Кэти Келли - Мужчины свои и чужие
– Мы снова собираемся продавать дом, – печально говорила Роберта. – Может быть, как-нибудь зайдешь к нам?
«Если этот дом похож на тебя, лапочка, – подумала Ханна, – то он дешевка. Так вешаться на шею мужику! Что, если у меня роман с Дэвидом, а эта корова флиртует с ним, как изголодавшаяся по сексу нимфоманка?» Она выпрямилась и снова принялась за сандвич, не обращая внимания на Роберту.
Когда Дэвиду наконец удалось оторвать цепкие лапки Роберты от своего рукава, он устало сел и тяжело вздохнул.
– Очень настырная, – прошептал он.
– Не твой тип? – с безразличным видом спросила Ханна, сама удивившись, что на самом деле это ей не безразлично.
– Ты угадала, – вздохнул Дэвид. – Я год назад продал ее дом, и с той поры она не оставляет меня в покое. Я думал, вот не приду на рождественскую вечеринку – и она все поймет. ан нет.
– Разве тебе не интересно познакомиться с ее очаровательными одинокими подругами? – капризно спросила Ханна.
Дэвид поднял голову от сандвича.
– Они мне не интересны, – сказал он, сделав ударение на слове «они». Их взгляды встретились, и Ханна неожиданно почувствовала в его глазах теплоту, которой не замечала раньше.
Тут до нее наконец дошло. Она по-настоящему нравится Дэвиду! Как вышло, что она этого не замечала? Ведь Дот ей об этом говорила, но она тогда не восприняла ее слова всерьез…
Чтобы скрыть свое смятение, она принялась за суп. Увы, суп попал не в то горло, и она закашлялась.
Дэвид вскочил и начал шлепать ее по спине ладонью. – Ты в порядке? – с беспокойством спросил он.
– Да, – с трудом выговорила Ханна, кашляя в салфетку. Из глаз текли слезы. Она вытерла их и пожалела, что не может придумать, что сказать, чтобы как-то разрядить обстановку. Но оказалось, что в этом нет нужды. Будто поняв, что привел ее в смятение своим неожиданным заявлением, Дэвид сел и принялся доедать сандвич.
– Дом у Роберты был замечательный. Настоящий загородный особняк. Они вложили в него уйму денег, – заметил он спокойно, как будто они только что обсуждали деловые, а не романтические вопросы.
Ханна уже давно стала экспертом в искусстве избегать неудобных тем. Опыта у нее было предостаточно – сначала, когда все спрашивали ее о Гарри, а потом о Феликсе.
– В самом деле? – спросила она с энтузиазмом, как будто ей было не все равно, в каком доме жила эта тошнотворная Роберта. – И за сколько же он ушел?
Минут пятнадцать они говорили о делах, потом Ханна оказала, что ей пора возвращаться в контору.
– Мне тоже, – поддержал ее Дэвид.
Когда они подошли в конторе, он легонько коснулся ее руки.
– Давай когда-нибудь по-настоящему пообедаем, – предложил он. – По полной программе, не просто бутерброд.
– Давай, – согласилась Ханна. Через неделю-другую она окончательно придет в себя и сможет пообедать с мужчиной, которому нравится. А пока ей хочется оплакивать мужчину, которому она не нравится.
Подъехав к дому, Ханна почувствовала, что страшно устала. Сказывалось утреннее похмелье, большой объем работы и присутствие рядом Джиллиан с мрачной физиономией. Кроме того, весь день она заставляла себя не думать о Фениксе, что было нелегко.
Ей удалось найти место для парковки рядом с домом, так что на этот раз не пришлось идти несколько кварталов. Было холодно даже для января, она поплотнее запахнула свое красное шерстяное пальто, входя в калитку, – и остановилась. Казалось, кто-то перенес в их садик целую цветочную лавку. По меньшей мере, пятнадцать букетов: огромные лилии, розы разных оттенков, другие цветы… А посреди всего этого великолепия сидел Феликс, притулившись на крылечке и дрожа от холода в своей кожаной куртке и джинсах.
– Не хотел вваливаться в. контору, вот и ждал тебя здесь, – сказал он, стуча зубами.
– Бедняжка ты мой, – машинально воскликнула Ханна, кидаясь к нему. – Ты совсем замерз. Неужели ты принес все эти цветы?
Он кивнул.
– Хотел показать, как сильно тебя люблю. Я ведь знаю, что ты обожаешь цветы. Не знал, какие выбрать, вот и купил псе подряд.
– Ты здесь давно?
– Всего с полчаса. Я же знал, что ты скоро придешь домой. Я могу войти?
Пока он сидел с чашкой кофе, сдобренным виски, и отогревался, Ханна внесла цветы в квартиру, смущенно поглядывая на изумленных соседей. Когда букеты (их оказалось двадцать) были водворены в квартиру (большая часть оказалась в ванной комнате, так как у Ханны не имелось такого количества ваз), она села рядом с Феликсом на диван.
– Не ожидала снова тебя увидеть, – мягко сказала она. Было трудно сердиться на человека, который только что подарил тебе двадцать букетов цветов и о котором к тому же целый день думала.
– Я хотел доказать тебе; что я вполне серьезен, Ханна, – сказал Феликс, беря ее за руки и обращая на нее всю притягательную мощь своих красивых глаз. – Я так по тебе скучал… Ты мне нужна, ты должна это понять!
– Я знаю, – ответила она, закусив губу, чтобы не заплакать. – Я тоже скучала Феликс. Просто я не могу тебе позволить еще раз меня обидеть…
Он поцеловал ее, и ей показалось, будто она вернулась домой после долгих лет на чужбине. Поцелуй был нежным, ласковым и любящим, совсем непохожим на те страстные поцелуи, которыми они обменивались в постели. Ханна закрыла глаза, испытывая великолепное чувство умиротворения.
Затем к ее пальцу прикоснулось что-то холодное. Она открыла глаза и увидела, что Феликс надевает ей на безымянный палец золотое кольцо с бриллиантом.
– Ты ведь выйдешь за меня замуж, Ханна? – спросил он. – Скажи, что выйдешь!
Этого Ханна ожидала меньше всего. Она не могла отвести глаз от обручального кольца. У нее никогда не было ничего подобного.
– Какое красивое… – прошептала она. И действительно, кольцо великолепно смотрелось на ее изящной руке.
– Так как? – спросил Феликс.
Лицо Ханны просияло, карие глаза засверкали, как будто господь посыпал их звездной пылью, и она произнесла:
– Да!
На этот раз поцелуй был страстным, но Ханна прервала его, чтобы предупредить Феликса насчет того, что она сделает с ним, если он снова оставит ее.
– Я не собираюсь проходить через это еще раз! Ты меня слышишь? – громко спросила она.
– Конечно, дорогая, – пробормотал он, расстегивая пуговицы на ее блузке.
– Я серьезно, Феликс. Если ты еще раз позволишь себе сбежать – все, конец! Как бы я тебя ни любила, я не позволю тебе испортить мне жизнь.
Ни за что, дорогая! – торжественно провозгласил он. – Никогда. Я обещаю, что никогда больше не причиню тебе Поль. Я слишком тебя люблю. Давай покажу, как сильно.
Через несколько часов, насытившись сексом и плотно поужинав, Ханна лежала, тесно прижавшись к Феликсу, и наслаждалась ощущением .его тела рядом с собой. Только вчера квартира казалась ей голой и сиротливой. Теперь это был дом – теплый, радостный и уютный. Она подвинулась еще ближе к спящему Феликсу. Подумать только, они помолвлены!
