Номер Один (СИ) - Андерсон Диана

— Не ломайся, девочка, — предупредила она, а затем схватила меня за подбородок. — Нэнси приходила утром, говорила со мной. Сказала, что наш парень в порядке. Ты видела его в школе?

Я вздрогнула, не в состоянии противостоять родительнице. «Нет, я не видела его мама, потому что избегаю разговора», — промелькнуло в моих мыслях.

— Мама, — надрывно протянула я. — Чего ты от меня теперь хочешь?

— Все образуется, — мама успокаивала меня словно маленькую, глупую девчонку. — Нэнси ничего не рассказала Брэндону, боится твоего отца, и того, что сын не сможет сдержать себя в руках. И меня попросила о том же.

Наверное, это к лучшему. Зачем ей думать обо мне и о моём ребёнке? Даже если это был и ребёнок ее совсем молодого и единственного сына, у которого впереди вся жизнь. И которую в любой момент может загубить мой отец.

— Он защитил меня в тот день перед этим уродом, но вам было все равно, — пробубнила я с укором. Я не плакала, моя речь была размеренной и четкой. — Папа говорит мне о морали, но сам всему этому не соответствует, и вам опять все равно.

— Тина…

— Это лицемерие!

— Детка, — мама погладила меня по волосам. Я отстранилась, двигаясь к противоположной стороне кровати. — Прости, я плохая мать. Не смогла тебя защитить. Но, — она выдержала паузу. — Я помогу тебе, чем смогу.

— Вы все время ждете от меня послушания. Почему вы с папой поженились по любви, а мне нельзя? — наконец развернувшись, громко спросила я.

— Ничего хорошего из этого не вышло, как видишь, — понуро опустив голову, добавила она. Меня это раздражало.

— Уходи, — отрезала я. — Я не могу это слышать. Уходи! — закричала я. Всхлипнув, я упала на постель, обхватывая подушку обеими руками.

Казалось, что я проспала несколько часов, но прошло всего лишь сорок минут, когда, открыв глаза я посмотрела на настенные часы. На первом этаже послышался шум и голоса… Один из них принадлежал Брэндону. Моё сердце ёкнуло, в груди полоснуло раскаленным ножом, вынуждая меня захлёбываться собственной кровью.

— Мистер Кренстон, я давно хотел поговорить с вами, простите, были обстоятельства. Это недоразумение… — Брэндон говорил с папой.

Незамедлительно спустившись вниз, я застыла, столкнувшись глазами со своим парнем. Его голос, боже, я не слышала его столько дней, что готова была броситься к Брэндону и утонуть в его теплых объятиях.

— Тина, милая, — заботливо произнёс он и сделал несколько шагов мне навстречу. Папа демонстративно громко прочистил горло, а затем закашлял и парень остановился. — Извините… мы можем продолжить наш разговор?

— С тобой будет говорить моя дочь, — голос папы отражал безразличие. — Я не принимаю решение за нее.

Я посмотрела на отца с надеждой, но тот лишь отчетливо кивнул, напоминая мне о том, старом разговоре двухнедельной давности.

— Кстати, как у тебя дела с поступлением в университет?

Парень покачал головой и тактично сообщил о том, что всё в порядке, не имея истинного представления о том, для чего ему задали такой вопрос. Я отчаянно вздохнула, а потом кивнула Брэндону, чтобы он пошел за мной в мою комнату. Закрыв дверь, парень сразу же прижал меня к себе, и громко выдохнул, оставляя поцелуй на шее. Меня знобило, а тепло родного и любимого человека в такой запретной сейчас для меня близости и вовсе сбивало с ног. Я не шелохнулась ни разу и оттолкнуть его тоже была не в силах.

— Так соскучился по тебе, — прошептал он. Его лицо было в синяках и ссадинах, а в уголке губ отчетливо виднелось алое пятно от застывшей крови. — Почему до тебя невозможно дозвониться? Тебе не вернули телефон?

— Вернули, просто я случайно разбила его в аэропорту, — солгала я. — Нам нужно было срочно улетать, и мне было не до нового телефона. А ты… в порядке?

Парень кивнул.

— Что с тобой случилось? — настороженно спросил он.

— Я знаю, что выгляжу не очень, — протянула я севшим голосом. Он недоверчиво покосился на меня, и покачал головой. — Простудилась, пока была в Лос-Анджелесе.

