Джоджо Мойес - Ночная музыка
Нет, теперь она в своем праве. Лора твердила это себе неустанно, а когда она теряла уверенность, это твердил за нее Николас. Николас, который всегда ждал ее звонка. Николас, который был счастлив слышать ее голос. Николас, который держал ее в объятиях и повторял ее имя так, словно он усталый путник, увидевший оазис в пустыне.
Николас никогда ей не изменит. Не такой он человек. Он демонстрировал свое выстраданное счастье, точно завоеванный тяжелым трудом знак отличия, и был безмерно благодарен ей за него. Так почему же ты повел себя по отношению ко мне как неблагодарная свинья? – мысленно обратилась она к храпевшему за стенкой Мэтту. Неужели тебе было мало меня одной?
Она вспоминала, сколько раз за годы совместной жизни поведение Мэтта вынуждало ее ночевать в гостевой комнате. Это был ее молчаливый протест против его постоянных отлучек, против его неоправданной жестокости, против его чудовищной неверности. Но он всегда добивался прощения, само собой. Для этого ему надо было просто-напросто лечь рядом, а потом заниматься с ней любовью до тех пор, пока она полностью не покорялась. Словно ничего такого и не было. Словно для него не имело значения, в чьей кровати лежать.
Она посмотрела в окно на Испанский дом, почувствовав вдруг прилив ненависти к нему за то, что он с ними сотворил. Если бы вдова не въехала туда… Если бы Мэтт не положил на него глаз… Если бы Сэмюель Поттисворт не находил извращенного удовольствия в том, чтобы годами измываться над ней… Если бы она не уверовала в то, что жизнь в Испанском доме разом решит их проблемы…
Лора сунула костюм, который надевала на свадьбу, обратно в шкаф. Но ведь именно Испанский дом свел нас с Николасом, напомнила она себе. И вообще, дом не может отвечать за чужие ошибки. Люди сами кузнецы своего счастья.
Интересно, когда вернется Энтони? Ведь именно он предложил ей бросить Мэтта. И вот теперь ей предстоит опробовать его идею на практике.
Изабелла сидела за кухонным столом и смотрела, как Байрон с Тьерри готовят пирог с кроликом. Байрон резал лук и чистил фасоль, Тьерри опытной рукой разделывал мясо. За окном солнце золотило верхушки деревьев в саду, радио на буфете уютно бубнило о чем-то своем. Легкий ветерок шевелил белые муслиновые занавески, время от времени впуская внутрь муху или пчелу, которые, покружив, поспешно улетали прочь. Собаки Байрона с довольным видом лежали возле горячей плиты. Атмосфера на кухне была какой-то домашней и умиротворенной. Даже Китти смирилась с варварской разделкой кролика, тем более что в данный момент она занималась тестом для печенья к своему празднику.
Байрон вернулся полчаса назад от Кузенов, где по их просьбе врезал дополнительные замки. Он вошел на кухню, нагруженный двумя пакетами с продуктами.
– Честно говоря, я не собирался брать с них плату за работу, но они буквально заставили меня взять продукты, которые надо съесть поскорее, так как срок годности у них ограничен. – И он с довольным видом человека, принесшего славную добычу, поставил пакеты на буфет.
– Шоколадное печенье! – заглянув в пакет, воскликнул Тьерри.
– Оставлю его для гостей. И сырные палочки. Оливковое масло! Рис для ризотто! Картофельные чипсы!
А когда Изабелла проверила даты на банках с супом и пакетиках с элитным печеньем, то, к своему удивлению, обнаружила, что срок годности истекает еще очень не скоро. Однако она решила промолчать, если такой обмен устраивал как Байрона, так и Кузенов, не говоря уж о том, что лишние продукты ей точно не помешают.
– Ой… А как вам кажется, этого будет достаточно? Жаль, что у нас так мало денег. Мы могли бы приготовить лосося, или зажарить свиной окорок, или еще что-нибудь. – Китти неожиданно покраснела. – Хотя на самом деле у нас и так полно еды. Мы даже не надеялись, что будет столько всего.
Китти улыбнулась Изабелле, и та, тронутая деликатностью дочери, наградила ее ответной улыбкой, хотя в глубине души ей было обидно, что их финансовая ситуация не позволяет более пышно отпраздновать шестнадцатилетие дочери. Изабелла с любовью смотрела на то, как дочь раскатывает тесто, волосы Китти заправила за уши, а личико ее благодаря прогулкам на свежем воздухе стало как персик. Изабелла решила не рассказывать Китти о письмах, а Тьерри наверняка будет держать язык за зубами. Нет, Изабелла ни за что не станет омрачать воспоминания Китти о своем отце. Своего рода подарок на день рождения.
А на другом конце обшарпанного соснового стола Байрон, низко склонив темноволосую голову, внимательно слушал взволнованный рассказ Тьерри о последних достижениях Пеппера. Если верить Тьерри, то в лесу Пеппер демонстрировал качества настоящего суперпса: лазил по деревьям, бегал быстрее, чем зайцы, и мог учуять оленя уже за несколько миль. Байрон терпеливо выслушивал небылицы Тьерри и что-то одобрительно шептал в ответ.
От этого зрелища у Изабеллы даже на миг защемило сердце, ведь рядом с мальчиком должен был быть не Байрон, а родной отец. Однако именно Байрон заставил Тьерри вылезти из своей раковины. Тьерри снова стал прежним веселым, живым, озорным ребенком. И Изабелла знала: всем этим она обязана Байрону.
Иногда Изабелла ловила себя на том, что слишком открыто глазеет на Байрона, и тогда она смущенно утыкалась в свой гроссбух. Байрон деликатно отклонил все ее выданные под влиянием минуты авансы. А через несколько недель он вообще их покинет. Она ненавидела себя за так некстати проснувшиеся плотские желания. Нет, пожалуй, для всех, особенно для детей, будет лучше, если она будет видеть в нем исключительно друга.
Ему позвонили сразу после ланча. Все обитатели дома расположились подальше от строительных лесов на лужайке, растянувшись на потрепанных шезлонгах, которые удалось откопать в одной из дворовых построек. А установленный на стремянке старый пляжный зонт худо-бедно защищал их от солнца. Тьерри, вытянувшись на траве, читал вслух детскую юмористическую книжку со страшилками, подсказывая своим слушателям, беспечно потягивающим бузинный напиток, в каких местах надо испуганно ахать. Байрон услышал через открытое окно, что звонит телефон, и исчез в доме.
– Изабелла? – Она подняла глаза и увидела склонившегося над ней Байрона. Вид у него был весьма довольный. – Мне предложили работу в Бранкастере. Очистить от сухостоя лес. Человек, у которого я работал пару лет назад, купил его и теперь хочет привести в порядок. И за хорошую плату.
– О… – разочарованно протянула Изабелла. – И как далеко от нас этот самый Бранкастер? – Заслонив глаза ладонью от солнца, она вгляделась в лицо Байрона.
