Ольга Горовая - Обжигающая спираль (СИ)
Он просидел на этом диване следующие полчаса, краем уха вслушиваясь в то, как подходят новые посетители, как переговариваются официанты и тихо заполняет пустоту зала негромкий фон музыкального сопровождения начала вечера.
Руслан несколько раз смотрел на часы, не совсем понимая, почему встреча менеджера по поставкам алкоголя назначена на такое, позднее, в принципе время. Обычно такие вещи решались с утра, а сейчас уже было начало седьмого вечера. Но на самом деле, все это время он просто вслушивался, напряженно и внимательно, ожидая услышать то, что не смог бы выделить в таком гаме, пусть и достаточно тихом.
И все-таки, услышал.
Руслан резко выпрямился, поднимаясь со спинки дивана, на которую успел откинуться и открыл глаза.
Он знал, что не ошибся. Даже понимая, что это почти нереально.
Но хоть убейте его, мог поспорить на то, чьи именно каблуки сейчас стучали по полу первого этажа.
Потому медленно поднялся и осторожно, памятуя о словах друзей и впервые за последнее время размышляя о том, как его поступки отражаются на других — подошел к небольшому выступу в стене у лестницы. Они с парнями часто использовали тот, чтобы незаметно следить за ситуацией в клубе и работой официантов и барменов.
И даже не заметил, как крепко сжал кулаки, когда увидел тонкую, слишком прямую и жесткую фигурку Светы, затянутую в форму.
Ему захотелось сбежать вниз, обнять ее. Прижать к себе, выдернув шпильки, которые держали роскошные волосы Светы в этой дурацкой и прилизанной строгой прическе. Наверняка у нее раскалывается голова, если Света ходила целый день так собрав волосы.
А Русу вдруг показалось нестерпимо необходимым зарыться в ее распущенный пряди своим лицом.
Руслан помнил ее запах, помнил то ощущение, с которым эти локоны струились по его коже, его телу. И потому выругался, сжав зубы, прижавшись губами в упертый в стену кулак, зная, понимая, что не может дать себе то, чего так жаждал.
Потому что глядя на нее, на то, как жестко она держит спину, стараясь не оглядываться, направляясь в обществе какого-то сосунка в сторону вышедшего ей навстречу Сергея. Видя, как тайком одергивает форму лейтенанта (какого черта она ее напялила, спрашивается?!) и иногда, будто неосознанно проводит по воротнику, словно бы тот душил ее — Рус вдруг ужаснулся тому, что же сам натворил с этой женщиной, которую всегда собирался от всего защищать.
Света не оглядывалась, подавляя в себе это желание. Она выбирала одну точку прямо перед собой и упрямо смотрела на нее, не позволяя своим глазам пуститься в изучение того, на что смотреть оказывалось бы слишком больно.
Наверное, не зря говорят, не возвращайтесь в то место, где вам было хорошо. Но Света решила, что ей стоит пройти через это.
Когда ей вчера позвонил «почти бывший» босс и долго просил поехать в «Колизей» с новым менеджером, чтобы ввести парня в курс дела — она отказалась. Напомнила, что ее саму, пусть и не менеджера, никто не учил и не готовил, когда Светой «затыкали дырку» в укомплектованности персонала после аферы Анатолия. И ничего, она справилась. Вот пусть и этот Александр, которого еще при ней нанимали, принимает крещение боем и учится по-ходу.
У Светы не имелось желания возвращаться в клуб и вновь вскрывать еще даже не начавшую затягиваться рану.
Однако ночью, в очередной раз ощущая себя до невозможного усталой и вымотанной, отчаянно пытаясь и вновь оказываясь не в состоянии заснуть — Света вдруг решилась на странный шаг.
Ей надоело.
Просто надоело. И потому, одев наушники, чтобы не провоцировать скандал с соседями, включив в два часа ночи музыку на полную громкость, она долго слушала песню, которая всегда раздражала Свету, а теперь так хорошо отражала суть ее чувств.
И подпевая, глотая вновь выступившие слезы — она наконец-то решилась все обдумать.
Перед Светой открывалось несколько путей.
Глупо было бы врать себе и говорить, что Руслан ничего не значит для нее. Нет. Она любила его. Тогда, сейчас, и скорее всего, будет любить всегда, хотя очень надеялась, что глубина этого чувства уменьшится со временем. Пока же Свете казалось, что он до сих пор струился по ее венам, заставляя тело лихорадить и скручиваться в «ломке» из-за того, что Руса рядом не было. Именно потому она раз за разом поднимала трубку и, хоть заставляла себя крепко сжимать губы — жадно вслушивалась в то, как молчит он.
Света знала, что могла вернуться. Ей стало бы легче. Она бы вновь была с ним. С тем, кого так ненормально сильно любила.
Он бы что угодно сделала для нее, он бы дал ей все. Светлана не сомневалась в том, что Руслан бы ее боготворил, отдав ей свою душу и сердце. И там, в самом деле, никогда не было бы никого кроме нее. С ним она жила бы, как за каменной стеной.
Вот только в этой стене не имелось бы окон или дверей. Эта стена стала бы ее клеткой. И когда-нибудь Света просто сошла бы с ума. Потому что хотела от него большего — она хотела полной преданности. Ей не подходили полумеры. И вслед за сердцем и душой, она нуждалась бы и в физической, а не только эмоциональной преданности любимого человека.
А зная, что он не готов к такому, что не видит в этом такой же ценности — Света не могла вернуться. Потому что иногда, лежа в темноте своей комнаты без сна, ловила в голове страшные мысли, если вдруг начинала думать о тех, с кем сейчас мог быть Руслан.
О, она слишком хорошо знала такой тип мужчин, да и самого Руслана, чтобы обманываться, считая, будто бы он сидит где-то в гордом одиночестве. Света знала, как он будет доказывать себе, что не сделал «ничего такого». Не раз видела подобное в своей семье и у друзей. И при мысле о том, что он обнимает кого-то, при дурных, ненужных догадках о том, как он обнимал и ласкал ту, другую — ей хотелось убить этих девушек.
Они отняли у нее самое необходимое, бесценное, человека, которого она никогда не сможет забыть. Ей хотелось в самом деле принять предложение отца и избить Руслана.
Ее ногти до боли вжимались в ладони, и Света сильно закусывала губу, глотая слезы ревности и злости. Но потом, она заставляла себя встряхнуться, подумать.
Никто не забирал у нее ничего. Руслан сам так поступил. Он принял такое решение, даже если не думал, что все так обернется. Может вина Руса была именно в том, что он не понимал — после такого все закончится.
Но, так или иначе — теперь ход был за ней. Да, Света ушла. Но не порвала с ним отношения. А значит, если подобно матери она не готова терпеть такое — Света должна поставить точку. Большую и жирную точку во всем этом. И все-таки, по-настоящему пойти дальше.
