Мое темное желание (ЛП) - Хантингтон Паркер С.

Как два человека с одной и той же фобией могут вылечить друг друга?

— В любви нет ничего рационального, детка. — Даллас захихикала своим церковным смехом. — Я фанат Фэкари.

— Фэкари — это ужасное название для шипа. — Я поморщилась.

— Как насчет Зэрроу?

— Нет. — Я задрожала в крошечном платье, уже сожалея о том, что эта ночь началась еще до того, как она началась. — Я же говорила тебе — мы с Заком не вариант.

— Конечно, вариант. В смысле, эй? Кейт Бекинсейл и Пит Дэвидсон, кто-нибудь? В любви и войне нет правил.

Я переминалась с ноги на ногу, борясь с холодом, проникающим в мои кости, когда вдалеке мелькнули фары машины, приближающейся ко мне.

— Не могу поверить, что иду на свидание с кем-то другим.

— Эй, ты не эксклюзивная. — На заднем плане что-то зашуршало. Наверное, еще один пакет с закусками. — А я случайно свела тебя с отличным парнем. Кто знает? Может, из этого получится что-то настоящее.

Даллас настояла на том, чтобы устроить мне свидание в "Винстониане", и в последнюю минуту нашла мне места, любезно предоставленные настороженным Ромом, чтобы я могла напомнить Заку, что наша неисключительность идет в обе стороны.

Это было мелочно, но я была не в том положении, чтобы отказаться.

Во-первых, потому что я не ела с самого утра.

А во-вторых, мне действительно нужно было доказать и Заку, и себе, что в этих отношениях я не все решаю.

— Занижай свои ожидания. — Я натянула мини-платье на бедра. Оно было короче, чем фитиль Ромео. — На днях Зак пометил меня любовными укусами по всей груди и животу.

— Ух. Это так сексуально. — Даллас вздохнула. — И он такой дурак.

Убер припарковался прямо передо мной.

Я улыбнулась водителю и пробормотала:

— Я тоже.

63

ФЭРРОУ

Андерсон Стаус не был человеком, способным украсть мое сердце.

Откровенно говоря, он не был человеком, способным украсть перечницу, сидящую между нами на столе при свечах.

В нем не было ничего откровенно плохого (кроме того, что его челюсть напоминала мне Боба Белчера). Но и ничего откровенно хорошего в нем тоже не было.

Если быть до конца откровенной, то он был хуже, чем недоваренная овсянка.

Милый, но не добрый.

Начитанный, но не умный.

Эстетически приятен, но не красив.

Он не обладал ни тем мощным магнетизмом, что был у Зака, ни той мальчишеской, восторженной страстью, что горела в его глазах.

— Я так рад, что мы можем здесь поесть. — Андерсон расстелил салфетку на коленях и усмехнулся. — Я всегда хотел попробовать это место, но никогда не мог занять столик.

Я осмотрела зал.

Мы расположились за столом не более минуты назад, а он уже успел съесть весь бесплатный хлеб, выпить два коктейля и рассовать по карманам изящную посуду.

Где Даллас нашла этого парня?

Я вежливо улыбнулась, все еще сканируя ресторан, но лишь наполовину обращая на него внимание.

— Хм…

Мой взгляд упал на Зака и Эйлин через три столика. Словно почувствовав мой взгляд, Зак повернул голову и с удивительной точностью навел на меня.

Как только он увидел платье, выражение его лица потемнело, а брови сошлись. По позвоночнику пробежала дрожь. Я сглотнула слюну.

Я никогда не видела его таким.

Таким… несдержанным.

Эйлин сидела напротив него и болтала без умолку, покручивая палочку в коктейле.

Я поднесла свой вишневый напиток к губам и переключила внимание на своего спутника, давая ему честный шанс. Андерсон, казалось, был погружен в беседу со мной.

— …Отец хотел, чтобы я ходил в государственную школу. Чтобы не платить за обучение. И все из-за этого так называемого дела о "сексуальных домогательствах", когда я подрабатывал у сенатора Хертона. Мне что, нельзя совершать ошибки? Где же сострадание?

Действительно, где?

Со мной — точно нет.

Этот парень был занудой и шовинистом.

Инженер по отношениям, вот это да.

Я быстро смекнула, что Даллас свела нас вместе исключительно для того, чтобы позлить Зака. Андерсон был так же безобразен, как переполненный мусорный бак.

