Отец-миллионер под прикрытием (СИ) - Дали Мила

Мы спускаемся на улицу, садимся в тесненькую тачку. Неудобно, хоть я и сел впереди. Душный салон меня угнетает. Молчаливый водитель недовольно пыхтит из-за наставленных вдоль тротуаров машин. Огибаем Лизкин дом по двору.

— Марат! — слышу взволнованный голос Маруси, оборачиваюсь. — Посмотри за девятый дом. Тачка стоит черная.

— И? Нравится?

— Мне кажется, ее хозяин следит за мной. Уже третий раз замечаю.

Ее хозяин следит за тобой, милая.

Лизка хохочет и говорит, что слишком много чести Кошкиной. Мол, на таких агрегатах только цари рассекают. И Маруся — далеко не предел их мечтаний. Как же ты ошибаешься, подруга.

— Возьмите, сдачи не надо.

Расплачиваюсь с таксистом. Хлопаю грязной дверцей, а в ушах уже слышится колоритная мелодия нашего городка. Картавый голос ведущего в микрофон. Поодаль на площади собралась толпа в разноцветных одежках, как на митинге.

— Марат, ты чего? Опять в скалу превратился. Идем скорее, сейчас весело будет! — пищит восторженно Белоснежка.

И не откажешь. Четыре женских ручки тянут в самое пекло событий. Совсем не хочется. Я не брезгля, но мне тяжело даются такие развлечения. Признаться, отвык за десять лет.

Приходится отстраниться, чтобы расчищать путь для двух мелких барышень, Каштанками повизгивающих за спиной. У них неподдельный восторг. Они видят размалеванных танцоров, торговые палатки и сами пританцовывают, кричат. Девчонки здесь в своей тарелке, а я чувствую себя некомфортно. Но подыгрываю, улыбаюсь…

— …Нет, Маруся! — В какой-то момент не выдерживаю, отдергиваю девчонку за локоть.

— А что? Так вкусно, бесплатно же.

— Ты не будешь пробовать самопальный компот из банки. Тут даже стаканчиков нет. Негигиенично. Пойдем, куплю тебе минералку.

— Райнер, ну и зануда! Ого! — Серые кукольные глаза округляются еще больше. Белоснежка улыбается, тычет пальцем в высоченный столб, а наверху колесо с привязанными игрушками. Молю испанских богов. — Марат… ты же сильный, да? Могучий, да?

Набираю воздух в легкие. Кошкина, святая простота, предлагает мне подняться на сцену, где уже минут двадцать картавый ведущий не может найти храбрецов для конкурса. И огромный плюшевый медведь в палатке по соседству, предложенный мной, не перебивает желание Маруси получить именно затрепанного зайца с вершины столба. О, небеса…

— Ты мой герой, Райнер! — подбадривает кулачком Маруся.

И Лизка, предательница, на ее стороне. Заливается смехом.

— На, кофту подержи и футболку. А тебе, сестрица, очки. Не профукай только. Полгода на них копил..

И тысячи глаз смотрят мне в спину. Те люди, что сами не решаются залезть на столб, а может, недостаточно сильны, позволяют себе насмешки, обесценивая мою инициативу. Кто-то свистит. Ай да Кошкина. Ведущий не на радость мне орет в микрофон, дабы привлечь внимание остальных. Вдруг кто-то еще не в курсе, что я вызвался добровольцем.

Поднимаюсь по скрипучим ступеням на сцену. Подхожу к деревянному столбу, метров десяти высотой. Если честно, не доверяю совсем тем работягам, что крепили его к сцене. Мне кажется, столб немного пошатывается. Маслом еще намазали. Круто.

— Единственный богатыль, хлабрец! Давайте попливетстуем! — картавит маэстро в образе клоуна.

Но клоуном ощущаю себя я. Прицеливаюсь и так, и сяк. Я знаю, что на меня сейчас смотрит Маруся и с замиранием сердца ждет потрепанного зайца. Лучше бы квартиру ей подарил, а не вот это вот все.

Первый порыв получается комом, я соскальзываю. Но потом осознаю суть и быстро обдумав стратегию, взбираюсь. Только масло напрягает. Напрягает мышцы до судорог, но уже слишком высоко падать. На лбу проступает пот.

— Марусь, тебе какого? — ору я.

— Синенького хочу!

Самого дальнего, черт бы его побрал. Срываю с ниточки игрушку и, как пожарный, соскальзываю вниз. Ощущение, будто марафон пробежал, ей богу. Штаны испорчены в хлам от масла. Перевожу дыхание. Желающих повторить мой подвиг, естественно, нет. Маруся бежит мне навстречу, счастлива безгранично, кидается с объятьями.

