Бог Разрушения (ЛП) - Кент Рина
— Однажды она пробормотала себе под нос: «Как бы я хотела, чтобы Мия исчезла хотя бы на несколько дней», и я это сделала, правда, через год. Видишь ли, я была более чувствительна к эмоциям Майи, чем твоя мама, которая просто сосредоточилась на том, чтобы дать вам равное внимание и возможности. Я распознала в ней эту скрытую ревность и хорошо ее взрастила. В конце концов, меня всегда считали неполноценной по сравнению с моей более успешной сестрой, и я могла распознать это в других. Поэтому через год, когда я случайно встретила Майю возле ее школы и спросила, куда она держит путь, она охотно выдала информацию. Тебя я спросить не могла, потому что ты была гораздо более настороженной и рассказала бы об этом родителям. Майя не стала этого делать, потому что в глубине души всегда хотела, чтобы ты исчезла. Навсегда.
— Это неправда! — кричит Майя, слезы текут по ее щекам. — Я рассказала тебе только потому, что ты сказала, что собираешься нанести нам неожиданный визит. Я не знала, что ты собираешься похитить ее. Я не знала!
— Сначала нет, но ты знала это после нападения, разве нет? Мой муж сказал мне, что ты видела его лицо и узнала его, но ничего не сказала своим родителям, потому что боялась, что они возненавидят тебя навсегда, если узнают, что ты сделала. Тебе было все равно, подвергнется ли Мия насилию или в конце концов умрет. Нормально – признать это, Майя, дорогая.
— Это неправда… — жирные, уродливые слезы текут по щекам Майи, когда она смотрит на меня. — Ты ведь не можешь ей поверить, правда, Мия? Я собиралась рассказать маме и папе, клянусь. Но они уже заплатили деньги и вернули тебя, поэтому… поэтому…
— Поэтому ты решила молчать? — мои движения в лучшем случае роботизированы.
— Она угрожала мне, — ее голос дрожит. — Она пришла ко мне на занятие по фортепиано и сказала, что если я хоть слово скажу о том, что знаю, она расскажет тебе и всему миру, что я помогала в твоем похищении. Я не могла… я не могла рисковать потерять тебя, Мия. Ты знаешь, как сильно я тебя люблю.
— Если бы ты любила меня, то не стала бы скрывать от меня что-то столь важное, — показала я. — Ты знаешь, как я изо всех сил старалась сохранить правду в тайне, пока мама и папа умоляли меня впустить их и рассказать хоть что-нибудь о преступнике? Я стала немой из-за этого, Майя!
Она вздрагивает, ее лицо кажется еще более пепельным под оранжевым светом уличных фонарей.
— Мне очень жаль, Мия. Мне очень, очень жаль. Я живу с чувством вины уже одиннадцать лет.
— К черту твое чувство вины, — я отталкиваю ее.
Майя спотыкается, но снова приклеивается ко мне.
— Я знаю, что ты меня ненавидишь, и это нормально, но я не могу оставить тебя наедине с этой женщиной. Ее муж следил за тобой в Великобритании.
Несмотря на то, что боль и гнев смешались во мне, я не могу не посмотреть на Майю. Должно быть, на моем лице написано недоумение.
— Я узнала о нем только в тот день, когда переоделась в тебя и пошла в шахматный клуб, чтобы проверить Лэндона. Он владелец этого клуба, Мия.
Мистер Уитби…
Я смотрю на миссис Пратт, которая с довольным выражением лица наблюдала за всем этим.
— Конечно, мы должны были присматривать за тобой, дитя. Если бы ты открыла рот, все, что мы построили, разлетелось бы на куски. Я не могу рисковать гневом твоих родителей, не так ли?
— Ты рискнула настолько, что похитила Мию! — кричит Майя и вцепляется в лицо миссис Пратт.
Та отталкивает ее, используя пистолет.
— Да, но я ушла после этого на двадцать пять миллионов богаче. За деньги можно купить несколько личностей и, самое главное, иммунитет. Вы этого не знаете, потому что родились с серебряной ложкой, висящей у вас во рту. Вы не знаете, каково это – видеть, как дело всей твоей жизни разваливается на глазах, потому что у тебя не хватает средств, чтобы удержать его на плаву. Вы не знаете, что такое потерять ребенка, потому что у вас не было денег, чтобы спасти ему жизнь. Вы ничего не знаете!