Словно прочитав мои мысли, на телефоне, лежащем у меня на коленях, высветилось ее имя.

Даллас:

Прости, что сказала тебе, что он симпатичный.

Даллас:

Я знала, что ты бы не согласилась, если бы поняла, что он — пустышка.

Даллас:

К твоему сведению, его также обвинили в рассылке незапрошенных обнаженных фотографий, но я знаю, что ты можешь сделать пельмени из его орехов, если он переборщит.

Я внутренне вздохнула, мысленно помечая, как отомщу Даллас.

Тем временем мы с Заком уставились друг на друга.

Ни один из нас не повернулся.

Ни один из нас не поднял посуду.

Ни один из нас не сдвинулся с места.

Эйлин пыталась привлечь внимание Зака к себе, и ее поведение расходилось с моим первым впечатлением. Она вскидывала волосы, прижимала сиськи к платью и хихикала, как школьница.

Мое тело гудело от ревности, едва я уловила писк очередного сообщения.

Андерсон даже не заметил, когда я проверила свой телефон, пока он продолжал.

— …едва закончил школу, потому что был слишком занят, помогая маме обустраивать ее новый дом в Хэмптоне после развода родителей, и у него хватило наглости лишить меня наследства…

Я держала телефон на коленях, проводя пальцем по экрану.

Зак:

Что ты здесь делаешь?

Я быстро ответила.

Фэрроу:

Ем. Пью. Флиртую.

Я подняла глаза.

Зак читал мое сообщение.

Эйлин наконец-то заметила что-то неладное. Надувшись, она огляделась по сторонам и заметила меня. Ее губы сжались в жесткую линию.

Она пригубила половину своего напитка.

Зак:

Ты не флиртуешь с этим парнем.

Зак:

Он не в твоем вкусе.

Фэрроу:

Откуда ты знаешь?

Теперь мы открыто игнорировали наши свидания.

Зак:

Потому что он похож на комок талька и, наверное, такой же привлекательный.

Я ненавидела то, что он был прав. И я ненавидела, что он поносит меня за то, что я встречаюсь с кем-то, когда он буквально делает то же самое.

Фэрроу:

К твоему сведению, он очаровательный и милый.

Фэрроу:

Может, отвезти его домой.

Зак:

Не смей даже шутить об этом.

Зак:

Ты моя.

Он был неистощим на собственнические чувства, хотя не имел на это никакого права. Гнев белой волной прокатился по моим венам.

До меня Андерсон перешел к обсуждению того, можно ли вообще считать домогательствами непрошеные обнаженные фотографии.

Не задумываясь, я протянула руку через стол и сжала его ладонь в своей. Он вздрогнул, но его удивление быстро переросло в самоуверенность.

Ухмыльнувшись, он поцеловал тыльную сторону моей руки. Желчь подступила к горлу.

Он подвинул свое кресло ближе.

— Вижу, я не единственный, кто заметил нашу химию.

Идиот, единственная химия, которая здесь происходит, — это ботулотоксин, которым я хочу тебя накормить.

— Химия есть. — Я постаралась сдержать дрожь. — Я тоже это чувствую.

Телефон на моих коленях зазвонил быстрой чередой.

Зак:

Ты позволяешь ему прикасаться к тебе?

Зак:

Ты, блядь, издеваешься?

Зак:

Встретимся у входа через две минуты.

Мы уходим.

Фэрроу:

Ты мне не начальник.

Зак:

В ПОСЛЕДНИЙ, БЛЯДЬ, РАЗ ПОВТОРЯЮ: Я И ЕСТЬ ТВОЙ НАЧАЛЬНИК, В ПРЯМОМ СМЫСЛЕ ЭТОГО СЛОВА.

Но было уже слишком поздно.

Я уже приняла решение. И сейчас мне нужно было убраться отсюда. Еда, коктейли и блеск того не стоили.

Даллас ошибалась. Мне это было совсем не нужно. Я знала, что мне следовало остаться в постели с горячим какао и моим Kindle.

— Ты не против, если мы пойдем куда-нибудь еще? — Я отдернула руку от Андерсона и вытерла ее о свое платье, лежащее под столом. Он оберегал ее, как Венерина мухоловка. Мне понадобился целый батальон, чтобы высвободить свои пальцы из его. — Я… — Я не могу смотреть в глаза своему боссу и его невесте, боясь, что сгорю. — …мне нужно выбраться отсюда.