Няня для дочки чемпиона - Тая Смоленская

В соседней комнате начала капризничать малышка и я поспешила к ней. Поворковала над крохой, успокаивая ее, потом поняла что скоро нужно кормить Киру и не мешало бы развести смесь.

Открываю дверь и замираю в дверном проеме.

Полуобнаженный Руслан стоит посреди комнаты, отпивая из бутылки воду и морщится от боли. По его телу стекают капли воды. Волосы мокрые. Он только что вышел из душа. Темная дорожка волос на животе опускается вниз и скрывается под спортивными трико, что низко сидят на бедрах.

Мои щеки краснеют от его вида, я делаю шаг назад, чтобы тихонько сбежать, но поздно. Руслан меня замечает.

Он оставляет в сторону бутылку и устремляет на меня свой взгляд. Мы молчим, смотря друг на друга. Он оценивающе проходится по моей фигуре и я жалею что не оделась. На мне длинная футболка и трусики. И теперь Алмазов бесстыже рассматривает мои длинные ноги.

Хочется прикрыться, но я одергиваю себя. Это будет выглядеть смешно. К тому же он сам сказал, что я не в его вкусе.

— Ну, помоги, раз пришла, — с насмешкой говорит он, — достань из холодильника лед. Я скоро ослепну из-за отека и не смогу насладится твоими милыми трусиками.

— Там нет льда, — произношу растерянно.

Вся эта ситуация для меня настолько нетипична, что я даже забываю что стоит возмутиться от того, что Руслан глазеет на меня.

— Ладно, тогда поищи что-то в аптечке, — кивком указывает на пакет, брошенный на диване.

— Разве тебе не должны были оказать медицинскую помощь после боя? Я, кстати, случайно попала на спортивный канал, по которому его транслируют. Ты выбрал очень жестокий вид спорта.

Я заглядываю в пакет и выбираю то, что по моему мнению должно понадобится. Краем глаза замечаю, что Руслан все еще пялится на меня, не отрывая взгляда. Правда сейчас я почему-то его не боюсь. А должна была бы. Особенно после того, как увидела на что он способен.

— Должны, — спокойно произносит он, — но у меня в номере две девы без присмотра, не мог же я вас оставить надолго одних? — он пытается улыбнуться и тут же морщится от боли. — Ненавижу это состояние после боя, — бурчит под нос.

Я распаковываю вату, смачиваю ее антисептиком и подхожу к мужчине. Замираю в шаге от него, не зная как поступить дальше.

— Я не кусаюсь, — хмыкает он. — Начни с брови. По хорошему ее бы зашить не мешало, наверное. Но и так сойдет.

Я несмело подношу руку к рассеченной брови мужчины. Мои пальцы дрожат, дыхание сбивается, а запах Алмазова проникает глубоко в легкие.

Я стараюсь не смотреть на его обнаженный торс, на рельефный пресс, на гематомы, что начали покрывать все тело, поэтому полностью концентрирую взгляд на ране.

Он пристально следит за мной, отчего мои движения становятся нервными и неуверенными. Все звуки вокруг словно исчезают. Кроме громкого дыхания. Моего и его. По телу ползут мурашки и я начинаю остро ощущать свою обнаженность перед этим мужчиной.

— Кажется, я погорячился когда сказал, что ты не в моем вкусе, — я вздрагиваю от его хриплого, обволакивающего голоса.

— Мне бы и дальше хотелось оставаться не в твоем вкусе, — нервно отвечаю я, готовая бросить все и сбежать к Кире.

— А если я хорошо заплачу? Сколько тебе давал за то что ты скрашиваешь отдых твой этот Стас? — выдыхает он и заправляет прядь мне за ухо.

Я вздрагиваю и отшатываюсь от него. Его слова обижают и злят.

 Я замечаю его взгляд, направленный на мою грудь, и понимаю, что ткань слишком тонкая, чтобы плотно скрыть мои изгибы. В зрачках Руслана показывается что-то хищное и опасное. Пространство между нами электризуется.

— Я пойду, закончишь сам, — вкладываю ему в руки вату и пластырь, подавляя в себе волну гнева и возмущения.

— Мы еще не закончили, — хватает меня за локоть. — Губа осталась.

— Ты платишь мне за уход за ребенком, а не за тобой, — качаю головой, пытаясь освободить свою руку.

— Я накину сверху.

— Это перечит условиям нашего контракта. А его я читала внимательно, — усмехаюсь я, скрывая за улыбкой боль.

— Хорошо, иди спать, — его взгляд тухнет, азарт испаряется, на лице появляется усталость. — Я хотел предложить тебе в обед куда-то сходить. Ты ведь не можешь сутками в номере сидеть. Можем в ресторан пойти или в торговый центр. Вдруг тебе купить что-то нужно, — внезапно предлагает мне, ошарашивая своими словами.

Я даже забываю об обиде и его хамском характере. С удивлением таращусь на Руслана, не веря его словам.

— Ты меня выпустишь? А как же конспирация и все такое? — смотрю на него с недоверием. А вдруг это просто вранье и он хочет выманить меня из отеля без истерики.

— Конспирация относится к Кире, а не к девушкам с которыми я провожу время. Хочешь? Нет? Во второй раз предлагать не буду.

— Да. Только… а Киру куда?

— Не волнуйся, с ней на несколько часов останется Ярослав. У него есть сын маленький, он справится.

Я с сомнением смотрю на мужчину, но после короткий раздумий киваю. Проветрится и убедится в том что я не заложница хочется ужасно.

Глава 9

Мы покидаем отель. Прямо через центральный вход. И я не верю своему счастью.

Замираю на секунду, поднимая голову к небу и делаю глубокий вдох. Радуюсь незнакомым людям, звуку мотора проезжающих автомобилей. Словно после тысячелетнего сна очнулась и посмотрела на мир другими глазами.

Руслан выходит за мной. Он в футболке, джинсах и кепке, козырек которой скрывает пол лица. Он оглядывается, словно боится встречи с кем-то, потом хватает меня за предплечье, и мы идем вдоль улицы.

— Журналисты с самого утра ошивались перед отелем, видать надоело ждать меня или охрана их разогнала, — выплевывает он.

Теперь мне становится ясно к чему эта конспирация. А я наивно полагала, что это из-за его разукрашенного лица. Все выглядит просто ужасно и мне даже жаль его. Утром приходил доктор, оглядел его, приписал мазь и обработал ссадины.

— Куда мы идем? — спрашиваю, чтобы хоть как-то начать разговор.

— Здесь недалеко есть улочка с бутиками, обычно там немного народу, пройдемся там. Тебе ведь нужно что-то из одежды? — спрашивает, даже не смотря на меня.

— Эм, у меня вроде все есть. Я же ненадолго здесь, — то ли вопрос, то ли утверждение. Хотелось верить, что и в самом деле не на долго.

— Девочки любят шопинг, не думаю что ты исключение, — он сворачивает в переулок. Двигается уверенно, без карты в телефоне,