— Но это не наша вина! — кричит Майя. — Мама и папа так хорошо к тебе относились. Так вот как ты им отплатила?
— Я не вижу ничего плохого в том, чтобы взять часть бесконечных грязных денег, которыми они владеют. Кроме того, вы обе пока целы, — она направляет пистолет на нас обеих.
Майя стоит передо мной несмотря на то, что ее неконтролируемо трясет.
— Вот как это будет происходить, девочки. Вы обе будете держать язык за зубами, или я лично убью маму и папу, о которых вы так заботитесь.
— Вот тебе еще одна сделка. Бросай оружие или я снесу тебе голову, — вслед за этим раздается щелчок дробовика, и я чуть не плачу, когда вижу Лэндона, стоящего за спиной миссис Пратт.
— О боже. Похоже, у меня больше зрителей, чем я рассчитывала, — говорит она. — Ты сказала ему, когда я звонила, Майя?
— Нет, не сказала, — говорит Лэндон. — Но я видел, что она ведет себя совершенно не так, как обычно, и понял, что что-то случилось. То же самое произошло, когда она вела себя неадекватно перед шахматным клубом, и я начал собирать информацию. Я подозревал и Фрэнка, и профессора из колледжа Кейдена, поскольку они были там, когда она чуть не лишилась чувств. Кейден, хотя и был чертовски подозрителен, имел надежное алиби почти одиннадцатилетней давности. На самом деле, когда я подглядывал за ним, он спросил меня, насколько хорошо я знаю Фрэнка, потому что некоторые вещи не сходились. Например, то, что у него вдруг появился британский акцент. Этого было достаточно, чтобы я стал копать дальше в отношении Майи. Я попросил друга установить на ее телефон шпионскую программу. Я видел сообщение, которое она отправила тебе, когда узнала о Фрэнке. Как она была взволнована и угрожала, что, если ты не уберешь его от Мии, она все расскажет своим родителям. Она также сказала тебе, что если ты хочешь с кем-то разобраться, то это должен быть я, поскольку я, очевидно, знаю больше, чем следует. Благодаря ей ты также узнала, что они возвращаются домой. Поэтому я позаботился о том, чтобы быть здесь, когда ты появишься. Я знал, что ты не сможешь упустить такую возможность. Но не все идет по твоему плану, Кирстен. Я рад сообщить тебе, что твой муж в настоящее время задержан местными властями. А вот доставят ли его в тюрьму или он погибнет в результате несчастного случая по дороге туда, я думаю, мы узнаем совсем скоро. Но сначала я предлагаю тебе бросить пистолет. Я не очень-то умею обращаться с этой штукой, так что могу ненароком или намеренно прострелить тебе голову.
Лицо миссис Пратт приобретает глубокий оттенок красного цвета, и она внезапно поворачивается.
У меня в горле взрывается крик, и все рушится в считанные секунды.
— Лэндон, неееет! — я вскрикиваю, когда в воздухе раздается выстрел.
Потом еще один.
И тут мое зрение становится кроваво-красным.
Глава 40
Мия
Жизнь может перевернуться с ног на голову за долю секунды.
Одиннадцать лет назад все, что я знала, разбилось и сгорело на тысячи осколков.
Этот кошмар определил мою жизнь, и теперь я снова оказалась в похожей ситуации, которую не могу контролировать.
И снова тишина.
Но на этот раз она другая и более мощная.
Словно остатки разрушения, я могу лишь наблюдать, как жизнь вырывают из-под ног и запихивают в горло.
У меня поднимается температура, а слезы не перестают течь по щекам с тех пор, как я стала свидетелем кровавой сцены.
Миссис Пратт выстрелила в Лэндона.
Спустя одиннадцать лет она действительно сделала то, что обещала все эти годы, и причинила боль близкому мне человеку, потому что я не смогла держать язык за зубами.
Я виновата.
Во всем.
Если бы я просто рассказала маме и папе, уверена, они бы нашли и устранили ее и ее мужа.
Но я не была достаточно эмоционально и психически сильным ребенком и позволила ей залезть мне в голову. Я поверила ей, когда она сказала, что если она смогла добраться до меня, то сможет добраться и до мамы с папой и перерезать им горло во сне.
