Вероника Мелан - Аарон

Когда в комнату постучал доктор, она как раз успела одеться.

— Как вы сумели? Как вам удалось?

Она смотрела на дока, как на волшебника, и благодарность ее лилась из самого сердца.

— Я — нейрограф.

— Простите, но я не знаю, кто это.

Стивен улыбнулся. Если бы не залегшие под глазами темные круги, можно было бы сказать, что он весел и бодр. Но за ночь он устал — она видела. Наверное, все это время работал с ней.

— Я — доктор, который лечит без инструментов.

— Но как?

— С помощью энергии.

— Вашей?

— И вашей, и собственной.

— Вы сотворили… чудо.

— Рад, что вы довольны. Как вы себя чувствуете этим утром?

— Хорошо.

Она действительно чувствовала себя хорошо. Удивительно хорошо — совсем не так, как, наверное, было бы после стандартной операции в клинике.

— Скажите, а шрамы внутри меня…

Жизненно — важный вопрос — от волнения ее сердце, кажется, временно прекратило биться.

— Там тоже все в порядке, не беспокойтесь.

— Я просто подумала, что, если у вас нет рентген — аппарата…

— Он у меня здесь, — рыжеволосый доктор коснулся собственного лба и снова улыбнулся. — Я все увидел. Все повреждения — все — все. И все их исправил.

— Наверное, много часов?…

— Много.

Несмотря на усталость, он тоже выглядел довольным. "Счастлив пациент — счастлив врач", — говорили рыжие, в тон волосам, глаза.

— Я… — Райна не знала, как отблагодарить этого удивительного человека. Как заставить его принять благодарность, — я все оплачу. Все ваши усилия, все время, что вы на меня потратили, — только скажите, сколько? У меня есть…

— Не нужно, Райна. Ничего не нужно. Мы уже обо всем договорились с Аароном.

— Спасибо, — прошептала "пациентка". — Спасибо вам. Огромное. А… Аарон… он уехал?

Вопрос дался ей нелегко — сбилось дыхание.

— Да. Ему тоже нужно было отдохнуть.

— Тогда и я, если позволите, поеду. Не хочу вас утруждать своим присутствием.

Стивен покачал головой и мягко попросил:

— Пожалуйста, побудьте здесь еще пару часов, ладно? Просто для того, чтобы я убедился, что с вами все в порядке.

— Со мной все в порядке.

— Сделайте одолжение, хорошо?

— Хорошо.

Ей совершенно не хотелось стеснять хозяев в их собственном доме, но если доктор просил…

Тот выдохнул с едва заметным облегчением.

— Через час будет обед. А вам нужна энергия.

И ее оставили в спальне одну.

"Он уехал".

Райна почти не расстроилась. Почти. По крайней мере, сильно старалась не расстроиться — все верно, ему тоже нужен отдых. А она… Она просто хотела попрощаться — еще раз обнять, еще раз заглянуть в глаза, еще раз сказать "спасибо".

Он знает, что она благодарна. Знает. И она будет ему благодарна до конца своих дней — за помощь, за что, что был рядом, за то, что не бросил и не оставил. Он помог ей так, как не помогал ни один другой человек.

Аарон. Ее Аарон.

И пусть никогда в жизни они больше не увидятся вновь, она всегда будет его помнить — не так, как раньше, — не с тоской, но светло. Возможно, с грустью, но уже не с прежней тяжелой печалью — более не имеет права печалиться.

Он сделал ее новой. Все эти люди, что встретились ей на пути за последнее время — Рен, Баал, Майкл, Стивен, — все они хотели видеть ее сильной и счастливой. И она станет сильной — ради них, ради самой себя.

И, может быть, когда‑нибудь… счастливой.

Обед ей принесли наверх — тарелку с рисом и мясной подливой, фрукты, сок.

Выбирая из плетеной корзинки хлеб, Райна размышляла о том, как будет добираться домой, — наверное, закажет такси. Кредитная карта есть, кошелек тоже с собой. Нет только телефона — ничего, его она попросит у Стивена.

А после, когда вернется в Ланвиль, она вышлет ему подарок — найдет что‑то подходящее, красивое и душевное, отправит по тому адресу, который запомнит, покинув этот дом. Приложит к подарку чек на большую сумму и записку: "Это за то, что вы доктор. Самый лучший доктор в целом мире".

За окном сияло солнце. За окном стоял чудесный теплый день.

Новый день ее новой жизни, которая больше никогда не будет тусклой и пустой. Которую она сама наполнит чем‑то новым и интересным, которую начнет с совершенно чистого листа.

Вновь без Аарона.

Райна грустно улыбнулась. Стивен, конечно, чудесник, однако и он не сумел залечить один — единственный шрам — тот, который остался в глубине ее сердца.

Что ж… И пусть.

*****

Все то время, пока она одевалась, обувалась, прощалась с хозяевами и благодарила их за заботу, Райна помнила о том, что нужно не забыть посмотреть адрес. Отыскать табличку с названием улицы и номером дома — только не забыть. Не забыть!

И… забыла.

Едва ступила на мощеную дорожку, ведущую к воротам, едва услышала, как за спиной закрылась дверь, как тут же увидела его…

Аарона.

Он стоял, привалившись спиной к припаркованному за оградой белому внедорожнику, наслаждался теплым ветерком, грелся, прищурившись, в лучах яркого полуденного солнца.

Ждал ее?

У Райны загрохотало сердце. Стараясь выглядеть уверенной, спокойной и не слишком счастливой (только бы не кинуться ему навстречу, только бы не облапать всего, как любимую плюшевую игрушку), она шла на вмиг одеревеневших ногах к калитке.

Ну, почему у меня ни прически, ни макияжа? Как всегда, в такие моменты. Ни красивой одежды — ведь дома ее полный гардероб…

Не судьба.

И черт с ним, ведь главное, он приехал! И теперь у нее есть тот шанс, о котором она молила небо, — просто обнять его еще раз, просто сказать "спасибо".

— Привет, мисси!

Канн выглядел так привлекательно, что его хотелось облизать сверху донизу, как мороженое, — подтянутый, крепкий, свежий. В стального цвета ветровке и брюках, в голубой рубашке, чистых новых ботинках, со сверкающими на запястье часами.

Как будто собрался на свидание.

Райна отогнана от себя болезненно — ревнивую мысль.

Она хотела попрощаться? У нее есть эта возможность. А все остальное — это уже бонус.

— Ты отвезешь меня домой?

Она мечтала бы об этом. Наслаждалась бы каждой минутой езды по трассе, лишь бы рядом.

Аарон кивнул на машину.

— Садись.

Райну не пришлось упрашивать дважды — ее счастливое сердце пьянело уже от того, что они побудут вместе еще чуть — чуть. Подарок. Еще один жизненный подарок.

Захлопнулись обе дверцы; внутри приятно пахло кожей, освежителем воздуха и его одеколоном — насквозь мужской салон. Вот бы сидеть в нем каждый день.

— Готова?

— Угу.

— Тогда поехали.