни тут, ни там. Это был конец пути.
— Удачи, где бы ты ни остался, Август, — пробормотала она, высвобождая свое запястье из его хватки, стараясь не показывать свою реакцию на то, что он провел большим пальцем по ее точке пульса. — Если ты почувствуешь сильный ветер за спиной, когда выезжаешь из города, это винная страна вздыхает с облегчением.
Он подмигнул, затем неторопливо отступил на несколько шагов с ухмылкой, которая так и не достигла его глаз.
— Может быть. Но ты определенно собиралась поцеловать меня в ванной, принцесса.
— Если бы я собиралась, это было бы просто, чтобы заткнуть тебя.
Не желая, чтобы Август нанес еще один удар, Натали повернулась и вышла за дверь, обойдя кошку, которая, по-видимому, была свидетельницей всего разговора и, похоже, ничуть не извинялась за нападение на нее. Она почти добралась до тропинки, ведущей к дороге, когда со двора раздался голос Августа.
— Еще не поздно, Натали, — крикнул он, повторяя свои слова с конкурса днем ранее.
Она повернулась и увидела Августа в дверях его дома, предплечья упирались в верхнюю часть рамы, выражение лица было дерзким, выставлен ряд мышц живота, бицепсы дергались то вправо, то влево, то вправо. Потом снова ушел.
Определенно не заводить ее.
— Тупоголовый, — пробормотала она под его смех.
Смех, который стих почти так же быстро, как и начался.
Почему ее ноги все больше и больше походили на резину, пока она шла к машине? Покинув компанию этого мужчины, она должна почувствовать себя свободной, как птица. Так и было.
Верно.
С трудом сглотнув, она вставила ключи в замок зажигания. И после долгой паузы, во время которой ей пришла в голову самая безумная мысль, фыркнув, завела машину и уехала.
* * *
Позже той же ночью Натали ушла из дома, не зная почему.
Она была не из тех, кто совершает вечерние прогулки.
Вернувшись в Нью-Йорк, ее образ действий заключался в том, чтобы целый день усердно работать и рухнуть на кушетку с бокалом вина в конце работы. Однако сегодня ночью у нее случился необъяснимый приступ дрожи. Халли и Джулиан были на двойном свидании с друзьями Халли Джеромом и Лавинией, а это означало, что весь гостевой дом был в ее распоряжении. Ей следовало бы заказать непристойное количество еды на вынос и посмотреть повторы «Под палубой», но вместо этого она обнаружила, что идет прямо через парадную дверь в ароматный вечер в направлении центра города Сент-Хелена.
Может быть, она была в настроении для какой-то атмосферы. Людей.
Подъем настроения.
Вернувшись домой несколько месяцев назад, она пошла на несколько свиданий, надеясь найти тот идеальный отскок, который займет ее, пока она барахтается в Напе. Но вскоре после этого свидания полностью потеряли свою привлекательность, и она отказалась выяснять, почему. Отказалась. Она так много раз смахивала влево без веской причины, что ей стало противно, и она вообще удалила Tinder. Боже, ее телефон был тихим, пустынным местом в эти дни. Она должна просто использовать его как пресс-папье или дверной упор.
Огни Виноградной лозы манили ее, когда она шла по грунтовой дорожке, живой джаз из одного из многочисленных кафе доносился до нее на ветру. Август был прав, когда спросил, почему она предпочитает город этой пышной долине винограда, солнца и веселья. Люди приезжали со всех концов, чтобы испытать изысканное блаженство Святой Елены. Но когда Натали ступила на Грейпвайн-уэй и повернула направо, все еще не зная, куда направляется, она не могла проявить ни малейшей привязанности к городу. Это было красиво, стильно, привлекательно. Жемчужина у подножия горы.
Но для нее это всегда будет место, где она не нужна.
Натали остановилась у витрины кондитерской, которая была здесь с детства. Она уже закрылась на день, но, заглянув внутрь через затемненное стекло, она вспомнила один из случаев, когда ее и Джулиана приводили туда раньше.
Джулиан не мог пройти через магазин без того, чтобы одноклассница не остановила ее старшего брата и не попросила его сесть за их столик. Хотя будущий профессор истории говорил сухо, эти односложные фразы были либо смешными, либо наводящими на размышления. И, что более важно, никогда не бывает недобрым. Как звезда легкой атлетики и академический чудак, он пользовался не чем иным, как уважением. Популярность пришла к Джулиану легко и неожиданно.
Но Натали также могла видеть себя через стекло, работая сверхурочно, чтобы быть замеченной кем-либо. Ее родители, ее одноклассники, крутые подростки за прилавком. По какой-то причине то же самое богатство, которое добавило популярности Джулиану, казалось, негативно отразилось на ней. Она не была одаренным гением. Она была средней ученицей. Не обладал большими спортивными способностями. Все эти деньги в ее распоряжении, и она, вероятно, просто проживет всю свою жизнь, благодаря тому, что она Вос.
Примерно в то время, когда Натали поняла, что все думают о ней как о человеке, который просто выиграл в лотерею на фамилию, она начала действовать. Разыгрывает своих друзей. Всегда принимая вызов. А когда она повзрослела, именно она поставляла выпивку и устраивала буйные вечеринки, из-за которых у всех были проблемы. Просто казалось, что это единственный способ, которым кто-либо заметил или признал ее. Если бы она была громкой. Если она сошла с ума. Мягкое обращение к родителям за привязанностью никогда не срабатывало. Либо они были заняты, либо их скудное количество свободного родительского времени приходилось тратить на Джулиана, который добился наград, медалей и стипендий.
