Ты мне не нравишься (СИ) - Горкушенко Виктория
Было уже 2 часа ночи, но я все равно разбудила маму.
— Мам. Мам, — вполголоса звала я, легонько толкая ее в плечо.
— Что такое? — прохрипела она, щурясь от света в коридоре.
— На Артема напали, побили кастетом, посмотри, пожалуйста, его.
Мамин сон как рукой сняло. Она соскочила так, что проснулся даже папа.
— Танька, блин. Что случилось? Чего подскочила как подорванная.
— Паренька, который подвозил нашу дочь сегодня, избили кастетом, — объяснила мама, на ходу надевая халат и доставая аптечку.
— М-да. Дела, — папа почесал пивной живот и тоже начал вставать, только не так беспокойно как мама. — Сильно избили? С тобой все в порядке?
Мама так резко изменила траекторию движения на этой фразе, что я забеспокоилась как бы она не упала. Ее каштановые волосы ударились о лицо от такого резкого поворота.
— Они что-то с тобой сделали? — ее голос почти перешел на крик.
— Со мной все в порядке, мам. Артем запер меня в машине и увел этих козлов в сторону, чтобы они меня не заметили. Ему пару раз прилетело, прежде чем Кир вернулся обратно к нам.
— Этот парень мне уже нравится, — пробормотал отец, проведя рукой по своего седому затылку, и надел футболку. — Ладно, пошли. Познакомишь нас со своим героем.
Я повела их на кухню, где Артем прикладывал лед к своим ребрам через рубашку.
— Доброй ночи, — сказал он улыбнувшись. — Я Артем.
— Добрее видали, — ответил папа и протянул руку для рукопожатия. — Дядя Боря. Тебе можно просто папа.
Я ткнула отца локтем в бок.
— Не преувеличивай.
— Что? Он защитил мою дочь. Зачем уж тут весь этот официоз.
Улыбка Артема стала гораздо шире.
— Это не значит, что он теперь собирается жениться на мне.
— Почему это не значит? — серьезно спросил Артем.
— Помолчи.
Папа и Артем усмехнулись.
Мама подошла к нему с аптечкой и представилась.
— Я тетя Таня. Кроме брови и ребер еще есть травмы?
Он покачал головой.
— Сознание не терял? Голова не кружится? — она намочила марлю и начала промывать бровь и глаз, чтобы увидеть масштаб проблемы.
— Нет. Он лишь слегка меня задел. Сотрясения точно нет, просто кожа лопнула от удара о железо. Ребра вроде тоже не сломаны.
— Покашляй.
Он выполнил ее просьбу.
— Боль есть?
— Нет.
— А если глубоко вздохнуть?
Он вздохнул.
— Нет.
Мама обработала ему рану на брови перекисью и заклеила пластырем.
— Не могу в таких условиях зашить рану. Если тебя не смущает шрам на твоем красивом личике, то можно просто оставить так.
— Главное, чтобы вашу дочь это не смущало, — Артем посмотрел на меня.
Я решила промолчать на эту реплику.
— Ладно, давай показывай ребра.
Он расстегнул свою голубую рубашку и у меня потекли слюнки.
Идеальный пресс.
— Ого. Таких пациентов у меня еще не было.
— Полегче, Тань. Я ведь и приревновать могу. И вообще, я тоже когда-то был в такой форме, — возмутился папа.
Она вздохнула.
— Да, было время.
Мы переглянулись с Артемом и улыбнулись друг другу.
Мама пропальпировала расцветающий синяк Артема на ребрах.
— На сколько болит от 1 до 10. Только честно.
— 3, — ответил он слегка поморщившись.
— Ну, у меня хорошие новости. Скорее всего это только трещина. Но в идеале тебе бы снимок сделать.
— Не-е-ет, — запротестовал он. — Я и больницы не совместимы.
— Ладненько, но я предупредила. Тебе нужен постельный режим, болеутоляющие при необходимости и лед, много льда.
— Хорошо, — ответил Артем.
— Сейчас постелю тебе в гостиной.
— Спасибо.
Мама ушла, а папа за ней.
Я подошла к Артему и взяла его правую руку. На ней были содраны костяшки.
— Это тоже надо обработать.
— Как скажешь, куколка, — пожал он плечами, глядя мне в глаза.
Я взяла ватный диск и перекись и перевернула бутылек над его рукой.
Артем зашипел.
