Лиля меняет пароль (СИ) - Фотева Райна

— Здравствуйте, — ответила Ольга и тут же опустила глаза. На секунду ей даже стало смешно, как можно дожить до сорока двух лет и до сих пор стесняться посмотреть симпатичному мужчине в глаза.

— Вы не пробовали эти мандарины? — чуть улыбаясь, поинтересовался он, набирая объёмный пакет, как будто дома у него большая семья, человек из пяти — шести, может быть, даже дети.

— Нет. А вы?

— Эти не пробовал, — спокойно продолжил мужчина, видимо, не испытывая и микроскопической доли того смущения, которое ощущала в этот момент наша Оля. — А вот те, — кивком головы указывает на соседний ящик, — мне не очень понравились. Шкурка тяжело снимается и косточек слишком много.

— Мм. — Оля, соберись! — Не боитесь так много брать, если ещё не пробовали? — Вдруг всем вашим детям эти мандарины не понравятся, хотелось спросить ей.

— Съедятся, — легко ответил он и пошёл с пакетом к весам.

Оля посмотрела соседу вслед и решила, что правильнее отойти в противоположный конец отдела к другому аппарату для взвешивания. А увидев, что мужчина направляется к кассе, она походила ещё немного вдоль колбасных изделий и молочных продуктов, давая ему время расплатиться и уехать. Но когда Оля закончила с покупками, всё равно оказалась прямо за ним.

— Вас подвезти? — вдруг спросил седой парень, повернувшись к Оле, держа по пакету с продуктами в каждой руке.

— Нет, нет, что вы, спасибо! — Засуетилась она, еще быстрее выкладывая на ленту товары.

— Мы в одном подъезде живем.

Оля только улыбнулась на его слова, но ничего не ответила. Она вдруг почувствовала, что мужчина проявляет к ней настоящий интерес и испугалась того, что могло бы произойти между ними, и, главное, чем всё это потом может закончиться и как ей будет больно, когда они расстанутся навсегда. Перед ней словно пронеслась маленькая жизнь, в которой они встретились, полюбили друг друга и расстались, а сердце уже больше никогда не восстановилось.

Потом Оля ещё много раз воскрешала в голове тот момент и эти мысли, пытаясь понять, откуда они взялись и с чего вдруг ей вообще показалось, что он заинтересован. Глупышка, думала она о себе, наивная глупышка.

8

Как бы лучше вступить в отношения, никуда не вступая, думал Руслан, сидя поздно ночью в съемной квартире в семистах километрах от родного города и Марины. Трехдневная командировка растянулась на полную неделю с захватом выходных, и, оставленный в одиночестве с очередным приступом бессонницы, Руслан имел массу времени для самоанализа и принятия всех видов решений, какие могли потребоваться после полуночи.

Он сначала обрадовался, поняв, что обстоятельства лишают его необходимости встречаться с Мариной, волна облегчения накатила в момент, но ровно сутки спустя Руслан осознал, что отсутствие личного контакта глаза в глаза никуда не отменяет переписку в мессенджерах и звонки. А это, как он знал, способно привязать людей друг к другу посильнее любой очной встречи. На пару мгновений он ощутил это даже на себе, удивившись, что за целый день не получил ни единого сообщения от неё, и почувствовал лёгкую обиду (хоть никогда и не признает этого).

После свидания с кинотеатром и кафе прошло почти две недели. Первые дни оба молчали: не было ни сообщений, ни звонков. К четвергу Руслан решил, что так дела не делаются и послал Марине фотографию с кофейной чашкой и тортиком, пожелав доброго утра. Он не знал, но за ночь до этого Марина сказала мне, что у него остались ровно сутки, чтобы зайти обратно в её двери. Ну она, конечно, не так выразилась, попроще, но смысл именно такой — у него 24 часа, чтобы выйти с ней на связь, иначе больше она не даст ему ни единого аванса (шанса, возможности, ответной реакции, душевного тепла и прочее — Лиля, успокойся). После «утреннего кофе» день наполнился активной перепиской. Писали они друг другу исключительно глупости, не несущие никакой смысловой нагрузки, цеплялись за слова, лишь бы не останавливать процесс, поэтому я не буду ничего цитировать.

