Анна Берсенева - Портрет второй жены
И вспомнил только, когда появилась в его жизни Лиза. А почему, он и сам не понимал.
«Стоп! Вот об этом думать как раз и не нужно! – приказал он себе. – Эта часть души должна замерзнуть, отмереть – как угодно. Слава Богу, она выздоровела, с Юрой все у нее наладилось – и достаточно».
Он ожидал Юркиного возвращения с тяжелым сердцем, чувствуя себя виноватым в том, что произошло со Звонницким.
Впрочем, Юра есть Юра! Конечно, он не догулял свой десятый день и явился на работу сразу – такой, как когда-то говорила Сережкина мать, «моторный», что Псковитин сам встрепенулся, глядя на него.
– Та-ак! – Ратников слушал внимательно, и с каждой новой фразой Псковитина взгляд его становился все более жестким. – Что делать будем?
– Не добивай ты меня! – взмолился Псковитин. – Откуда я теперь знаю, что делать? Пристрелить его, что ли? Теперь тебе думать…
Ратников встал, прошелся по кабинету, постоял у окна и резко повернулся к Сергею. Глаза его смеялись.
– Отлично! Пристрелить – вот и решение! В духе времени. Нет, Серега, мы пойдем другим путем. Даже интересно! Интересная, говорю, задача: перекрыть все потоки информации так, чтобы он ни о чем не догадался. И чтобы работа шла как раньше. С десятью неизвестными задача, не меньше!
Сергей постепенно успокаивался, видя, как в Юркиных глазах оживают знакомые чертики. Он ожидал упреков, взрыва раздражения, но Ратников ухватил именно то, что было сейчас самым существенным.
– Я тебя только прошу, – сказал Псковитин. – Я уверен, что Подколзев скоро начнет на тебя выходить всерьез. Будь осторожен! Я не паникер, ты знаешь, но с этим человеком шутки плохи, за ним стоят серьезные силы, и тормозов у него нет. Он-то точно не пойдет другим путем, можешь не сомневаться.
– Ладно, ладно, – остановил его Ратников. – Что я, совсем дурак, сам не понимаю? Я же научен горьким опытом.
– Да уж! – заметил Сергей. – Ты решай свою задачу с неизвестными и не лезь на рожон, а остальное предоставь мне. Больше проколов не будет, можешь мне поверить. Ты не сердись на меня, Юра…
– С чего ты взял? Я сам виноват. Звонницкий, мол, специалист, то-се! Хотя службу-то он наладил, надо отдать ему должное. Но мы его переиграем, не сомневайся, Серега! Времени только жаль на это. Ну ничего, у нас впереди вечность.
Сергей посмотрел на него с благодарностью. Не будучи искушен в технической стороне дела, он все-таки представлял, какая гигантская работа свалилась теперь на Ратникова.
Единственное, о чем он так и не решился спросить: какую роль сыграл в назначении Звонницкого Александр Павлович Неделин? Он боялся спросить об этом – боялся, что Юра тут же замкнется, оборвет его, не станет говорить на эту тему. Ведь он так и не объяснил, почему разошлись их пути с Неделиным…
И еще одна забота лежала на сердце. Хоть Юра и уверял, что научен горьким опытом и будет осторожен, – Псковитин сомневался в этом. А как за ним уследить? Его бросало в холодный пот от одного только слова «следить», когда он думал о Ратникове, – но как иначе?
И невесело было ему, невесело, когда, закуривая в постели первую сигарету, думал он о Лизе, о Юре и о том, как идет его собственная жизнь.
Глава 10
«Поселочек», в котором предстояло жить, еще не был даже обозначен на картах Москвы. Он состоял из десятка домов, умело расположенных среди деревьев – так, чтобы соседи не мозолили глаза друг другу. Здесь же, на общей охраняемой территории, было начато строительство каких-то зданий явно сервисного типа.
Лиза обнаружила все это уже на следующий день.
В первое утро она проснулась так поздно, как никогда в жизни. То есть сначала она проснулась рано – почувствовав, что Юра проснулся и осторожно встает, вытаскивает руку из-под ее головы.
– Ты уходишь? – спросила она, не открывая глаз.
Наверное, голос у нее был расстроенный. Юра тут же наклонился к ней, ответил смущенно:
– Да я подумал, надо бы на работу сегодня поехать…
– А десятый день?
– Не получается, милая. Но ты не вставай, ты же спала часа два всего!
– А ты разве дольше, Юрочка? – поинтересовалась Лиза, окончательно просыпаясь.
– Ну, я… При чем здесь я – другое дело. Да я сегодня не собираюсь долго работать. Так, покажусь, посмотрю. Встанешь – там продукты какие-то есть в холодильнике, Сергей говорил. Я позвоню!
Она и хотела бы встать, проводить его, но сил не было даже на то, чтобы опустить ноги на пол.
Так что она проснулась уже без него. Умылась в одной из пустых, просторных ванных комнат. Сварила кофе на круглой плиточке, открыла холодильник – действительно, набитый продуктами. Но есть совсем не хотелось. Наверное, от непрерывного потока впечатлений, нахлынувших на нее в последнее время.
Лиза еще раз обошла весь дом – немало времени понадобилось ей на это! И снова почувствовала испуг, подобный тому, который охватил ее при первом знакомстве с ним. Она воспринимала все это именно как знакомство. Как будто дом был живым существом, со своими привычками и потребностями. Как-то он к ней отнесется?
Ей предстояло составить для себя совсем новое, ни на что не похожее представление о том, как должен выглядеть дом, в котором она будет жить с Юрой. Конечно, надо было и его об этом спросить. И все-таки Лиза чувствовала, что эти заботы лягут на нее и решение останется за ней.
«Ага, вот и настоящая спальня», – заметила она, поднявшись на второй этаж из гостиной.
Ну конечно – просторная комната с полукруглыми окнами, в которой сразу чувствуешь себя спокойно и уютно. И нет того ощущения, которое охватило ее в комнате с прозрачной стеной, где они спали сегодня, и которое так напугало Юру: странной тяги куда-то в неизвестность, открытости всем ветрам…
«А здесь будет его кабинет, – подумала Лиза, входя в комнату напротив. – Река видна прямо из окна – ему понравится здесь, можно не сомневаться».
А она всегда будет видеть полоску света из-под двери, если он будет работать поздно.
«Что ж, не так все страшно! – подумала Лиза. – Этот дом не оттолкнет меня, мы с ним найдем общий язык».
Лиза улыбнулась своим сомнениям. Можно себе представить, что подумала бы о ней любая женщина на ее месте! Впрочем, ей давно уже было безразлично, кто и что о ней подумает.
Познакомившись с домом, она вышла на улицу, чтобы оглядеть окрестности. В «поселочке» было совершенно тихо, он казался пустынным. Коттеджи виднелись за заборами среди деревьев – Лиза с удовольствием отметила, что ни один не похож на их дом, – но невозможно было определить издалека, живет ли там кто-нибудь.
Лиза прошлась по центральной улице-аллее и вспомнила, что даже не спросила Юру, где, собственно, она сейчас находится. И сама не заметила ночью, в каком направлении ехали из Шереметьева.
