Не подарок на 8 марта - Юлия Гетта
— Вольная борьба… — скромно улыбнулся мой названый муженёк.
И как же меня задела эта его улыбочка! Захотелось немедленно встать и уйти. Чтобы никому тут не мешать. И пусть они сколько угодно сидят и улыбаются друг другу!
Но только я попыталась подняться, как Кораблёв схватил меня за талию и силой усадил к себе на колени, продолжая при этом мило лыбиться Синицыной.
— …каждый вечер боремся с жёнушкой под одеялом, она у меня знаете какая горячая штучка? Выматывает за ночь так, что просто — фух! — восторженно заявил он. — Лучше любых тренировок нагрузка, поверьте. Да, дорогая?
Казалось, у меня сейчас уши загорятся, и лицо запылало так, что впору лёд к щекам прикладывать! Зато у Синицыной улыбка из лучезарной превратилась в натянутую, что не могло не порадовать. Но радоваться в полную силу не получалось из-за страшного смущения.
— Надо же, какой разговорчивый у меня сегодня муж… — сдавленно произнесла я, безуспешно пытаясь слезть с колен Кораблёва. Чувствуя макушкой его горячее дыхание. Наглец зарылся носом в мои волосы и делал вид, будто наслаждается их запахом.
— Прости, дорогая. Просто я так сильно люблю тебя, что хочется кричать об этом на весь свет, понимаешь?
Рома произнёс это настолько проникновенно, что у меня даже мурашки по спине побежали. Сглотнула, растерянно хлопая глазами. А потом наклонилась к его уху и злобно, но очень тихо прошептала, так, чтобы соседи не услышали:
— Ты переигрываешь…
Однако судя по кислому выражению лица Синицыной, старания Романа всё же не прошли даром.
— Ой… Ну… Мы, пожалуй, пойдём, — сконфуженно произнесла она, поднимаясь на ноги. — Пора уже дочь с детской площадки забирать, Стёпик нас ещё в парк обещал сегодня сводить, да, любимый?
Уткин удивлённо посмотрел на жену и кивнул, тоже вставая.
— Ну, приятно было познакомиться. Умарова, тебе очень повезло! — с неискренней улыбкой заявила бывшая подруга.
— О да! — охотно согласилась я, мысленно поражаясь происходящему бреду.
— Кораблёва, вообще-то, — недовольно бросил мой «муженёк», продолжая бессовестно меня лапать.
— О, да ещё и фамилия какая красивая… — пробурчала Синицына, не скрывая досады в голосе.
Приободрившийся было Уткин снова поник.
— Рад, что у тебя всё хорошо, Оксана. Правда. Очень рад, — как-то слишком грустно посмотрел он на меня.
— Спасибо, Стёпа, — поблагодарила я. — Надеюсь, у тебя тоже всё будет хорошо.
Олька надменно хмыкнула, взяла мужа под руку и демонстративно к нему прижалась своей роскошной фигурой.
— У нас уже всё замечательно! — заверила она меня, высоко задрав подбородок. — Всего доброго вам, Кораблёвы.
— И вам не хворать, — отсалютовал им Роман.
Как только чета Уткиных скрылась из вида, я растолкала локтями объятия Ромы и поскорее слезла с его колен, отсев на максимально возможно расстояние.
— Это что вообще было, а?! Ты… Ты… — возмущенно смотрела я на него, не в силах подобрать подходящие слова.
— Что? — будто совершенно искренне удивился он. — Мне не нужно было тебе подыгрывать?
— Нужно! Но не так же яростно!
Рома развёл руками:
— Прости, опыта у меня в таких делах маловато. Но я старался, как мог. Хоть бы спасибо сказала.
— Спасибо, — огрызнулась я.
Кораблёв вдруг изменился в лице, из милашки в мгновение ока превратившись обратно в того неприятного типа, которого я встречала в аэропорту.
— Ты зачем Ляську на детскую площадку отпустила? — строго поинтересовался он. — Я ведь запретил.
От его тона почувствовала себя бестолковой школьницей под строгим взглядом учителя.
— Так она попросила на пять минут всего!
— Да что ты говоришь. Вот иди тогда и сама теперь забирай её оттуда.
8. Нарываешься, жёнушка
Обернулась и с тоской посмотрела на кишащий детьми лабиринт. Меньше всего на свете хотелось туда лезть, но что поделаешь.
Бросила едкий взгляд на своего ненавистного гостя и резко встала из-за стола. Обреченно потащилась к территории детских развлечений.
Заставили снять обувь.
Потерянно побродила внутри ограждения среди взрывающей мои барабанные перепонки толпы маленьких чудовищ, но Лясю нигде не могла найти. Пришлось обратиться к девушке-аниматору, что следила за сорванцами с бодрой улыбкой на губах. И как им только удаётся оставаться такими весёлыми, слушая весь день стоящий до потолка гвалт? Удивительные люди.
Назвала ей имя и описала одежду Ляськи, после чего милая девушка услужливо указала мне пальчиком на самый верхний этаж обтянутого крупной сеткой разноцветного лабиринта.
— И как же мне её оттуда доставать? — ужаснулась я.
— Поднимитесь туда сами, да и всё, — доброжелательно улыбнулась мне девушка. — Вон там вход.
— А-а-а… Разве взрослым можно? Эта… хм… конструкция не рухнет от моего веса?
Девушка мило рассмеялась:
— От вашего уж точно не рухнет! Не переживайте, конструкция самая надёжная. Взрослым можно.
Бросив на неё ещё один недоверчивый взгляд, потопала к входу в лабиринт.
За что мне эти мучения? Вроде весь год вела себя хорошо, была примерной девочкой… Работала на совесть…
Лезть в лабиринт оказалось увлекательно и не так страшно, как я представляла. Хотя на определенных участках чувствовала себя гусеницей, и в такие моменты легкой паникой напоминала о себе моя клаустрофобия. Благо по большей части ходы были просторными даже для взрослых.
В какой-то момент я отбросила свои упаднические настроения и немного порадовалась за современных деток. Вот в мои юные годы подобных развлечений не было. Даже страшно представить, сколько бы восторга я испытала, если бы попала в такое место в детстве. Да я бы, наверное, визжала от счастья и прыгала до потолка!
Однако всё моё воодушевление улетучилось, стоило найти Светкину дочь. Маленькая вредина наотрез отказалась возвращаться за стол, и никакие доводы о необходимости нормально поесть её не убедили.
— Нет! Я хочу ещё поиграть! Ну пожалуйста, Шумахер! — капризно кричала она, но как только наткнулась на мой непреклонный взгляд, развернулась и побежала по проходу в неизвестном направлении.
Мне ничего не осталось, как ползти за ней. Однако силы уж точно были неравны, учитывая разницу в наших габаритах.
— Ляся, стой! Твой дядя нас обеих убьет, слышишь? Ляся! Ты обещала пять минут! — кричала я ей вдогонку, пробираясь сквозь какие-то крутящиеся огромные валы, чувствуя себя вермишелью.
— Пять минут ещё не прошло! — кричало это невыносимое создание, ловко улепетывая от меня, причём не прилагая к этому больших усилий. — Не пойду никуда, хочу ещё поиграть! Отстань от меня, Шумахер!
— Меня зовут Оксана! — гремела я, не сдаваясь, в надежде всё же её поймать.
Отважно ползла вниз сквозь огромную паутину хаотично натянутых
