Стань моей свободой - Ольга Арунд
Себя.
Логичный ответ той, кто всю жизнь считала себя эгоисткой. Собственно, всё ещё считаю, и никто не сможет убедить меня, что это плохо. Совсем нет, вот только… Во мне снова просыпается что-то, что раньше заставляло дарить родителям самодельные открытки на дни рождения, а каждый год в день их годовщины готовить завтрак. Сначала, по малости лет, криво-бутербродный, после — более серьёзный и временами даже изысканный.
Как давно это было.
Уже не скрываясь, я смещаюсь к краю тротуара — туда, где листьев больше всего. И, засунув руки в карманы, задумчиво смотрю, как они волнами расходятся от каждого моего шага.
Именно это волнующее что-то вчера заставило меня встать раньше и заварить настоящий чёрный чай. С мятой и лимоном, как любит Ян. И оно же ликовало, когда он спустился и смерил меня таким взглядом, что мне всё ещё трудно понять смутилась я или обрадовалась. Но эксперимент решила повторить. Как-нибудь.
Лёгкая вибрация заставляет задержать дыхание и достать из кармана телефон, но нет. Всего лишь мои галлюцинации, помноженные на его странное молчание. Странное, потому в мою жизнь словно вернулась первая подростковая влюблённость, когда бессонница, дурацкие сердечки на тетрадных полях, беспричинная улыбка и вздохи.
Вздохнув, я весело фыркаю от схожести реальности и собственных мыслей.
В этот раз к вибрации добавляется стандартная ненавязчивая мелодия.
— Да, пап. — От одной только мысли, что ему можно позвонить и поговорить или вовсе приехать в любой момент, в груди разрастается искрящийся счастьем шар.
— Привет, дорогая, не отвлекаю? — И голос почти такой, как раньше — сильный, уверенный, с тонким оттенком насмешки.
— Нет, я иду на работу. — Шелест листьев разом забывается, ведь у меня есть то, что стопроцентно возвращает в детство. Мой отец.
— Лиссет, только не говори, что начала нормально обедать?! — показательно ахает он. — Уже третий день, как в обед ты на обеде!
— Ещё скажи, что октябрь стал холодным именно из-за этого! — весело хмыкаю я в трубку.
— Ладно, холодным, такими темпами завтра снег пойдёт, — весомо отзывается отец и переходит к делу: — Заедешь сегодня?
— А разве вы с Михаилом Германовичем не собирались к нему на дачу?
— Тома с Ваней решили отдохнуть и оставили им с Амирой внуков, так что дача отменилась, — без особого сожаления сообщает он.
— Тогда заеду, но не обещаю, что надолго, — остановившись в шаге от дверей, я смотрю на подозрительно пустынную парковку.
Куда делся хэтчбек Карежина? Или он всё-таки поехал на Малышева? Зря, с недостачей на складе Аня справилась бы и сама.
— Во сколько тебя ждать?
— Часов в шесть, вряд ли раньше. — Ощущение очередных неприятностей появляется внезапно и только усиливается, когда на обеих дверях оказываются таблички с надписью «Технологический перерыв». — Пап, у меня дела, давай я перезвоню?
— Да ладно, иди работай, — фыркает он. — Увидимся вечером.
— Хорошо, — рассеянным движением я возвращаю сотовый в карман.
Какой ещё, к чёртовой матери, технологический перерыв?! Или поэтому на стоянке нет Жениной машины? Электросетевая снова намудрила со счетами и записала нас в должники?
— Эй! — открыв дверь своим ключом, я попадаю в сумрачное книжное царство. Взгляд на сигнализацию только подтверждает первоначальные выводы — не горят ни блок при входе, ни красные огоньки установленных в зале камер. — Катя? Ань, вы здесь?
Нет, остаться без электричества неприятно, но не настолько, чтобы Женя взял и распустил всю смену. А если бы я забыла ключи в кабинете? И они хоть предупредили доставку?
Света из огромных окон хватает, чтобы не запинаться, но маловато, чтобы продолжать работу в обычном режиме. Вздохнув, я бросаю сумку на прилавок, пальто летит туда же — до кабинета всё равно не дойти, на той лестнице я быстрее ноги сломаю. Или шею, что ещё веселее.
Сознание временно отодвигает на задний план всё личное, заставляя меня набрать Женин номер. Гудки есть, но абонент не абонент. Может и правда уехал к электрикам? В прошлый раз нам потребовались помощь банка, четыре часа времени и тонна нервов. Хочется верить, что сейчас всё окажется проще, учитывая, что меня в городской МРСК должны были запомнить.
Взгляд ещё раз проходится по стеллажам и прилавкам. Да куда все делись? Меня не было час, а это слишком мало, чтобы успеть всех отпустить. Да и не настолько я тихая, чтобы они не услышали собственное начальство.
Мысль проверить второй зал приходит внезапно и, по диагонали пересекая магазин, взгляд ловит какой-то отблеск. Радуясь догадке, я смотрю под ноги, помня о невысокой ступеньке. И замираю, подняв глаза.
— Только не говори, что ты и с электросетевой договорился!
Глава 46
— Нет, с ними точно нет.
Ян в нескольких шагах от меня, расслабленно присевший на край стола. Рядом с ним поднос, на котором стоят три свечи, и кромешная темнота в остальной части арендного зала.
— Давно ждёшь? — Сложно одновременно смотреть на него и помнить, что где-то здесь стоял мобильный прилавок, который мы постоянно двигаем с места на место.
— Минут двадцать. — Ян протягивает мне руку и, притянув к себе, легко обнимает.
— А зачем? — И надо бы спросить, где все и что случилось, но, заворожённой его взглядом, мне разом и на всё становится наплевать. Разберусь. Потом.
— Потому что люблю? — с улыбкой переспрашивает он.
— Меня?
— Странные вопросы ты задаёшь, девочка моя, — хмыкнув, Ян выпрямляется, и объятие становится крепче. — А есть варианты?
— Не знаю, — вздох получается действительно тяжёлым, и он аккуратно приподнимает моё лицо за подбородок.
— Что не так?
— Разве таких, как я любят? — С улыбкой, но ни разу не весело спрашиваю я.
— Каких таких? — Его взгляд осязаемой лаской касается моего лба, скул, щёк и возвращается к глазам.
— Злых, эгоистичных и требовательных. — Смотреть на ворот его рубашки оказывается гораздо проще, чем в глаза.
— Я люблю, — просто отзывается
