Красавица без сердца (СИ) - Романова Архелая

— Зачем? — спросила Кристина, а я удивленно нахмурилась. Девице сказали, что экономка потеряла сознание, а ей хоть бы хны?

— Чтобы оплатить палату и приобрести необходимые вещи, наверное, — пожала я плечами. И без всякого перехода спросила: — Ты не испугалась?

— Чего? — вытаращила глаза Кристина.

— Воя.

— Чего? Какого воя?

— В доме кто-то завыл, — терпеливо сказала я. — И Раиса Степановна, услышав это, упала в обморок.

— А, — равнодушно обронила девчонка. — Я сидела в наушниках. Поэтому ничего не слышала. А что за вой?

— Жуткий, — пожаловалась я. — Хорошо, что ты не слышала.

— Наверное, — снова пожала плечами Кристина.

Очевидно, эмоциональный диапазон у девчонки как у улитки. Проводив взглядом Кристину, поднимавшуюся на второй этаж, я двинулась на кухню.

Катька сидела за столом и с мрачным видом прихлебывала кофе. Я вспомнила о обязанностях старшей сестры, отобрала у нее кружку и налила ей зеленый чай с мятой.

Когда молчание затянулось, я спросила:

— Ну? Что скажешь? Вернемся домой?

Катька подняла на меня свои ясные голубые глаза и вздохнула.

— Ты же слышала вой.

— Ну, слышала.

— Как считаешь, это было животное?

Я облизала губы, раздумывая над ответом. Первые три секунды мне вообще не запомнились, но вой из истошного крика перешел в стенания, поэтому я могла с уверенностью ответить:

— Нет. Это была женщина.

— И она кричала, — подхватила мою мысль Катька. — Так, словно…

— Ее пытали или она увидела нечто ужасное.

— Вот. А еще крик был очень громкий. И раздался именно на первом этаже. Рада и Иван Поликарпович были в своей комнате вдвоем, поэтому кандидатура Радочки отпадает. Кристина тоже была у себя, и, если бы звук шел из ее комнаты, мы бы это поняли.

— Остается Раиса Степановна, — сказала я, и вдруг забеспокоилась: — Подожди, то есть ты согласна, что призраков здесь нет?

Катька фыркнула и опустила нос в кружку с чаем. Сделав большой глоток, вытерла рот салфеткой и заявила:

— Нет, я не могу утверждать точно. Я лишь пытаюсь убедить тебя в том, что этот звук издавал не человек. Вернее, не живой человек, живущий в этом доме.

— То есть призрак? — уточнила я.

— То есть да, — с досадой ответила Катя. — Получается, если никто из нас не орал, то это был призрак. Но что-то не сходится.

— Что?

Катя принялась загибать пальцы:

— Смотри, я провела здесь почти весь день. Никаких посторонних и необычных запахов в доме нет, не считая духов Радочки. Резкие перепады температуры отсутствуют, вещи не двигаются сами по себе, никому из жильцов не снятся странные сны. Правда, Радочка что-то упоминала о кошмарах, но скорее всего, ей просто приснилась какая-нибудь чепуха. Кошка…

Катя посмотрела на упитанного кота по кличке Куб, лежащего на поле и презрительно глядящего на нас.

— Это кот.

— Хорошо, кот, — исправилась сестра, — никак не реагирует на предполагаемую нечисть. Измеритель электромагнитного поля…

— Чего?

— Та коробочка, с которой я ходила по дому, — напомнила Катя. Я понятливо кивнула. Коробочка — это ясно.

— Не буду тебя грузить, — отмахнулась сестренка, — но все в норме. Никаких следов или признаков присутствия духов я не обнаружила. Но остается этот вой, который мы слышали, и рассказ Ивана Поликарповича о разбитой вазе и перевернутой фотографии.

Я кивнула.

— К тому же, призрак мог затаиться, — задумчиво добавила Катька.

— Чего? В смысле, он что, разумное существо?

— На эту тему еще ведутся споры, — важно заявила Катька.

Я хмыкнула. Хоть убей, но в призраков я не верю. Чушь собачья. Еще Алан Брэдли написал замечательную фразу: «Надо бояться не мертвых, а живых», и я была с ним абсолютно согласна. В существование призрака, истошно воющего по ночам и разливающего свиную кровь, мне верилось слабо, а вот в человека, делающего то же самое — вполне.

