Оливия Карент - Кракле
— Лора… прости меня, пожалуйста… Прости…
Его негромкий голос, прозвучавший так близко, заставил Лору очнуться. Она, резко вскинув голову и выдернув руки, отпрянула в сторону и, сквозь спазмы, перехватывающие горло, возмущенно заговорила: — Вы! Вы!.. Да как вы!.. О, Боже!..
Она закрыла лицо руками и заплакала.
— Лора… пожалуйста… не плачь… Я тебе сейчас все объясню. Все… объясню… — Алек, заметно волнуясь, ласково погладил белокурые пряди волос, рассыпанные по плечам Лоры. — Я хочу, чтобы ты поняла меня. Очень хочу…
До конца неуверенный, слышит ли она его, воспринимает ли, Алек все же начал подробно излагать всю цепь событий. Он рассказывал о своих поисках; о том, как было для него непросто прожить эти почти три года тягостной неизвестности; о своем постоянном чувстве вины и раскаяния, назойливо изводивших его днем и ночью.
— Ведь тогда, отправляясь на экскурсию на завод, я уже знал, что мы женаты. И, если ты помнишь, тогда же хотел откровенно объясниться с тобой, Лора. Не получилось. Как и позже, на вилле. Я думал, что после моего предложения назвать друг друга мужем и женой, ты признаешься, что уже замужем, и тогда я в ответ честно расскажу, кто является твоим нечаянным мужем. Я рассчитывал, что присутствие Олимпии поможет тебе справиться с фактором неожиданности. Но все вышло не так, как я предполагал. Вспомни, Лора, и потом, позже, я много раз делал попытки объясниться. Увы!.. Взаимопонимания мы не находили. Я видел, что отношения не складываются между нами и идут к разрыву. Ну что… что мне оставалось делать?!! Возможно, то, что я предпринял, является ошибкой. Возможно! Но у меня… пойми это, Лора!.. не было другого выхода. НЕ БЫ-ЛО!!! И я сделал то, что сделал. Поверь, для меня это было непростым решением. Но Лора… Благодаря этому, мы, наконец, смогли услышать, узнать, понять друг друга! Лора… Лора… — проникновенно позвал он.
Она подняла глаза, взглянув на стену прямо перед собой, на мгновение замерла, потом вдруг вскочила, сделала несколько шагов и с горьким сарказмом воскликнула:
— Иллюзия!.. Да— да! Да! Конечно! Иллюзия!!!
Словно завороженная, Лора не сводила глаз с картины, которую Алек привез и повесил в спальне.
— Господи! Ну почему?.. Почему, Господи?!! — взмолилась она. — Все, все в моей жизни — иллюзия. Все!.. Мечты стать певицей! Замужество! Любовь! Почему, Господи? За что?.. — Лора вдруг резко повернулась к молчавшему Алеку. — Вы!!! Вы виноваты во всем!!! Вы все разрушили, поломали! Отняли у меня надежду на счастье! Личное счастье! С любимым человеком!!!
— Но Лора… — Алек встал и порывисто направился к ней. — Ты несправедлива.
— Несправедлива?!! — она гневно и возмущенно сверкнула глазами.
— Да. И прошу тебя, пожалуйста, успокойся.
— Не приближайтесь ко мне! — Лора выбросила вперед руку и отступила. — Призывать меня успокоиться!.. Когда вы лишили меня всего! ВСЕГО!!! Обманом! Представляю, насколько всласть вы повеселились, наблюдая, что я веду себя, как наивная дура!
— Ты ошибаешься! — бурно запротестовал Алек. — Я был счастлив рядом с тобой, Лора! Впервые в жизни по-настоящему счастлив!!!
— Ха-ха!.. — с едким сарказмом выдохнула Лора. — Как это похоже на вас! Быть счастливым от того, что сделал несчастным другого!
— Возражаю! Это не так. Я готов сделать все… и делал!.. для того, чтобы моя жена была счастлива!
— Очень может быть! Но ко мне… КО МНЕ!.. — подчеркнула Лора, — … это не имеет ни малейшего отношения! — с яростью взглянув на Алека, запальчиво заявила она.
— То есть?.. — опешил он.
— Я — не ваша жена, господин Редфорд. И никогда ею не буду.
— Но Лора… Подожди. Ты же не станешь отрицать, что на данный момент являешься замужней женщиной? — Алек вопросительно заглянул в ее лицо.
— Не стану, конечно! Вот только и мое замужество, и мой муж — ИЛЛЮЗИЯ, — многозначительно выделила Лора и горько усмехнулась. — Фактически нет ни того, ни другого. Мой муж не существует в природе! Он — фантом!!! Вот так.
