Под знаком Змееносца - Ирина Варс
— Римас, спасибо тебе за поддержку! Я сам почувствовал себя другим человеком. И это все она, наша малышка, наш воробушек. Придумала идею, разработала концепцию, подготовила большую часть документации, не говоря уже о дизайне сайта.
— Маша, а ты можешь для нашего кафе разработать дизайн сайта?
— Попробую, Вера Арсеньевна. Мне кажется, я знаю, в каком стиле он должен быть.
Время быстро пролетело. И Римас сказал, что пора по домам.
— Мы еще раз поздравляем тебя, Маша, с удачным стартом. Ты молодец! Только не забывай об отдыхе. Мы с Верушкой хотим тебе подарить ежедневник Bruno Visconti и еще вот это, — протянул он коробочку Маше.
Она ахнула. Это была золотая брошь с эмалью, точная копия логотипа кафе.
— Римас Александрович, Вера Арсеньевна, брошь великолепна! Но как вы узнали?
— Сын не выдержал пыток, — рассмеялся Римас, кивнув на вошедшего в кабинет Мику. — Пусть эта брошь, Машенька, принесет тебе удачу!
— Маша, я пришел за тобой. Снимай свои шпильки, надевай кроссовки, едем в парк, — скомандовал Мика. — Иван попросил меня выгулять тебя сегодня.
— Мика, ну я же не алабай, чтобы меня выгуливать! — возмутилась Маша. Можно обойтись и без прогулки.
Смеясь, Вера вспомнила, как Римас почти четверть века назад вот также «выгуливал» ее, а она упиралась и говорила, что она не пес Ястребок и может сама гулять.
Все рассмеялись.
— Мам, какие четверть века! Время летит, а ты у нас по-прежнему юная девочка, хрупкая и нежная, — сказал Мика. И не надо говорить, что я льстец. Все мои приятели, когда видят меня с тобой, думают, что ты моя девушка.
— Мика, не смеши меня! Скорее всего, у твоих приятелей проблемы со зрением.
— Ничего подобного. Сын прав. Ты моя вечная Весна, — обнял жену Римас и нежно поцеловал.
Привет, родители…
Июнь выдался на редкость пасмурным и дождливым. Сегодня дождь побил все рекорды. На улицу не выйти: то льет стеной, то моросит.
Вечером обещали прийти Сашка с Лией и Мика. Маша просматривала тетрадь своей бабушки Мирей и искала какой-нибудь интересный рецепт, чтобы порадовать друзей.
Неожиданно она вскрикнула и положила руку на живот. И тут же Иван бросился к ней, встав на колени.
— Машенька, любимая, что случилось? Тебе больно?
Но Маша, лукаво улыбаясь, покачала головой. Приспустила домашние легкие брючки, взяла его руку и положила себе на живот.
— Слушай, Ванечка, слушай! Это они!
Сначала он ничего не понял и не почувствовал. И вдруг ощутил легкий толчок. Даже не толчок, а легкое касание, будто кто-то помахал ему.
— Воробушек, что это?
— Не что, а кто! Это первый привет тебе, папа.
— Маша! — заорал от счастья Иван и начал целовать ее живот, руки, лицо. Затем помчался в кабинет и принес свой дневник. И сделал запись:
— Тринадцатое июня. Семнадцатая неделя. Наши парни впервые вышли на связь. Это несравнимое ни с чем ощущение вселенского счастья. Наш первый контакт. А Маша говорит, что у нее ощущение порхающих бабочек в животе. Девочка моя, счастье мое, она сделала меня в тысячу раз счастливее и сильнее.
— Воробушек, ты даже не представляешь, как я люблю тебя. И наших малышей! Так хочется их поскорее увидеть!
Телефонный звонок приостановил восторги Ивана. Звонил дед. Рассказал, что сегодня Дэн пресек попытку кражи телефона из ветровки одного из посетителей. Вызвали наряд. Весь зал ему аплодировал.
— Вань, я вот что думаю. Давай я отдам Дениске свой старый Ford. Все равно он впустую стоит, хоть и на ходу. Парнишка далеко живет. Сегодня дождь сильный, а он весь мокрый пришел.
— Да ладно, дед, меня разжалобливать. Я и сам подумывал оттащить фордик в кафе. Отдавай Денису, порядочный он парень. А на нормальную машину он и сам заработает.
— Ваня, как там Машенька? Без нее пусто как-то.
— Дед, все нормально. У нас сегодня знаменательный день. Сегодня наши мальчишки вышли на связь. Это так волнительно, я даже представить себе не мог. Это какие-то нереальные космические ощущения. Не поверишь, я их видел. Они там как космонавты в невесомости. И двигаются так резво. И, по-моему, даже балуются.
— Рад за вас. Береги свое счастье, внук! Завтра приедете? Дай-ка трубку жене.
— Машенька, что на обед заказать тебе? То же, что и нам? Милая, а как же «Поди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что»?
— Нил Аркадьевич, так это только в сказках, — рассмеялась Маша. А я есть буду то, что закажете. Особых предпочтений нет.
— Ты и есть наша сказка. Моя Лизонька тоже не привередничала.
— А вот и нет! — услышали они оба и замерли ошалело.
— Нил, ты забыл, как я тебя весь день гоняла: то мороженого хотелось, то огурцов соленых и обязательно бочковых, то редиски, и под конец — краковской колбасы.
— И я ее таки нашел. В коммерческом продуктовом магазине. Там можно было купить все. Да вот денег у меня кот наплакал. Но мне повезло. В магазине вышел из строя холодильник, и я его починил. Круг краковской колбасы и палку колбасного сыра я торжественно принес домой. Но Лиз спала, и я не посмел ее будить.
Ночью проснулся от рыданий. Вскочил испуганно. А Лиз обняла меня и, целуя, умоляла простить ее. Оказывается, ей ничего этого не хотелось. Просто знакомые беременные девушки хвастались, как их мужья бегают в поисках «изысков», которые беременным посылал измученный гормональными взбрыками мозг.
Я долго хохотал. А потом обнял мою Лиззи и зацеловал. Не мог я злиться или срывать свои проблемы на любимой женщине. Зато я понял, что техника часто выходит из строя. А я могу чинить не только чайники, но и холодильники, телевизоры, стиральные машины и еще много чего. Вся эта техника была доступна в основном состоятельным гражданам. И часто выходила из строя, потому что владельцы, увы, не читали инструкций. Но зато они щедро оплачивали мои услуги. И я мог позволить себе покупку теплого пальто для Лизоньки, кроватки для сына и качественных пеленок.
— Ниил, ау! Ты зачем с нами по телефону сейчас разговариваешь? Мы же и так слышим друг друга.
— Как странно, — подумала Маша, — мы оба слышали Бабли, разговаривая по телефону. Это что-то новенькое. Отключусь-ка я. Не буду им мешать.
— О нет! Неужели мне хочется краковской колбасы, — ужаснулась она. Мальчики, только не это! Такая еда для нас вредна, — убеждала себя Маша, поглаживая живот.
— Машенька, у тебя живот разболелся, — встревожился вошедший в гостиную Иван.
— Нет, мой родной. Это я нашим