— Красавица, — тихо добавил он, и снова прижался ко мне. — Как же сильно я люблю тебя.

— Брэндон, — наконец я оттолкнула его от себя. Парень округлил глаза в непонимании. — Я думаю… нам надо… — я запнулась, продумывая слова в своей голове, а на глаза снова надвигались непрошенные слёзы. — Нам надо расстаться.

Брэндон недоверчиво уставился на меня, а затем сузил глаза в прищуре. Парень улыбнулся, покачал головой, и взял меня за руку.

— Я не шучу, — более уверенно добавила я. — Я действительно приняла такое решение.

— Как это расстаться? — он изменился в голосе. — Что-то случилось? Это из-за глупого поста в глоббере? Но мы же всё обсудили. Я же всё объяснил твоим родителям…

«Пожалуйста, просто уходи». Я отвернулась, чтобы не разреветься прямо у него на глазах.

— Это из-за меня, — мой голос был твёрдым. — Эти две недели расставили все по своим местам. Ты… не пара мне больше.

— Серьезно? — ухмыльнулся он. — И как ты это поняла?

Господи, за что отец поступал так со мной, перекладывая на меня ответственность за исход этого разговора? Почему родной человек настолько жёсток ко мне?

— Брэндон, пожалуйста, уходи, — хрипло попросила я. — Все кончено. Считай, что и не начиналось.

— Разве… ты не любишь меня? — его голос был тихим, но я отчётливо слышала каждое слово.

— Мы слишком молоды, чтобы понимать такие вещи, — ответила я.

— Я не верю тебе, — не унимался парень. Брэндон приблизился ко мне, и схватил за руки. — Ты дрожишь, когда я касаюсь тебя, по-твоему это обман? Тебя наказали, ведь так? Просто расскажи мне. Я всё решу, — шёпотом произнес он, глядя мне в глаза. — Мы переживем это, я обещаю.

Я покачала головой.

— Тина, — прошептал он. — Малышка, это не твои слова, я же знаю тебя.

— Ничего ты обо мне не знаешь, — я вырвала свои ладони из его рук. — Я была дурой, когда связалась с тобой. Теперь уходи.

— Не говори так, — он покачал головой. Я так хотела зацеловать каждый дюйм на его лице, где были кровоподтеки, чтобы унять эту боль. Несмотря на ссадины и синяки, он был здоров, отчего я мысленно вздохнула. — Тебе точно промыли мозги за то время, пока я лежал в больнице.

— Это не так…

— Просто скажи, что тебе не разрешают встречаться со мной, — выдохнул он, кладя ладони мне на плечи. Его глаза увлажнились, и я не в состоянии была на это смотреть. — Отец не принимает наши отношения, потому что наши семьи в ссоре. Ведь так? Тина, не лги мне…

— Это мое решение, — отрезала я, отворачиваясь к окну и сбрасывая его ладони со своих плеч. — Отец же сказал…

Брэндон ударил ладонью по стене и глухо застонал. Я вздрогнула от неожиданности, но виду не подала.

— Посмотри на меня и скажи это мне в лицо, — прошипел он сквозь зубы. — Посмотри же на меня!

Что я должна была ему сказать? Что была беременна от него? Что мой отец захотел засадить его за это за решётку? Что меня отвозили в клинику на аборт, пока он лежал в больнице?

— Брэндон, убирайся из моего дома! — подавляя волнение, я подошла к парню.

Брэндон смотрел на меня с отчаянием, в его бездонных глазах застыли слёзы, но он так же, как и я, сдерживался. Неожиданно парень потянул меня на себя и нежно поцеловал, лишая всяческой опоры под ногами. Он прижал меня к своему телу, а я бессознательно зарылась пальцами в его волосы. Хотелось послать все к черту и убежать с ним. Остатки разума вернулись на место и отдёрнув парня от себя, я влепила ему оглушительную пощечину. Брэндон отшатнулся, растерянно хватаясь за свою щеку. Боже, я ударила его, когда он итак столько всего пережил за эти дни по моей вине. Мне хотелось оторвать себе руку, за то, что я позволила себе такое.

— Никогда больше меня не трогай! — закричала я. — Никогда, ты слышишь? Просто уходи!

Он тяжело задышал, с недоверием разглядывая моё лицо. Но не с ненавистью, нет. Брэндон не верил мне, и это действовало больнее острого предмета по коже.

— Пожалуйста, скажи мне правду, — надрывно протянул он.