Мелани Кертис - Под небом Парижа
— А теперь стало удобнее? — несколько раздраженно спросила Кристель.
— В какой-то степени. Тогда вы были просто прекрасной незнакомкой у порога моего дома. Теперь мы уже знаем друг друга лучше, — сдержанно отреагировал мсье наставник.
— Это вы меня теперь знаете лучше, — непримиримым тоном продолжила Кристель. — Я же по-прежнему пребываю в неведении. Мы могли бы это как-то исправить?
— Всему свое время, — уклончиво ответил хозяин дома. — Я просто хотел узнать, сможете ли вы работать стоя и в течение длительного времени. Не помешает ли вам ваше физическое состояние.
— Ясно. Думаю, пару часов у мольберта я вполне выдержу. К тому же я могу работать и сидя.
— Извините еще раз, мадам. — Он даже привстал и слегка шаркнул босой ногой. — За назойливость и возможную непочтительность. Признаюсь, что иногда бываю бестактен. Это не от недостатка воспитания. Просто я считаю, что люди должны вести себя естественно. Не люблю лицемерие и надуманные правила этикета. Да, кстати, вы правы. Я о технической стороне дела. Действительно, можно творить и сидя. Хотя у меня лично это плохо получается.
Он широко и искренне улыбнулся, и все сразу изменилось. У этого человека была поразительная улыбка, обладавшая волшебными свойствами. Ее появление на лице было похоже на цветение радуги после проливного дождя, на чашку горячего шоколада зимой. Эта улыбка извиняла и искупала все.
Однако Кристель попыталась противостоять этому опасному обаянию и слегка срывающимся голосом внесла предложение:
— Давайте говорить об искусстве. Я хочу рисовать. Я пришла, чтобы творить. Вы можете мне в этом помочь?
Он некоторое время задумчиво смотрел на сидящую перед ним красавицу с обжигающим и одновременно умоляюще-просительным взглядом темно-карих глаз под медовым балдахином волнистых, струящихся до плеч волос. Такую пленительную в своей открытости и непосредственности, в своей первозданной яркости и откровенности чувств.
— Да, я смогу вам помочь. — И тут же поправился: — Думаю, что мы сможем решить эту проблему вместе. Если вы действительно этого очень хотите.
— Конечно, хочу. Иначе я бы здесь не появилась. У меня есть еще один вопрос. Об оплате. Большие мастера обычно берут много за обучение. А у меня довольно ограниченные возможности. И я хотела бы уточнить…
Он тут же перебил ее, отметая резким движением руки все возможные возражения.
— Этот вопрос вас не должен беспокоить. Я не профессор из колледжа художественных искусств и не студент, подрабатывающий частными уроками. У меня нет программы обучения, и я вообще не люблю планирование. Мне просто хочется помочь человеку изменить свою жизнь и осуществить свои мечты. Хочется попробовать и себя самого в новом качестве — наставника. Может быть, это даже слишком честолюбиво с моей стороны — иметь собственного ученика… — Он покосился на ее красивые колени и тут же поправился: — Собственную ученицу. И хочу сделать это совершенно бескорыстно. Я достаточно обеспечен, чтобы позволить себе это. Моей наградой будут ваши успехи. Так что не будем больше поднимать этот вопрос. — Он вновь окинул взглядом ее напряженную фигуру и недоверчивый взгляд, понимающе усмехнулся, и добавил: — Не беспокойтесь. От вас не потребуется никакой платы за мои услуги. Ни в денежной форме, ни в какой иной. — И он устремил на нее свой чарующий магнетический взгляд, который явно шел в разлад с только что сказанным.
— Знаете, для меня это как-то непривычно, — осторожно заметила Кристель. — Вы же не знаете, насколько это все может затянуться и каких расходов потребует от вас самого. Ситуация может измениться…
— Вы что, требуете гарантий на будущее? Ну… абсолютных гарантий я, конечно, дать не могу. Ситуация, действительно, может измениться. И для вас, и для меня. Все меняется в этом мире. Но мы же говорим о свободном сотрудничестве. Вы всегда сможете отказаться и найти себе другого наставника, если вас что-то не устроит. Давайте вначале все же попробуем. Смотрите на это проще — как на эксперимент. И прекратите думать о деньгах. Я полагаю, что в ближайшие несколько месяцев этот вопрос не возникнет. Во всяком случае, по моим прогнозам, моим денежным ресурсам и моему жилью ничто не угрожает. И я волен распоряжаться собой и своим временем. Давайте закончим дискуссию на эту скучную тему и вернемся к вашим психологическим проблемам. Для меня и для вас сейчас это более важно. Считайте, что мы еще не завершили сеанс психотерапии.
— О чем пойдет речь на этот раз?
— Сейчас поясню. Вы уже занимались живописью и знаете на собственном опыте, что в процессе творчества задействованы не только физические чувства человека, но и его душевные свойства. Дайте мне вашу руку. Не бойтесь. Расслабьтесь и доверьтесь мне. И искренне отвечайте на мои вопросы.
Расслабьтесь… Легко сказать, подумала Кристель. В присутствии мужчины с такой физической притягательностью. С таким даром внушения, с такими неожиданными поворотами в словах и действиях… Ее сердце гулко стучало о ребра, вырываясь из грудной клетки. Чувствовалось нарастающее онемение в ногах. И протянутая ему ладонь, которую она успела украдкой вытереть об юбку, слегка вибрировала от напряжения. Сейчас их руки войдут в контакт, и она полностью перейдет под контроль этого человека…
Ференц уверенно взял ее ладонь и вдруг приложил ее к своей груди. Она почувствовала, как мгновенно пересохло в горле. Все сразу застыло вокруг. Как будто время прекратило свой бег. Она почти лишилась чувств, перестала видеть и слышать. Ничего не осталось в этом мире, кроме биения его сердца. И его голоса, как будто звучащего с небес.
— Скажите мне, что вы чувствуете сейчас.
Матерь Божья, помоги мне и укрепи мой дух и плоть! — мысленно воззвала она к своей заступнице. Ибо в присутствии этого колдуна она могла надеяться только на вмешательство высших сил. Своих сил уже совершенно не оставалось. Полная потеря воли и самоконтроля. Боже праведный, помоги! Хотя бы открыть рот.
— Итак, я слушаю вас, — вновь прозвучало с небес, грозно и предостерегающе.
— Чувствую ваше сердце. — Слабенький голос с трудом просочился из ее пересохшего горла. — Как оно бьется.
— Хорошо, — уверенно продолжил инквизитор. — Очень хорошо. А каким цветом вы бы передали на картине мое сердце? Свое ощущение от восприятия моего сердца? Не спешите с ответом. Подумайте.
Нет, это уже перебор, мелькнула паническая мысль. К такому интервью она не готова. Кристель собрала остатки мужества и решительно вырвала руку из его ладоней. Затем резко встала с дивана.
— Извините, Ференц. Я не очень хорошо себя чувствую. Нога разболелась. Давайте перенесем продолжение беседы. Пожалуйста.