— Ничего подобного! — категорично и громко запротестовал Алек. — Никакой ни «фантом»! И в природе он существует! Он — перед тобой, Лора.
— Передо мною — вы, господин Редфорд! — Лора упрямо качнула головой и нахмурилась. — Того, которого я считала своим мужем, зовут… — Лора глубоко и тяжело вздохнула, отвернулась, опустила голову и почти беззвучно, с нескрываемой болью и печалью, словно через силу произнесла: Крис… И его я перед собой не вижу. Не вижу…
— Ах, Лора, как я тебя понимаю! — улыбнулся Алек, делая очередную попытку изменить ее настроение. — Как никто другой! И полностью с тобой согласен. С именами, действительно, произошла небольшая путаница. Как в твоем случае, так и в моем. Да, твоего мужа зовут не только «Крис» и, уж тем более, не только «господин Редфорд». А мою жену — не Изабелла Конти, как я думал. Ее имя Лора. До замужества Хендрикс. А твоего мужа Александр Кристофер Редфорд-Эймс. Недоразумение, как выяснилось, только в этом. Но, я думаю, мы быстро освоимся и привыкнем. Ло-ра!.. Мы, конечно, почти три года были друг для друга миражами и, как ты выразилась, фантомами. Не спорю. Но теперь, к счастью, мы стоим рядом — два вполне нормальных человека, из плоти и крови. Мужчина и женщина. Муж и жена. И это — не иллюзия, а реальность. Лора… — Алек подошел к ней вплотную и проникновенным полушепотом, понизив голос, сказал: — Лора, давай помиримся… Поверь, я понимаю твои чувства. Понимаю… И поэтому прошу тебя… прости меня, пожалуйста… Прости!..
— Ни в коем случае! Никогда!!! Боже мой!.. Ну что мне теперь делать? Что я скажу родным? Как мне им все объяснить?.. — с тоской и отчаяньем воскликнула она, отпрянув. Лора сцепила руки в замок так крепко, что побелели пальцы.
— Тебе ничего не придется объяснять своим родным, Лора. Это уже сделал я, — спокойно сообщил Алек.
— Вы?!! — брови Лоры удивленно взлетели вверх. — Когда?!!
— Сразу же, как только ты села в самолет, отправляясь на встречу с мужем, — держась все так же внешне невозмутимо, пояснил он. — Я догадывался, как переживают твои родные. Ведь ты летела одна, к практически незнакомому человеку, хоть он и являлся формально твоим мужем. Впереди тебя ждала неизвестность. А я знаю, как любят тебя родители, как всегда волнуются. Поэтому позвонил им и честно признался, кто такой на самом деле Кристофер Эймс.
— Так значит… мои родные… знали?.. Знали и молчали?.. О, Боже!.. — Лора уткнулась лицом в ладони.
Алек осторожно и бережно сжал ее поникшие плечи в своих руках и успокаивающе мягко возразил:
— Ты не должна обижаться на них, Лора. Все далеко не так просто… как кажется на первый взгляд. Поверь, я имел очень и очень тяжелый разговор с Олимпией. Но я просил дать мне шанс. И получил его. Хотя Олимпия оставила за собой право по собственному усмотрению, когда сочтет это нужным, откровенно рассказать тебе обо всем. Я вынужден был согласиться. Она, в силу каких-то причин, этого все же не сделала, но я-то постоянно жил, как на иголках! Поэтому вновь позвонил твоей маме. Выслушать мне пришлось весьма нелицеприятные вещи. Я жутко переживал, оправдывался, убеждал, отчаивался!.. А Олимпия вдруг, совершенно неожиданно для меня, завершила нашу тяжелейшую беседу заявлением, что вмешиваться ни она, ни кто-либо другой в наши с тобой отношения не имеет права и не будет. Олимпия объявила, что с того момента, как ты, Лора, стала замужней женщиной, не они, родители, а я, твой муж, несу за тебя полную ответственность. И что, возможно, мы с тобой всю оставшуюся жизнь собираемся мистифицировать и разыгрывать друг друга, поэтому она сама, Джордж и Стас будут относиться к нашим с тобой супружеским взаимоотношениям нейтрально, принимая их, как должное. И вмешаются только тогда, когда твоей жизни и здоровью будет что-либо угрожать, в том числе, и с моей стороны; или если ты, Лора, сама, по собственной инициативе, обратишься за помощью. В завершение хочу сказать, что у тебя, Лора, замечательные родители! Очень деликатная мудрая мама и умный, сдержанный, понимающий отец. Я безмерно уважаю их.
