После заката будет рассвет - Виктория Цветаева
Помыв руки, не дожидаясь Оли, мы сразу же сели ужинать. Стол был завален домашней едой, разнообразными закусками, где были и маринованные грибочки, и солёные огурчики и, конечно же сало, от вида которого у меня потекли слюнки, особенно в сочетании с свежесваренным горячим борщом, который появился перед моими глазами спустя пару минут. Деревенский народ с широкой душой и очень гостеприимный, если встречают гостей то всё в изобилии и самое лучшее, об этом я был наслышан и теперь воочию в этом убедился.
Голод давал о себе знать, не откладывая, я сразу набросился на еду. Теперь у меня появился аппетит, ведь моя малышка рядом, и я, не стесняясь, ел за двоих. Сергей предложил выпить по рюмочке коньяку за встречу, я тут же с удовольствием согласился. За руль сегодня не садиться, можно немного и расслабиться. Я чувствовал себя и без коньяка пьяным от счастья, но не мог обидеть хозяина дома. И когда мы уже подняли стопки и звонко столкнулись ими, разбавив тишину треском стекла, дружно сказав с хозяином дома «за встречу», как в комнату впорхнула моя птичка со счастливой улыбкой на лице. Как же я соскучился… Стопка с коньяком застыла у моего рта, я не мог пошевелиться, меня как будто парализовало. Мои глаза не отрывались от милого личика, от влажных каштановых волос на её голове, которые она продолжала промакивать белым полотенцем, от розовых, румяных щёчек и ямочки на левой стороне, которая появлялась только в моменты, когда она была очень счастлива. Но улыбка озаряла Олино прекрасное лицо недолго. Увидев меня, она резко вросла в пол, а уголки губ вмиг поползли вниз, хотя, зная эту вредину, другого я от неё и не ожидал. Девушка не то что была удивлена, она была шокирована, о чём говорили одновременно округлившиеся глаза на её лице и приоткрывшийся сладкий ротик, который так и манил, чтобы его попробовали на вкус. Так она и стояла, таращась на меня во все глаза в немом изумлении, как будто увидела призрака.
Я уже пришёл в себя, выпил коньяк и с самодовольной и нахальной улыбочкой праздновал свою победу, нагло бросая на неё откровенные взгляды. Как я и ожидал, удивить Оленёнка у меня получилось, и я был доволен произведённым своим внезапным появлением эффектом. Всё шло по плану, теперь будем ее будить и выводить на эмоции. Сладкая девочка… Моя…, только моя… И сегодня она вновь в этом убедится, потому что планы у меня на эту ночь грандиозные, и никто не сможет мне помешать сделать её своей, даже она сама!
– Что здесь происходит? – отойдя от потрясения, она тихо, с надрывом, буквально выдавила из себя эти слова.
– Доченька, вот Рустам заехал тебя повидать. Ты что не рада? Он, считай, подарил нам всем вторую жизнь и теперь как член семьи. Прошу любить и жаловать! – с гордостью говорил Сергей, всё это время похлопывая меня по плечу, слегка приобняв, как родного.
– Я рада, очень рада, просто счастлива, – сквозь зубы шипела моя любимая змейка.
А я только сильнее хмелел от счастья, что вот она здесь, рядом со мной. Как же я сильно скучал по её маленькой фигурке, по её нежному голосу, даже по этому шипению и гневному взгляду, которые она недовольно бросала то на меня, то на родителей – всё радовало мой глаз. Выглядела она так, что того и гляди вход зубки пустит и искусает, чем заводила меня до предела. Хорошо, что под столом не видно моего возбуждения. Какая же она красивая в гневе: глаза метали молнии и в ней сейчас бушевала буря и было столько огня, что лучше бы не растрачивала его впустую, а потратила на пользу, например, ублажая меня в постели. Злись, не злись, малышка, а тебя зажали в угол. Я был уверен в себе, ведь родители на моей стороне, а Оля при них не станет мне грубить, чтобы не выдать себя и что между нами что-то было, поэтому я только ухмылялся, наблюдая, как забавно она злилась и психовала на моё появление в их доме, но безрезультатно, только зря сотрясая воздух.
– Оля, это тебе, – протянул я ей книгу, наблюдая за любыми изменениями на её лице. – Не знаю, нравится ли тебе Белла Ахмадулина, но я посчитал, что такая впечатлительная и романтичная девушка, как ты, должна оценить стихи этой писательницы.
Как я и ожидал лицо Оли оживилось, на нем заискрилась неподдельная радость и обожание. Я вздохнул от огорчения, состроив кислую моську, вот бы она на меня сейчас так посмотрела и мной так восхищалась! Все симпатии достаются какой-то книге, а мне, я просто уверен в этом, даже спасибо не скажет, или скажет, но таким тоном, что лучше бы молчала.
Открыв первую попавшуюся страницу она начала читать, в каждое слово вкладывая столько эмоций, столько выражения, что мне показалось я сам влюбился в эту поэзию.
«О, мой застенчивый герой,
Ты ловко избежал позора.
Как долго я играла роль,
Не опираясь на партнера….»
Оля живая, искренняя в своих чувствах, если любит, то отдаёт себя без остатка, а если злится, то вы сразу это поймёте, как понял я, как только она дочитала четверостишие.
– Спасибо, – вроде и поблагодарила, но в тоже время недовольно проскрипела она.
Время упоения ушло и на место вдохновлённой девушки вернулась вредная девчонка, не желая выходить из роли обиженной на меня бестии.
– Даже не буду спрашивать откуда ты узнал, что это моя любимая писательница. Наверное, оттуда откуда и про Шекспира, да Рустам?
Вот же проницательная какая стала, не обхитришь больше. Оля изменилась за эти месяцы и сильно. Вместо наивной, доверчивой малышки я лицезрел решительную, уверенную в себе девушку. Тот случай многому её научил, и я был этому и рад и нет, мне вовсе не хотелось, чтобы она менялась. Испытания изменили её, закалив характер, сделав более выносливой к жизненным трудностям. И этой девушкой я восхищался ещё больше…
Мы сидели за столом, ели, хотя я объелся уже через край, Олина мама столько всего наговорила и так вкусно, что я просто кайфовал, потому что давно не ел домашней еды, да ещё приготовленной с любовью. Пообщавшись с Олиными родителями этим вечером, я восхитился этими замечательными людьми, узнав их получше. Понятно теперь