Кстати, про кровь. Я обратилась к Катьке:

— Слушай, а что по поводу разлитой на полу свиной крови? Ты же не думаешь, что потусторонние силы зарезали где-то свинью и приволокли ее биологический материал в дом?

Катька отрицательно замотала головой.

— Нет. Кровь — точно нет. Лиза, я ничего не понимаю, — пожаловалась она. — Если бы тут был призрак, я бы его нашла. Честное слово!

— Я тебе верю, — я обняла сестренку и погладила ее по голове. — Давай сделаем так: ты сосредоточишься на своем призраке, еще раз все проверишь, а я по очереди поговорю с жильцами. Может быть, кровь разлил кто-то из них. Для устрашения, так сказать.

— А вой?

— Что вой? Может, у этого любителя ужасов есть сообщник, который тайно проник в дом и завыл?

Катька настороженно огляделась.

— Думаешь, он еще в доме?

Я покачала головой.

— Вряд ли. Была такая суматоха, наверняка смылся. И не факт, что он вообще был. Это я к тому, что вой можно объяснить как угодно. Так что давай-ка спать.

— Окей, — Катька поднялась со стула и потопала к лестнице. Я потушила свет, оставив парочку светильников (на всякий случай!), и отправилась за ней. В коридоре, остановившись возле своей спальни, засомневалась: может, стоит проверить Кристину? Девочке всего шестнадцать, и, может быть, для всех окружающих она храбрится, но в душе наверняка переживает.

Я подошла к ее комнате и постучала. Затем еще раз, и еще. Не выдержав, крикнула:

— Кристина!

Из соседней двери высунулась голова Катьки, и сестрица недовольно пробурчала:

— Чего орешь?

— Хочу проведать Кристину, а она не открывает.

— В наушниках, поди, — хмыкнула Катька, и скрылась за дверью.

Точно! Кристина же сказала мне, что не слышала вой, потому что слушала музыку. Я решительно толкнула дверь и обмерла. Спальня была пуста. Кристины в ней не было.

Глава 10

— Черт знает что, — прошипела я себе под нос, и тщательно обыскала комнату Кристины. Осмотрела ванную комнату, заглянула под стол, даже под кровать — без толку. Девочка словно испарилась.

Недолго думая, я поспешила к сестрице. Катька уже уютно устроилась под одеялом, нанеся на лицо косметическую маску. Она имела зеленый цвет и неприятно пахла, поэтому волосы сестренка тщательно зачесала назад и закрепила плюшевым ободком с заячьими ушками.

Завидев меня, Катька отложила в сторону телефон и насмешливо спросила:

— Что? Ты пришла пожелать мне спокойной ночи?

— Немедленно вставай, — велела я, сдергивая с нее одеяло. — Кристины нет в ее комнате.

— Может быть, она в ванной? — предположила Катя.

— Я там смотрела.

— Внизу, на первом этаже? В кабинете? На кухне?

Я озадачилась. Искать Кристину на первом этаже мне как-то не пришло в голову, что, разумеется, было упущением с моей стороны. Решительно вздернув подбородок, я чеканным шагом поспешила вниз, взяв с собой Катьку.

Спустя двадцать минут мы облазили весь дом сверху до низу, но Кристина как в воду канула. Выкрикивая ее имя, я обошла особняк еще раз, и даже заглянула в пыльную кладовку.

— Ее нигде нет, — пожаловалась я Катьке, сидящей на диване. — Куда она могла деться?

— Отправилась прогуляться?

— В час ночи?

— Тогда убежала на свидание?

— Ей шестнадцать лет, Кать! Она еще совсем ребенок, — вырвалось у меня.

Катька открыла рот, смерила меня презрительным выгзлядом, и поинтересовалась:

— Скажи-ка, дорогая моя, ты думаешь, что девочки в шестнадцать еще играют в куклы?

— Нет, но свидания…

— Уверяю тебя, некоторые из них делают кое-что похлеще, чем безобидные прогулки под луной и слюнявые поцелуи, — вздохнула Катька.

Я с подозрением уставилась на сестрицу, и та мгновенно добавила:

— Я ничем таким не занимаюсь. Все время дома, с тобой.

— Ладно, — махнула я рукой, решив попозже заняться Катькиным воспитанием, невзирая на то, что сестрице уже исполнилось восемнадцать, — нужно отыскать Кристину. Пойдем в сад.

— Может, подождем, пока она сама вернется? — с надеждой спросила Катька, поскольку тащиться ночью на улицу ей не хотелось.