Цианид - Кристина Старк
Мое предложение уже завладело его фантазией: я видела, как сузились его глаза. Просто убить меня было бы слишком скучно, и он знал это. Дерек вынул мой телефон из своего кармана, и я сказала ему пароль. Он написал моей матери, что я остаюсь у подруг на ночь. Потом он спросил, что я хочу на ужин.
Как в старые добрые времена.
– Только без фокусов, когда я буду говорить по телефону, – сказал Дерек. – Иди в ванную. Услышу хоть звук – и ты умрешь.
Он позвонил и сделал заказ. Я слышала, как он продиктовал адрес и положил телефон на стол. Я склонилась над раковиной и включила воду. Она была еле теплой – такой же, какой скоро буду я.
Дерек вошел следом и стал позади, разглядывая меня со спины. Я подняла голову, посмотрела в зеркало и встретилась с ним глазами. Меня так трясло, что я не могла набрать воды в ладони.
– Как быстро ее привезут? – спросила я, приготовившись тянуть время до последнего.
– Неужели ты спешишь? – ответил он, сжав мои плечи и заставив развернуться.
Меня словно парализовало, дыхание стало прерывистым, как хрип умирающего. От ужаса я не могла даже плакать. Дерек рывком сдернул блузку с моих плеч. Пуговицы полетели во все стороны, запрыгали по полу. Вслед за блузкой расправился с лифчиком – разодрал его голыми руками.
– Ты все такая же, – сказал он. – Такая, как я помню. Словно ушла только вчера… Как оно было? С этим курьером? Лучше, чем со мной?
Я не пошевелилась. Тремор стал таким сильным, что напоминал предсмертные конвульсии. Я обхватила себя руками, лишь бы те не дергались в воздухе, как подключенные к электродам.
– Отброс хорошо тебя трахал? Или он только кулаками махать умеет?
Легкие окончательно подвели меня. Я схватилась за горло, пытаясь вспомнить, как дышать. Я уже знала, что будет дальше, – будто видела в магическом шаре. Он начнет душить меня, а потом…
– Совсем не изменилась. Такая же заторможенная и холодная. Будто вмерзла в лед. Наверно, даже мертвеца можно расшевелить быстрее, чем тебя, Ванесса.
Дерек сжал мою шею и втолкнул в душевую кабинку. Я задела спиной полку. На пол посыпались бутылки и зубные щетки. Он сорвал душевую насадку и намотал металлический шланг вокруг моей шеи. Я сопротивлялась, пыталась удержаться на ногах. Мои пятки скользили и дергались на мокром полу. Снова открылось рассечение на лбу, и кровь брызнула в разные стороны – все вокруг было в красных разводах: и стены, и кафель, и Дерек.
Он ослабил металлический узел, когда я почти отключилась от удушья. Пот лил с его лба, ткань брюк натянулась в промежности, он был возбужден так сильно, что трясся. Я лежала на ледяном кафеле. Потолок казался таким низким, будто готов был обрушиться и раздавить меня окончательно. Красные капли застыли на пластике душевой кабинки. Всюду валялось стекло: вдребезги разбилась какая-то бутылка. Дерек включил воду, чтоб смыть кровь с моего лица и груди. Струи врезались в мою кожу, как жала.
– Не забудь открыть, когда привезут еду, – пробормотала я в полуотключке. – Не пропусти звонок.
– Жаль, что мысли о еде до сих пор занимают тебя больше, чем мысли обо мне, – ответил Дерек.
Он заставил меня сесть и расстегнул ширинку. Тьма разлилась перед глазами. Его руки легли на мой затылок. Я ждала звонка в дверь, воя сирены за окном, но их все не было и не было. Шум воды и хриплое дыхание Дерека поглотили все звуки извне, что могли проникнуть в это место. Место, где я погибну.
Я опустила глаза и внезапно увидела, что у Дерека нет обуви на ногах. Да и ног тоже нет. Вместо них из штанин выглядывали щупальца осьминога. Черные, блестящие и гладкие, как смола. Толстые, мясистые присоски сочились голубоватой жидкостью, которая растекалась по полу. Он больше не был человеком. Он был смертельной тварью, насквозь пропитанной ядом. Его пот, кровь, слюна, сперма – все вызывало интоксикацию, паралич, остановку сердца.
Я моргнула, и видение исчезло. Моргнула снова – и щупальца вновь были тут, повсюду: торчали из штанин его брюк, шарили по моему затылку, вываливались из расстегнутой ширинки. Содержимое моего желудка подступило к горлу, и меня стошнило, сильно, фонтаном. Дерека это не смутило. А, может, даже завело еще больше. Он рывком поднял меня на ноги, прижал к стене, навалился, и его щупальца принялись срывать с меня последнюю одежду, терзать мое тело, заливать ядом все, к чему прикасались.
Я сглупила, когда побоялась умереть.
Теперь я хочу умереть.
Я устала есть пригоршнями этот яд, уж лучше смерть, спать в земле на траурном бархате, стать травой и ничего не чувствовать…
Дверь распахнулась так резко, что из нее вылетело стекло. Кто-то стоял в полумраке на пороге. Потом он шагнул вперед, в полосу света, и я увидела его глаза – голубые, как газовый огонь, обрамленные темными ресницами. Над правой бровью было тонкое серебряное кольцо, а левую рассекал надвое тонкий шрам: казалось, что бровь перечеркнута невидимым штрихом.
Чудовищно долгую секунду я смотрела на Митчелла, а Митчелл смотрел на меня. Я заставлю себя забыть многие вещи, но не смогу стереть из памяти этот момент: я, он и чудовище между нами. Секунда, растянувшаяся на века. Время, застывшее в камень.
А потом снова наступил хаос: звенело стекло и грохотали двери, падали зеркала и брызгала кровь. Кто-то плакал: то ли я, то ли кто-то другой. Щупальца выпустили меня, я упала на пол, но не почувствовала боли. И через мгновение все стало тихо: меня словно завернули в бархатный вакуум, в тишину. Пульс замедлился. Страх смерти отступил, и безумная, животная боязнь за Митчелла – тоже. Он справится с Дереком. Никаких сомнений. Даже если у того будет оружие в кармане или ярость утроит его силу – Митчелл победит.
Когда Дерек спросил, что я хочу на ужин, я сказала: острые крылья. Три порции. А значит, полицию Митчелл вызвал тоже.
* * *Я открыла глаза. Надо мной навис потолок ванной комнаты. Все той же. Кто-то перевязывал мне голову и вытирал салфеткой лицо. Чьи-то руки в голубых перчатках мелькали перед глазами. Откуда-то доносился голос Девлин, разбавленный всхлипами.
– Все в порядке, – сказала незнакомка в желто-оранжевом жилете. Фельдшер.
Я моргнула и внезапно сквозь застилающий глаза туман разглядела Митчелла. Его лицо плыло надо мной в серебристом тумане. Я присмотрелась и увидела в его глазах то, чего не видела
