Франческа Клементис - Любовь нельзя купить
Грозится, что не будет разговаривать со мной, пока не услышит твою версию этой истории.
Мне правда очень жаль, Грэм. Жду, что ты скажешь. Не пропадай надолго.
С любовью. Крисси.
ХХХХХ
16
«Мою версию? — задумался Грэм. — Да у меня ее и нет. До прошлой недели вообще ничего об этом не знал. И что же я теперь должен делать? Встретиться с этой девушкой, с этой молодой женщиной и сказать ей… что? Что я был бы рад стать ей отцом, но ее мать не появилась на свадьбе и… нет, не знаю, почему так вышло. Что мне приятно встретиться с ней, но я не много могу для нее сделать, потому что у меня четверо детей, которые знают меня с рождения и привыкли к тому, что у них есть я, и…»
Грэм отключил свой мозг. Когда нужно, у него это хорошо получалось. Танцы здорово помогали.
Первый танец прошел без сучка без задоринки. Все знали движения, потому что это был первый танец, который они выучили на прошлой неделе. Как опытные профессионалы, они встали в круг и пригласили тех, кто оказался напротив. Когда дело дошло до изучения нового танца, а урок был каждую неделю, им посоветовали держаться старых партнеров.
Но настроение Макса не могло испортить даже то, что он танцевал с Хитер.
— Похоже, на этой неделе вы более жизнерадостны, — сказала она.
— Разве Тесс не говорила вам? — спросил Макс. — О том, что мы снова уходим в бизнес?
Хитер нахмурилась:
— Нет. Это странно, потому что в субботу я с ней обедала, видела ее в церкви и у Картера в воскресенье, и она ничего не сказала.
Вид у Макса был довольный.
— Наверное, она хочет, чтобы пока это осталось между нами. Она в восторге. Как и я.
Хитер посмотрела в сторону Тесс, которая танцевала с Джерри. Тесс не была в восторге.
— Тесс, — начал Джерри.
— Помолчи, — сказала Тесс. — Не разговаривай со мной. Давай просто дотанцуем это танец.
— Ты избегаешь меня.
— Да, это так. Мог бы и сам об этом догадаться и оставить меня в покое.
— Однако мы еще не все уладили.
— Нечего улаживать.
— А мне кажется, есть.
Тесс оторвала взгляд от своих ног и подняла голову. Вокруг его глаз точно не было морщинок.
— Наверное, я должна тебе кое-что сказать. Две вещи. Макс снова уходит в бизнес, и я его в этом поддерживаю. И мы пытаемся завести ребенка. Это ты способен понять?
Джерри больше ничего не сказал. Он сосредоточился на том, чтобы Тесс не споткнулась о его ноги в сложном танго.
— О господи, Грэм, ты видел руку Тесс?
— Фиона, будь повнимательнее, эта часть непростая. Не повернешься в нужный момент, столкнешься с кем-нибудь.
— У нее кольца нет, ты же видел его — «кольцо вечности».
Грэм безучастно посмотрел на Тесс:
— Может, отдала его почистить.
Фиона фыркнула:
— Это тебе не роман Джейн Остин. Нынче женщины не отдают свои драгоценности маленьким человечкам в Бате[46], которые полируют их специальными пастами при свечах. Мы попросту моем их с помощью «Фэйри ликвид» или быстренько наводим на них лоск на выставке «Идеальный дом»[47] раз в году.
— Тогда спроси у нее, Фай. У тебя это будет первый настоящий повод заговорить с ней. Обычно вы часами болтаете ни о чем.
Фиона услышала нотки нетерпения в его голосе, но спорить не стала. Она видела, что произошло с Милли, когда та пошла против Тима, и это испугало ее. Грэм, пожалуй, не развлекается с женщинами в блузках, когда ее нет дома. Поэтому, что бы ни беспокоило его, она готова терпеливо ждать, пока он сам во всем разберется. А потом, когда он снова будет всецело принадлежать ей, она устроит ему не жизнь, а просто ад за то, что он заставил ее так переживать. Эта мысль весьма подбодрила ее.
«Кристина была отличной партнершей, — думал Грэм. — Мы были прекрасной парой, научились выдерживать в танцах один ритм, помогали друг друга. Она так и не объяснила мне, почему ушла. А мне нужно это знать?»
Хитер не заметила, что у Тесс нет кольца. Она была слишком занята тем, что наблюдала за Джерри, который смотрел на Тесс, а та отводила глаза. Танец должен был вот-вот кончиться. За несколько тактов до его окончания Тесс стала отстраняться от Джерри, но тот притянул ее к себе:
— Мне нужно поговорить с тобой. Еще только один раз.
— Нет, — холодно произнесла Тесс. — Что бы это ни было, мне это неинтересно. И пожалуйста, не оставляй больше на моем автоответчике свои глупые сообщения. Макс может услышать. Если тебе нужно, чтобы в трубке звучала музыка из «Риверданс»[48], чтобы прищелкивать при этом пальцами, то звони Хитер. По-моему, она сейчас нуждается в том, чтобы ее развеселили.
— Это в последний раз, обещаю тебе. Больше я никогда не позвоню. И разговаривать не буду. Даже если на улице встречу, сделаю вид, что не знаю тебя. Просто перейду на другую сторону. С закрытыми глазами буду забирать детей после твоих гипнотических сеансов, прости, занятий йогой. Буду сочинять про тебя шуточные стихотворения… Стану…
— Хорошо, твоя взяла, — рассмеялась Тесс, которая после нескольких напряженных дней с Максом была рада слышать нормальный человеческий голос. — Но это в последний раз.
— Как скажешь, — согласился Джерри.
— О чем это вы с Тесс разговаривали? — нервно спросила Хитер, когда он подошел к ней.
— Она сказала мне, что они с Максом пытаются завести ребенка.
Хитер с облегчением вздохнула. Она удивилась, что Тесс рассказала об этом Джерри, а не ей, но приписала это деликатности Тесс. Ведь та знала, что Хитер следующим утром должна сдать анализ на беременность. «Наверное, она решила, что я не хочу говорить на эту тему, пока не узнаю наверняка», — подумала Хитер.
Она хотела было заговорить об этом, но Тесс скрылась в дверях. Хитер оглянулась и увидела, как Тесс и Фиона здороваются с кем-то. Вроде как с той странной женщиной, которая на прошлой неделе заскочила на несколько минут, оставила своих непослушных детей напиваться алкогольным пуншем, а потом спустя час вернулась в возбужденном состоянии, чтобы забрать их.
Но теперь это была совсем другая женщина.
— Милли, ты выглядишь фантастически!
— Глазам своим не верю! Что ты с собой сделала?
Фиона и Тесс медленно поворачивали ее, потрясенные переменой.
— Утром сходила в парикмахерскую, впервые за два года сделала модную стрижку и покрасилась, затем макияж, маникюр, педикюр и массаж; потом пошла по магазинам, купила кое-какую приличную одежду, которую можно носить до родов и после, и, самое главное, вздремнула.
Тесс щелкнула пальцами:
