Зажигая звезды - Мари Милас
Я поеду в Бристоль завтра утром. Сообщу отцу радостные новости по поводу тендера – ему нужны положительные эмоции – и заставлю его поговорить со мной. Как бы мы ни закрывали временами глаза на здоровье папы, болезнь слишком сильно сказывается на нем, и никому не известно, в какой момент она полностью завладеет им. Я не хочу больше бежать от проблем и разговоров с людьми, которых люблю, потому что однажды может стать слишком поздно.
Как бы мне хотелось обращаться за советом к маме – каждый раз, когда я мечтал убежать от всего мира. Каждый раз, когда страх и вина, взявшись за руки, тащили меня на дно. Я хотел лишь одного: чтобы мама коснулась моей щеки и прошептала, что все будет хорошо. Невообразимо больно терять близких навсегда, но еще больнее чувствовать сердце с осколком внутри, который ты не можешь достать, потому что он – это любовь к этому человеку. Вечная, всепоглощающая.
В последнее время я часто думаю об Оливии. Как так случилось, что девочка с именем мамы ворвалась в мою жизнь и влюбила в себя с первого взгляда? А что интереснее всего, встретились мы благодаря женщине, которую я люблю больше солнца после пасмурных дней.
– Привет.
Я резко поднимаю голову с руля, когда Бель открывает дверь и садится на сиденье, пристегивая ремень безопасности. Я даже не успеваю подумать о том, что мне нужно посмотреть на часы и посчитать круги секундной стрелки. А если говорить честно, то мне не приходилось это делать уже несколько недель. Выздоровел ли я или это просто ремиссия? Что бы это ни было, я знаю, что на этот раз на мою душу наложены швы алмазными нитками.
– Привет. – Я касаюсь руки Бель, рисуя наизусть знакомые линии. Она закрывает глаза со вздохом умиротворения. Мне нравится, что это так на нее влияет.
– Ты сонный, – произносит она с зевком, и я зеваю вслед за ней.
Мы усмехаемся друг другу.
– Да, ты тоже. Устала?
– Да. Поцелуешь меня?
Я не отвечаю ей, а сразу притягиваю к губам. Этот поцелуй ленивый, но такой чувственный, что мне хочется откинуть спинки сидений и заснуть прямо здесь.
Бель прижимается к моей груди и шепчет:
– Останься со мной сегодня. Ты мне нужен.
Мое сердце когда-нибудь перестанет так часто биться в ответ на ее слова?
– Да, но я буду должен уйти раньше, чем ты проснешься. Мне нужно съездить в Бристоль, чтобы поговорить с отцом.
При упоминании Бристоля Бель напрягается и крепче прижимается ко мне. Я успокаивающе глажу ее по пояснице, утыкаясь носом в волосы.
– Поздравляю с главной ролью. Ты заслужила это.
Я узнал об этом, когда разговаривал с директором по поводу тендера. Лиам уже получил свое поздравление в сообщении, но до сих пор мне не ответил, что довольно странно. Обычно он быстро выходит со мной на связь. Нужно будет ему позвонить.
– Откуда ты узнал? – удивленно спрашивает она, отстраняясь.
Я завожу машину, и мы направляемся в сторону ее дома.
– Мы выиграли тендер и будем спонсировать вечер, так что меня проинформировали о выборе солистов. Лиам рад? Он мне не отвечает.
– Да, наверное… Это был странный день. Возможно, сегодня что-то типа ретроградного Меркурия? Скажи мне, ты больше в этом разбираешься.
Я усмехаюсь, но понятия не имею, что ей ответить. Безусловно, если бы Бель попросила, то мне пришлось бы стать астрологом и сделать прогноз, но на данный момент мои познания ограничиваются только солнцем и луной.
– Если это так, то на нас он точно не распространяется. Что удивительно, потому что обычно мы притягиваем всякое дерьмо. Вся наша жизнь была сплошным ретроградным Меркурием.
Бель устало смеется и откидывается на подголовник. Оставшийся путь она делится со мной тем, что они с Валери поссорились впервые за всю их дружбу, а Лиам странно себя ведет. С чем я не могу не согласиться. За последние годы мы слишком хорошо друг друга узнали, чтобы от меня ускользнуло его необычное поведение. По поводу Валери у меня еще больше вопросов, потому что Макс ведет себя как умалишенный, когда дело касается этой девушки. Я вижу, что Бель тревожит что-то еще, и ненароком начинаю думать, что между нами все не так хорошо, как кажется.
Мы заходим к ней домой и почти сразу ложимся в постель, потому что оба слишком устали за этот день. Гортензии, все еще стоящие в ведре посередине комнаты, смотрят на нас.
– Они очень красивые, – тихо произносит Бель. – Спасибо. – Она прижимается к моему боку, кладя голову на плечо.
Я рисую непроизвольные узоры на ее руке, и, черт возьми, эта гладкая кожа заставляет меня испытывать тактильный оргазм.
– Что тебя тревожит? – решаюсь спросить я. Мы всегда говорили в наших отношениях. И в единственный раз, когда я решил пренебречь ее мнением, все пошло прахом.
– Ты все еще телепат?
– Это дар. Говори. – Я подталкиваю ее рукой в поясницу.
Пару минут Бель молчит, скользя своей рукой то вниз, то вверх по моему торсу. Видно, что она не уверена в том, что хочет сказать.
– Оливия и Марк. Их скоро отдадут в семью, – произносит она так тихо, что на секунду мне кажется, что я не расслышал.
У меня во рту пересыхает, когда разум пытается переварить сказанное. Должен ли я быть счастлив за них? Да. И где-то глубоко в душе это действительно так. Но сейчас на поверхность всплывает то, в чем я никогда не признавался и не говорил вслух. Я хочу этих детей.
– Ты рада? – спрашиваю я сквозь кислоту разочарования.
– Не знаю. Это эгоистично – не радоваться за них всем сердцем? – Бель приподнимается, смотря на меня полными слез глазами.
– Тогда я тоже эгоист. – Я провожу подушечкой большого пальца под ее глазами. Она наклоняется к моему прикосновению, прикрывая дрожащие веки. Мое сердце все еще слабо к ее слезам. – Их невозможно было не полюбить.
Бель кивает мне в ответ и ложится обратно. Некоторое время мы лежим молча и, как мне кажется, думаем об одном и том же.
– Спи, мы со всем справимся. Обещаю.
Мне жизненно необходимо сделать
