Барбара Делински - Когда сбываются мечты

Сейчас мы были с ним в магазине. Это был вызов, брошенный с потрясающей легкостью и непринужденностью. Оставаясь полностью одетыми, мы чувствовали себя полностью обнаженными.

Сначала мы двигались неторопливо. Мне нравилось неподвижно застывать, ощущая внутри себя Броди, наслаждаться едва уловимым движением его тела, слушать его хриплый шепот, когда он рассказывал мне, какое ослепительное удовольствие я дарила ему.

Потом мы плавно опустились на ковер и позволили закрутить нас безумному желанию.

Когда все закончилось, он произнес, все еще с трудом переводя дыхание:

— Мы уже не сможем вернуться назад, Клер. Не сможем снова стать просто друзьями. Я не смогу просто находиться рядом с тобой. Если я останусь, мы попадемся на крючок. И я ничего не могу с этим поделать. Господи! Я так хочу что-нибудь сделать для тебя. Хочу, чтобы у тебя все было хорошо, только совершенно не представляю, чем, черт возьми, тут вообще можно помочь.

— Ты, — прошептала я. — Твое присутствие — вот помощь.

— Но дети…

Я прижалась к его губам.

— Просто будь со мной, а я сама позабочусь о детях. Я верну их. Господь мне поможет.

Я очень часто просыпалась среди ночи, ощущая внутри страшную пустоту. Когда рядом спал Броди, эта пустота становилась очень незначительной, размером с небольшую тень в углу комнаты. Но без него тень накрывала меня с головой.

Во время таких ночных пробуждений я представляла, как однажды посажу детей в машину и увезу далеко-далеко. Воображала, как стану жить с ними где-нибудь в Аргентине, поменяю их имена и воспитаю без Дэниса и всякого вмешательства суда.

Смогла бы я сделать это? Если серьезно?

Я не была уверена в этом. Я всегда оставалась законопослушной. Но в последнее время закон не очень-то обо мне заботился. Такая простая вначале задача по восстановлению опеки над детьми раздулась постепенно в сложнейшее и запутанное дело. Я жаждала справедливости. Это стало уже делом принципа.

— Какие у нас остались варианты? — спросила я Кармен. В Бостон меня гнало как неуемное желание хоть что-то делать, чтобы сдвинуть ситуацию с мертвой точки, так и стремление заставить работать мозги.

— Законные? Мы можем составить новое прошение о пересмотре дела, но без новых фактов его тут же завернут. То же самое и с просьбой об отстранении судьи от дела. Есть еще федеральный аспект, половая дискриминация, но это займет определенное время. Ты же хочешь восстановить опеку как можно быстрее.

— А как насчет того, чтобы подать в суд на Дэниса? Ты упоминала об этом.

— Что ж. Мы можем возбудить дело о злонамеренном судебном преследовании и умышленном эмоциональном воздействии. Ты же испытала стресс.

— Справедливо, — кивнула я. — Все это время я старалась быть честной и милой, старалась рассказывать о своих достоинствах, говорила Дженовицу, что делала для своих детей в прошлом и что собираюсь сделать для них в будущем. А Дэнис тем временем вещал с трибуны откровенную ложь. Значит, Дженовиц прислушивается к клеветнику. А честные люди оказываются в проигрыше. Надо что-то делать. Давай пригрозим ему судом.

— Это отнимет много времени.

— А что, если угроза подействует? Что, если мы нащупали тот самый необходимый рычаг, который позволит, наконец, достигнуть соглашения?

— Дэнис может пересмотреть свою позицию. А может придерживаться прежней. Заставит тебя почувствовать себя неловко. Свалит все на Сильви, спасая собственную шею.

Я поднялась со стула и подошла к окну. Зазвонил телефон Кармен. Она взяла трубку, и я сознательно перестала прислушиваться, чтобы дать ей возможность спокойно поговорить.

Кармен тронула меня за плечо. Что-то в этом прикосновении неуловимо говорило о переменах. Ее лицо искрилось от восторга.

— Морган едет к нам.

— Он что-то нашел?

Кармен усмехнулась и кивнула.

ѕ Что?

— Он уже едет к нам. Давай выпьем кофе.

На этот раз ожидание того стоило.

— Что касается угроз Адриенн, — начал Морган. — Их отношения с Дэнисом строились не только ради секса. Это был секс в обмен на секретные сведения с биржи. Дэнис нуждался в сведениях, Адриенн — в сексе. Она знала, что ее муж придет в ярость, — и эта часть истории полностью правдива, — но ей нравилось играть с огнем. И она добывала сведения, подслушивая разговоры мужа, и передавала их Дэнису.

— Кто рассказал вам об этом?

— Информация достоверна. Поиск осведомленных людей и занял столько времени. Один из них — старинный друг Адриенн, второй — коллега Дэниса, третий — сокамерник мужа Адриенн.

Я чуть не подавилась.

— Сокамерник?

— Вскоре после изумительно быстрого подъема Дэниса по карьерной лестнице Ли Хадли обвинили в незаконной торговле. Дэниса, как и всех остальных, опрашивало руководство. И он принадлежал к числу тех немногих, с кого сняли обвинение в обмен на дачу свидетельских показаний против Ли. Ли проводил время в тюрьме Алленвуд достаточно легко, но поток его доходов остановился. Однако Адриенн уже настолько привыкла к роскошной жизни, что была вынуждена шантажировать Дэниса угрозами о разоблачении.

— Так что, он не рассказал об этом Федеральному ведомству? — спросила Кармен.

— Нет. Утаил. И платил Адриенн.

Я нервно выдохнула. О да, нам не хватало именно такой информации, но победа оказалась горьковатой на вкус.

Кармен сжала мою ладонь.

— Все хорошо?

Я взяла себя в руки.

— Все прекрасно.

— Мы можем передать эти сведения Сильви, но, поскольку они не подлежат рассмотрению в суде, судья снимет с себя всю ответственность. Лучше предоставить ее Дженовицу в качестве характеристики твоего мужа.

Я кивнула.

— Клер?

— Я так и сделаю.

— Ты думаешь о чем-то другом. Ты продолжаешь воспринимать Дэниса как своего мужа и чувствуешь себя расстроенной, даже преданной. Не надо, Клер. У нас в руках сильнейшее оружие в борьбе за твоих детей.

Дженовиц не хотел встречаться со мной. Я оставляла сообщение за сообщением на его автоответчике, но он не перезванивал. После многочисленных попыток дозвониться ему в течение трех дней моя настойчивость была вознаграждена. Он вдруг неожиданно взял трубку, но даже после этого мне еще пришлось долго его уговаривать.

— Не знаю, миссис Рафаэль. Я очень занят.

— Всего один час. Это все, что мне надо.

— Зачем? Я уже задал вам все необходимые вопросы.

— Мне только что стала известна информация, которую я должна непременно сообщить вам.

— Приближаются праздники. Неудачное время.

— Один час. Я заплачу вам за три.

— Дело не в деньгах, — чопорно заявил Дженовиц.