Давай останемся никем - Элла Александровна Савицкая
Открываю соцсеть, бесцельно летая пальцем по экрану, и рассматривая фотографии знаменитостей и своих знакомых.
Завтра начинается школа.
Надо признать, я не самая популярная девчонка в школе. К таковым у нас относится Сибилла Аллен и ее свита. У них довольно большая компания: парни футболисты, среди которых Рой, баскетболисты и просто те, кому посчастливилось оказаться в числе лучших. Я к ним не отношусь, но особо и не стремлюсь. Мне комфортно в моем статусе обычной старшеклассницы. Всей этой популярности я бы не потянула. Слишком много ответственности и внимания.
Отправляю очередную ложку в рот, когда входная дверь хлопает. От неожиданно вздрагиваю и оборачиваюсь. Не знаю зачем, ведь вряд ли вошедший по приходу отправится на кухню, но он именно это и делает. Спустя несколько секунд в арке показывается Скайлер. На мгновение притормаживает увидев меня, но абсолютно никак не реагирует.
В отличие от меня. Я настолько поражена его внешним видом, что до неприличия открываю рот, рассматривая пыль и мазуту на его штанах и майке, пока он проходит мимо и открывает холодильник.
- Тебе говорили, что настолько пристальное внимание заметно? – задаёт вопрос из-за спины, пока одну за другой исследует полки.
- Ты где был? Что с твоей одеждой? – пораженно спрашиваю, наблюдая как он берет тарелку из сушилки, кладет на нее кусок мяса и отправляет ее в микроволновку.
- Тебе это не интересно. – Моет руки в раковине, и достав ужин, усаживается за барную стойку.
- Я же спросила, значит интересно, - настаиваю, обводя взглядом очертания мышц на довольно широкой спине.
Скайлер начинает звенеть вилкой, не посчитав нужным удостоить меня ответом.
Медленно выдыхаю.
Так, ладно… Я обещала себе с ним подружиться, а сейчас самый подходящий момент. Зака рядом нет, настроение ему никто не испортит. Если оно у него конечно, есть. По поведению сложно понять, оно у него не меняется практически.
Пока не передумала встаю со стула, и захватив с собой ведерко, пересаживаюсь за барную стойку. Прямо напротив парня.
Почти сразу же жалею, потому что расстояние между нами оказывается в критических двадцать сантиметров. Мне даже удаётся рассмотреть длинные ресницы на немного уставшем лице. На скуле у него пыль, но сказать я об этом не решаюсь.
- Так что случилось? Тебя побили?
Вилка с кусочком мяса зависает, так и не дойдя до его рта. Скайлер отрывает от тарелки взгляд и устремляет его в меня. Хмыкает.
- Я похож на того, кого побили? - отвечает и наконец прячет вилку во рту.
Вроде настроен не воинственно. Можно немного расслабиться.
Набираю мороженое и продолжаю свою трапезу.
- Если нет, то где?
- На работе.
Теперь очередь зависнуть моей ложке.
На работе?
Моментально напрягаюсь, немного подаваясь назад. С опаской осматриваю парня, как будто у него из кармана может торчать сворованный телефон или что-то в этом роде. Я слишком хорошо помню, как он добывает себе на пропитание и что на самом деле подразумевается под словом «работа».
Внутри зарождается гнев и желание разбудить родителей прямо сейчас, но я быстро его давлю. Нельзя показывать, что я догадалась, иначе это может дорого нам стоить.
Пока пытаюсь переварить информацию, Скайлер спокойно отрывает кусок хлеба, и мокнув его в соус на тарелке, быстро съедает.
- На какой работе? – выдавливаю из себя со всей беззаботность, на которую способна. - Ты работаешь?
- Да.
- Зачем?
- Тебе не понять.
- Это ещё почему?
Но ответа снова не следует. Вероятно, он отвечает только когда сам считает нужным. Это раздражает. Чувствую себя как на допросе, словно я дотошный надоедливый полицейский, а он преступник, выдавливающий слова через «не хочу». Хотя, он и есть преступник.
- А в чем заключается твоя работа?
Мне необходимо выжать из него правду, или хотя бы какую-нибудь реакцию. Сомнительно, конечно, чтобы он вот так прямо мне выложил, что грабит людей, но эмоции на лице могут быть многоговорящими.
- В ремонте машин.
Огорошивает меня ответом.
Прищуриваюсь, пытаясь понять врет или нет, но мазута на майке все же красноречиво намекает на правду.
Чувствую, как мышцы на спине расслабляются. Оказывается, я все это время была натянута как струна, опасаясь возможного ответа, который мне не понравится.
- Зачем? Отец ведь даст тебе денег. Поверь, этого хватит на все нужды.
- Полагаться на кого-то не в моих правилах, - отвечает сухо и быстро доев мясо встаёт, чтобы отнести посуду в раковину.
Я хмуро наблюдаю за тем, как он наливает прямо из крана воду в стакан и выпивает ее несколькими большими глотками. Кадык на крепкой шее дергается на каждом глотке, а я зачем за этим наблюдаю ответить не могу даже самой себе. Наверное, все еще перевариваю информацию.
Я знаю, что многие подрабатывают в университете, но не думала, что и школьники занимаются подобным. Разве их вообще куда-то берут?
Вытерев губы тыльной стороной ладони, парень проходит мимо меня, но не дойдя до выхода, внезапно останавливается. Обводит взглядом ведерко с мороженым, а после поднимает взгляд на меня.
- Не возражаешь? - кивком головы указывает на мою ложку, пока подходит ближе.
- Конечно, нет. Угощайся. Ложки та...
Последнюю букву проглатываю, потому что Скайлер не удосужившись взять чистый прибор, забирает у меня ложку, набирает мороженое и съедает его.
Нагло и бесцеремонно.
Мгновенно теряюсь.
- Это вообще-то была моя ложка, - бурчу, попадая в прицел его серо-голубых глаз.
Меткий прицел, надо сказать. Чувствую себя так, будто он наводит на меня оружие и прикидывает куда выстрелить. В лицо или плечи. Именно по этим местам неторопливо гуляет его взгляд.
- Ты сказала ты не против.
- Я думала, ты спрашиваешь о мороженом.
Скайлер будто намеренно безотрывно наблюдает за мной. Его большие губы собирают всю сладость с ложки, а потом он протягивает мне ее обратно.
Выжидающе смотрит. Провоцирует.
Серо-голубые глаза пронзают, как иголкой. Один стежок, второй.
Нерешительно оборачиваюсь на ящик с чистыми столовыми приборами и обратно на него.
- Брезгуешь? – стреляет прямо в цель.
Но.. Я не то, чтобы брезгую. Просто не привыкла делить с кем-то ложку или вилку. Это же личные предметы. У каждого должна быть своя.
А вот он привык, вдруг доходит до меня. Скорее всего, дети в интернате и из тарелки одной