Я подула на раны.
— Так больно? — нахмурилась я.
— Нет. Просто хотел посмотреть на твою реакцию, — несмотря на то, что ему хорошо досталось, он так улыбался, словно выиграл большой приз.
— Почему ты так улыбаешься?
— Потому что ты прикасаешься ко мне. Заботишься обо мне. Это делает меня счастливым.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Я закончила обрабатывать раны и положила его руку на кухонный стол.
— Диван застелен, — сказала мама, зайдя на кухню. — А теперь быстро спать, детки.
— Хорошо, — сказали мы одновременно, и она ушла в спальню.
— Поможешь мне раздеться? — спросил Артем.
— Чего? — мои глаза расширились от его вопроса.
— Ребра болят. Самому будет сложно. А твоего папу просить неловко.
— А меня, значит, ловко.
— Пф, еще бы. Перед тобой быть полуголым для меня еще как ловко, — ухмыльнулся он.
— Хорошо, я помогу, но закрою глаза.
Он соблазнительно улыбнулся.
— Можешь смотреть сколько угодно.
— Пошли уже, соблазнитель, — я махнула рукой, чтобы он двигался за мной.
— Куколка?
— Да?
— Помоги встать.
— А перед моей мамой так хорохорился. Ничего не болит, только царапина, — изобразила я его голос, подходя к нему и беря за руку.
— Не будь язвой. Тебе не идет.
Он медленно встал и направился за мной в гостиную.
— Вот там туалет и ванная, — указала я на двери рядом с гостиной.
— А твоя комната где?
— А зачем тебе? — прищурилась я.
— Вдруг мне понадобится твоя помощь.
— Моя комната через стенку.
Я указала на дверь рядом с нами.
— Это хорошо.
Мы зашли в гостиную, и я повернулась к нему лицом.
— Что именно нужно снять?
— Рубашку и штаны.
Я сглотнула.
— Ладно.
Подойдя к нему, я расстегнула рукава его рубашки и медленно начала спускать ее с плеч. Его кожа была такой горячей, а мышцы такими твердыми, что мне стало жарковато.
— Ты хотела закрыть глаза, — напомнил он, а я осознала, что во все глаза пялюсь на его шикарное тело.
— Да, но я подумала, что так мне будет сложнее выполнять свою задачу. Чем быстрее справимся, тем лучше, ведь так? — нашлась с ответом я, опуская его рубашку на спинку дивана.
— Конечно, — ответил он, сдерживая улыбку.
Я расстегнула ремень на его штанах, а затем пуговицу и молнию. Артем уперся в стену рукой, а я начала спускать его штаны вниз, по пути наткнувшись на растущую выпуклость в его боксерах.
Я подняла взгляд на него.
— Что? Ты же не думала, что я останусь равнодушным к тому, что ты меня раздеваешь.
Я фыркнула и продолжила свое дело. Артем поднял одну ногу, и я сняла штанину и носок. Потом поднял другую, и я повторила свое движение.
— Ну, вот и все, — сказала я, положив штаны к рубашке.
— Спасибо, — поблагодарил Артем и снова приложил лед к ребрам немного поморщившись.
— Пожалуйста, и спокойной ночи.
Я развернулась, чтобы больше не искушать себя его телом и направилась к двери.
— Жарких снов, куколка.
Да уж. После его стриптиза моими руками, жаркие сны мне обеспечены.
Глава 8
Артем
Это жалко, но я соврал про боль, чтобы ощутить ее руки на себе. А еще, это немного маньячно, но мне все равно. Сделайте поблажку, я ранен.
Диван был охренительно маленьким и узким, а ребра ныли так, что поспать мне совсем не удалось. Радовало то, что утром я снова увижу мою куколку.
Провалявшись до 7 утра, я услышал возню на кухне и решил встать. Одеваться было больно, но я стойко выдержал это. Зайдя на кухню, я увидел маму Марины. Говорят, если хочешь знать, как твоя жена будет выглядеть в старости, посмотри на ее маму. А мама Марины выглядела очень даже хорошо. Я бы сказал, что они сестры, нежели мать и дочь. Стройное телосложение, длинные каштановые волосы. Со спины их легко спутать.
— Доброе утро, — прохрипел я.
— О, — она обернулась ко мне с улыбкой, ее глаза буквально сияли, несмотря на столь раннее утро. — Доброе. Ты рано. Блинчики будешь?