Измена под Новый год (СИ) - Дарья Белова
Хоть это и был мой дебют в роли «первооткрывателя».
Член раскалывался от желания трахнуть Николь по-взрослому, выпить до дна, как дорогое вино. Намотать на кулак светлые волосы и развести пошире округлые бёдра, почувствовать, как она сжимает ствол там внутри… Вбиваться снова и снова.
Черт тебя дери, Мансуров. Со стоном сжимаю член и запахиваю халат. С улицы доносится взрыв салютов. Сердце пронзает грусть и перед глазами возникает сын. Савва, Савка. Пострел мой, орёл. Настоящий горец. Ничего не боится, летом с яхты в открытое море со мной сиганул. Ника даже заплакала…
Устало вздыхаю. Той ночью вышло неплохо. Ей тоже грех жаловаться. Она кончила два раза. Сначала от моих пальцев на нежном клиторе, потом от члена в узком влагалище.
Утром мы с девчонкой расстались и, если честно, я в какой-то геометрической прогрессии начал её вспоминать. Только первые дни, конечно. Потом вышел на практику в офис к отцу, и меня закрутили новые увлечения: цена нефти за баррель и строительство новых кустов на месторождениях Крайнего Севера.
Через пару недель, когда старуха пришла к моему отцу, я уже с трудом вспомнил, кто такая Николь Рождественская. Тем более, фамилии её не знал.
— Это правда, что ты лишил девственности девчонку? — спросил отец, сужая глаза.
Взгляд его похолодел.
— Может быть, — пожал я плечами.
— Может быть? — взвизгнула старуха. — Да я по судам тебя затаскаю, щенок. Думаешь, если богатенький, то можно девчонкам мозги пудрить.
— У нас всё было по согласию, — возразил я. — Если у девушки есть какие-то претензии, давайте встретимся с нашими юристами, — перевёл взгляд на отца. — Пап?
Я посмотрел на часы. В местном клубе сегодня была вечеринка, посвященная Татьяниному дню, а пиво само себя не выпьет.
Кто хорошо работает — тот хорошо отдыхает. Вот во что я верю! Обычные, приземлённые вещи. А не посохи всякие…
— Я тороплюсь, пап, — нахмурился я. — Если это всё, то я пошёл. Мне ещё в понедельник на месторождение выезжать. Ты обещал этот контракт для моей фирмы.
— Обещал, — кивнул отец и задумчиво на меня посмотрел.
— Вы в своём уме? — снова взвизгнула старуха. — Вам деньги зрение испортили, ироды проклятые. Я вам говорю о своей девочке, о Николеньке. Она у меня золото. Вяжет, шьёт, убирается. Будущий учитель русского языка. Она у нас в Устюге все олимпиады выигрывала. А пироги печёт, м-м-м…Закачаешься.
— Пироги? — заинтересованно повторил отец. — Пироги — это, по-моему, отлично. А фотография девушки есть?
Я в полном недоумении уставился, как наша гостья извлекает телефон из сумки. Какие на хрен пироги?..
— Да это ж, снегурка. Мы с театром у вас тридцать первого декабря работали, помните?
— Снегурка… Светленькая такая? — прищуривается отец. — Совсем девчонка.
— Ага, Николяга моя. Ангел, а не девочка.
Мои глаза сами собой начали закатываться от раздражения.
— Ладно, — повернулся я к выходу. — Вы тут общайтесь, у меня мероприятие.
Практически бесшумно добрался до двери.
— Стоять, — прохрипел отец. — У тебя больше нет мероприятия. Ты женишься на этой девчонке, а я отдам тебе контракт.
— Что, бл. дь? — от такой новости чуть не поперхнулся и "гарвардский" чистый язык превратился в мат. — Ты в своём уме, отец?
— Эээ, нет, — покачала головой бабка. — Я свою внучку не для того растила, чтобы её за такого тунеядца, да ещё и из-под палки. Она достойна большего.
— Не переживайте, — мой отец устало снял очки. — Тигран просто немного нервничает. Ваша внучка ни о чём не узнает. Для всех это будет обычный брак, иначе, — голос отца стал каменным. — Иначе твоя фирма, сын, будет ремонтировать "Пятёрочки" в Подмосковье до двадцать второго века…
Глава 5.1. До Нового года четыре часа (Москва)
Николь
— Ты уже уходишь? Я не успел показать тебе, какого робота из лего собрал, — Савушка не отходит от Деда Мороза-Рудковского.
Облепил того со всех сторон. В глазах Савки неподдельный восторг, взгляд искрится счастьем.
Неужели получилось хоть чуть-чуть подарить сыну чудо?
А все Гордей. Сколько себя помню, он умел найти общий язык с детьми.
— Может, и правда останешься, дорогой наш Дедушка? — чуть дрожащим голосом спрашиваю.
Наши взгляды встречаются. В его светлых глазах хитрые блики играют, и я знаю, что если приподнять седую искусственную бороду, можно увидеть, как Рудковский улыбается.
— Ох, внучка, я бы с радостью. Только тулуп этот такой жаркий. Растаю, если на мороз не выйду.
Гордей еще в образе Деда берет обещание с сына, что тот будет хорошо себя вести, слушаться родителей и есть кашу по утрам. На последнем его обещании даже прыснула от смеха.
— Ну, мне пора. А вы не скучайте, — машет Рудковский большой рукой, спрятанной в толстую синюю варежку.
Выходит за порог, наигранно вздыхает, чуть слезу не роняет.
Чувствительный какой Дед Мороз.
— Эх, чуть не забыл, помощник мой тут один потерялся. Высокий, светлые волосы и голубые глаза. Если вдруг он к вам постучится, вы уж его не прогоняйте. Отогрейте, накормите. Славный малый. Гордеем зовут.
Иронично усмехаюсь.
Вот хитрый жук.
Гордей выходит из дома, перед этим подмигнув мне. Отыграл свою роль “от и до”.
А я вдруг вспоминаю, как бабушка заставила его играть Бабу-Ягу на детском представлении. Это было еще там, в Великом Устюге.
Мы же с Рудковскими были соседями по лестничной клетке и знаем друг друга, получается, уже больше двадцати лет.
— Мам, он такой классный, — делится впечатлениями сын.
Подпрыгивает на месте от радости.
— Вообще крутой, — добавляет.
— Помоги лучше чуть в гостиной прибраться, крутой, — кладу руку на спину и чуть подталкиваю.
Представление и правда Рудковский исполнил интересное. И как у него так получается? На ходу придумывать какие-то истории, стихи, загадки, конкурсы.
Сама заслушивалась, удивлялась и радовалась как ребенок.
Ну, и участвовала. Гордей в этот момент часто шепотом какой-нибудь комплимент отвешивал. И я прикрывала смешок ладонью.
В моей жизни к двадцати семи годам не так много людей, которыми я дорожу. Рудковский один из них. Маму с папой я практически не помню, после ужасной аварии их не стало и с тех пор я жила с бабушкой. От неё у меня нет секретов. Даже когда в Тиграна влюбилась, не смогла утаивать. Рассказала всё как есть. Бабушка тогда сильно расстроилась. Успокоилась, только когда Тигран сделал мне предложение.
Стискиваю кулачки до боли. Снова о нём думаю. Да что ты будешь делать?
Не проходит и пяти минут, в дверь снова стучат.
Закатываю