— А я не поняла, вы что такие нежные? — удивленно таращится Лизка.

Потом щурится с недоверием…и вспыхивает, чем подтверждает мое мнение о ней как о весьма смышленой девчонке.

Натягиваю футболку и кофту, пока Маруся гордо демонстрирует зайца незнакомым людям. Мол, ее Марат вон какой, а вы побоялись. Я поражаюсь непосредственности Кошкиной. Этот заяц — такая мелочь, но для Маруси самый бесценный дар. Куда уж моим квартирам с бриллиантами…

— Лиз, ты здесь остаться хочешь? Мне нужно переодеться.

— Я до победного буду, салюта дождусь.

Делаю вид, что обнимаю сестру. Сам незаметно кладу в карман ее куртки пару красных купюр. Лизка их все спустит на барахло из палаток, главное, чтоб на обратную дорогу оставила. Марусю тяну к себе.

— Райнер, я тоже хочу остаться…

Глава 6.

— Составь мне компанию, мы вернемся сюда обязательно.

А Белоснежка с грустью вздыхает:

— Мед на дегустации еще не попробовала, магнитиков не купила. А вата на палочке? Марат, вот как можно приехать на праздник и не съесть что-нибудь?

— Идем.

Беру маленькую ладошку Маруси и иду быстрым шагом к торговым палаткам. Погода, конечно, в этом году аномальная. Не понимаю, зачем эта жара в марте? Достаю бумажник:

— Магнитиков нам, штук десять разных. Досточку с выжженными тиграми. А там что? Глиняные фигурки? Давай, любезный. Всех по одной. В общем, нам срочно надо ненужного хлама и побольше!

Маруся охает. Это кажется ей слишком щедрым жестом. А продавец счастлив, пакетиком только шуршать успевает:

— Взгляните на бусы!

Не по достоинству оцениваю невнятность на ниточке из разных камней. Яшма, бирюза. В остальных не разбираюсь. Корявенькие, от балды сделанные. А Кошкина в восторге. Ей нравятся красные и темные. Маруся перебирает пальцами вторые и говорит, черный обсидиан на меня похож. Не понимаю сходства между мной и круглыми камешками на пыльной нитке, однако не спорю. Кошкиной виднее.

Я покупаю девчонке трехлитровую банку меда, чтоб на год хватило. Но Маруся говорит, что не хватит.

— Может, не будем вату брать? Смотри, там осы летают и чаша грязная. Парень без перчаток…

— Зараза к заразе не прилипнет, Райнер.

Не спорю. Топаем мимо палаток с вязаными носками и шалями. Кукурузой пареной воняет. Сам есть захотел.

— Вам клубничную или обычную?

— Микс! — деловито заявляет Кошкина.

Также деловито парень достает две обляпанные рюмочки с сахаром. В одной едко-розовый краситель. Скептически наблюдаю за процессом, отмахиваюсь от ос, пока Маруся нетерпеливо потирает ладошки.

— Благодарю.

Отходим в тихое место. Лизка на сцене сидит верхом на деревянном “козле”, сражается подушками с какой-то барышней. У сестры азарт шкалит. Ей просто необходимо выиграть набор ложек под Хохлому. Вопрос жизни и смерти.

— Попробуешь, Райнер? Вкусно, честное слово.

— Воздержусь.

Пытаюсь отказаться от сомнительного десерта. С пакетом на запястье скрещиваю руки на груди, отворачиваюсь.

— Да ладно тебе! А ну быстро открывай рот! — егозой прыгает вокруг меня маленькая Кошкина, тычет кусочком ваты в губы. Сдаюсь и…

— Непонятно, дай еще, вкус, на удивление, мне нравится

— Говорю же, пальчики оближешь. Да не мои, Райнер!

В общем, почти все сожрал я. Но Маруся не жадная, ее больше заводил процесс кормежки.

— Поехали со мной, туда и обратно.

— Так и быть, но мы должны успеть на салют. Нужно обязательно заснять его на камеру и выложить в Инстаграм. Такое событие, а у меня фото не будет!

— Как скажешь, Белоснежка.

Липкими пальцами достаю телефон, вызываю такси. Под согревающие лучи солнца неторопливо идем к выходу. С Лизкой не прощаемся. Она опять занята добычей нового трофея. На скорость хороводит вокруг стульчиков и жопкой падает на сиденье, когда народный ансамбль «Синильда» прекращает свое пение.