Когда Руслан написал в пятницу вечером, Марина решила, что в выходные они смогут увидеться, но он сообщил о командировке, которая начнется субботним вечером, чтобы в понедельник с утра быть на месте. Он не знал, каким количеством времени будет обладать, находясь в отъезде, поэтому сразу предупредил о сильной занятости и возможном отсутствии общения.

— Ты всех знакомых девушек сегодня оповестишь об этом? — с улыбкой поинтересовалась Марина.

Руся не сразу понял, о чем она говорит, и еще позже до него дошло, что это шутка. Он хмыкнул в трубку.

— Думаю, надо сделать массовую рассылку. — Марина промолчала, но за трубкой улыбнулась. — На самом деле мне никого другого не хочется ни о чем предупреждать.

— Хорошо, — едва слышно ответила она.

Он уехал в субботу и не знал, что в понедельник у Марины был день рождения. Что-то говорить ему заранее она не хотела, а в нужный день они не связывались совсем, и лишь в среду он впервые снова подумал о девушке, с которой пытается что-то выстроить, ничего не выстраивая. К ночи, когда освободился от общественной деятельности, написал ей «привет», но ответ получил только в четверг после обеда.

Руслан Белоусов: Как дела?

Марина: Работаю.

Руслан Белоусов: И я работаю. Домой хочу уже, но, похоже, раньше пятницы не вырваться.

Марина: Ясно.

Руслан Белоусов: Вечером наберу тебя.

И лишь когда много часов спустя она написала ему «спокойной ночи», не добавив ни единого смайлика, он вспомнил о забытом обещании.

— Прости, что поздно, — первым делом сказал Руслан, когда Марина ответила на ночной звонок. Голос у неё был уставший, да и у него тоже.

— Ничего, — ответила девушка, широко зевнув. В её квартире уже давно была темнота, а она всё лежала в постели и не засыпала, сознательно откладывая этот момент, отвлекаясь на социальные сети и чужие фотографии.

— Устала?

— Да.

— Обижаешься? — вдруг подумал и, не притормаживая, спросил Руслан.

Марина некоторое время молчала, но он не отвел трубку от уха, чтобы проверить связь и даже не пытался понять слышит ли она его. Потом был её долгий едва слышный вдох и продолжительный выдох.

— Прости, — второй раз за разговор шепотом проговорил он.

— Не извиняйся, мне не за что тебя прощать.

— То, что раньше не вызывало никаких затруднений, теперь почему-то оказалось не простым делом, — признался Руслан. — Привык к одиночеству. Нужны физические усилия, чтобы измениться.

— Не меняйся.

— Но я хочу.

Марина слушала его и смотрела в потолок на отсветы фар машин. Руслан делает усилия, чтобы помнить о ней, подумала она. Это не зов души, а расчет, проявление воли. Нравилось ли ей такое положение вещей? — Скорее нет, потому что в мечтах каждая из нас представляет, что при встрече с ней у мужчины произойдет короткое замыкание, и дальше он просто уже не сможет нормально жить, если её не будет рядом. Правда ведь? Голову должно снести от любви с первого взгляда. Со второго уже не так интересно, по крайней мере, не в мечтах. Руслана не тянет к ней, поняла Марина, он просто пытается изменить свою жизнь. Подобрал человека, который кажется подходящим, и работает над результатом. Как и она. Лишь когда по щеке скатилась слеза, Марина поняла, что плачет. «So am I [1]», как говорится. И ей не за что его осуждать. Возможно, именно в этом отличие, как зрелые и молодые вступают в отношения. Но почему так больно?

— Зачем? — только спросила она, собрав силы, чтобы не показать эмоций.

— Просто чувствую, что пора.

Руслан не хотел врать, поэтому старался контролировать каждое слово. И обижать Марину, красивую и одинокую, он тоже не хотел, ведь после него она не должна остаться сожженной дотла, он желал ей счастья, так же, как и своей сестре Оле. Он просто отвлечет её внимание на некоторое время, а после него она встретит другого, достойного.

— Это возраст, — сказала Марина.

— У нас ещё не тот возраст.