Ферн Майклз - На крыльях мечты

Билли засмеялась:

— Тэд, ты мне никогда не рассказывал. О чем еще ты мне не говорил? — И сразу же пожалела о своих словах, хотя тон был легким и шутливым.

Билли и Отами не могли насмотреться друг на друга. Тэд монотонно распространялся о Томе Селеке и Кенни Роджерсе. Отами и Билли заговорщически посмеивались, когда он принялся описывать очарование Жаклин Биссет и Долли Партон. Тэд сразу не заметил подозрительной тишины за столом и смущенно покраснел, когда хозяин дома громко захлопал в ладоши. Отами хихикнула, а Билли опустила глаза, чтобы Тэд не разглядел в них смешинки.

Завтрак тянулся медленно. Начали они с сока и фруктов, потом последовали тосты и маленькие булочки. Кофе наливала девочка в небесно-голубом кимоно. Яйца по-бенедиктински оказались великолепны, и Билли ела с удовольствием, в то время как Тэд отдавал должное оладьям с кленовым сиропом. Даже не глядя на часы, Билли знала: час почти истек. Скоро должен был появиться ее внук. Она глубоко вздохнула и посмотрела на Отами.

— Вполне понятно, что вы волнуетесь перед встречей с Райли. Он тоже волнуется. Он так старается нам всем угодить. Очень похож на своего отца, вы сами увидите. От моей семьи он унаследовал любовь к шоу-бизнесу. Обожает американскую музыку. Скоро он будет здесь, мама Коулмэн. Наконец-то мы стали одной семьей. Я так хотела этого для моего сына, и вот мое желание исполнилось. Мой отец, он мудрый человек, всегда говорил, что такой момент когда-нибудь настанет. Вы были так правы, мой уважаемый отец.

— Ты слышишь, Тэд? Она назвала меня своим уважаемым отцом. Не могу припомнить, когда в последний раз слышал это от нее. Мы шутим, миссис Коулмэн, чтобы вы чувствовали себя свободнее. Вижу, не слишком мы в этом преуспели. Мы понимаем. Отами, пойди с миссис Коулмэн в библиотеку, а я пришлю к вам Райли, когда он приедет.

Глаза Билли засветились радостью и облегчением. Это не значило, что она не хотела встречаться со своим внуком в первый раз на глазах у всей семьи, но ей нужно было собраться с духом и взять себя в руки.

Отами поддержала Билли под руку и повела в отцовскую библиотеку.

— В этой комнате много стульев для наших гостей-европейцев. Отец подумал, что там вам будет удобнее. Нам о многом нужно поговорить. Сравнить минувшие годы. Я хочу поделиться с вами тем, что было у нас с Райли. В глубине души он хранил такое же желание.

— Почему ты снова не вышла замуж, Отами?

— В моем сердце нашлось место для любви только к одному мужчине. Райли умер, но живет его сын. Он всегда рядом со мной. Я довольна. Но если отвечать прямо на ваш вопрос, то должна сказать, я никогда не могла найти того, кого полюбила бы так, как любила Райли, — тихо и доверительно говорила Отами. — Скажите, мама Коулмэн, а вы сможете выйти замуж за другого человека?

— Да, Отами.

— Не обижу ли я вас, если спрошу, не является ли дядя Тэд тем человеком, которому вы подарите свое сердце?

— Ты вовсе не обидишь меня, Отами. Да, Тэд — тот человек, которому я хочу подарить свое сердце. Уже много лет у нас одно сердце на двоих.

— Мы поговорим об этом потом, если вы согласны. Я так много хотела бы узнать. Многим поделиться с вами. Всю свою жизнь — я имею в виду часть моей жизни с Райли и последующие годы — я думала, что ваша семья никогда не примет меня, но хотела, чтобы вы меня полюбили. Хотела, чтобы все родные Райли меня полюбили. Наверное, Райли по-своему пытался сказать мне, что это невозможно, и поэтому заставил меня согласиться не искать знакомства с вами. Он не хотел, чтобы меня обидели.

О, черт тебя побери, Мосс. Проклятье. Билли взяла за руку жену своего сына. Она не станет ни защищать, ни порицать память мужа. Это уже история. А перед нею настоящее. Эта красивая женщина сама решит, что правда, а что неправда. Отами сильнее сжала руку Билли, когда в дверь постучали.

— Мой сын пришел наконец познакомиться со своей бабушкой.

Билли сделала глубокий вдох и встала рядом с невесткой. Сквозь слезы смотрела она, как мальчик, удивительно похожий на Райли, идет к ней навстречу. Невероятно черные глаза жадно смотрели на нее, а руки протянулись вперед, и Билли оказалась в объятиях внука. Она прижалась щекой к макушке мальчика и зажмурилась, прогоняя слезы. Когда Райли отпустил ее, оказалось, что он смущен, как и любой другой десятилетний мальчик, взрывом эмоций со своей стороны. Чистые, умные глаза, но не голубые, как у его отца, а темные, черные, как эбонит, сияли в ответ на ее ласковый взгляд.

— Привет, бабушка. — Он улыбнулся, но не отнял руки, обнимающей Билли, поддерживая ослабевшую от волнения женщину. — Добро пожаловать в наш дом. Моя мать и я давно ждали этого дня.

— Ты так давишь на бабушку, что чуть не вышиб из нее дух! — строго заметила Отами. — Извинись.

— Но, мама, ты же говорила, что папа так обнимал тебя. И сказала, что его отец делал так с его матерью. Я хотел поприветствовать бабушку по-техасски. Я не собирался обижать тебя, бабушка, — обеспокоенно сказал Райли, поглядывая на недовольное лицо матери.

— Ты и не обидел меня. Я рада каждой минуте такого приветствия, и, Отами, Райли прав. Есть такой буйный техасский обычай. Я хочу, чтобы ты не стеснялся, Райли, был самим собой, иначе мы никогда не узнаем друг друга.

— Мама рассказывала мне о тебе, о ранчо Коулмэнов, о Техасе и американских самолетах. Я собираюсь стать авиаконструктором.

— Моя внучка Сойер как раз этим занимается. Вы могли бы вместе составить неплохую команду, — засмеялась Билли. — Я привезла фотографии. По сути дела, это семейные альбомы, которые я хотела показать тебе и твоей маме. А если вы захотите какие-то из них иметь у себя, мы сделаем копии. Там есть одна, где твой папа сфотографирован на своем первом пони. Может быть, она не совсем четкая: он упал с пони, когда я его фотографировала.

Отами весело засмеялась:

— Райли мне об этом рассказывал и добавлял, что еще не родилась лошадь, которая не сбросила бы его.

— Это не совсем так. Райли преувеличивал, когда дело касалось лошадей. Он больше оставался дома да вокруг самолетов. Следует отдать должное Райли — он более или менее освоил пони. Сбрасывали его несчетное число раз, а он все равно усаживался в седло. Его дедушка настаивал. Твой отец всегда старался оправдывать ожидания своих родных.

— Пока не встретил меня, — печально проговорила Отами.

— Нет, нет, нет, ты не должна говорить так. Даже думать так не должна, — Билли придвинулась поближе к Отами и обвила ее руками. — Райли любил тебя, и ваша женитьба была предопределена судьбой. Поэтому он и не хотел допускать малейшую возможность, что его семья могла бы… могла бы не понять его. Я сожалею о решении моего сына, но понимаю его. То, что любили повторять мой свекор, мой муж и сын, — теперь это история. У нас есть наши воспоминания. Некоторые из них не очень приятные, а другие останутся с нами до конца наших дней. Однако одними воспоминаниями жить нельзя. У меня на этот счет своя философия.