Когда я вгляделся в твои черты (СИ) - Victoria M. Vinya
«Однажды он поймёт. Однажды увидит, какая я омерзительная. Лучше оставить его раньше, чем он разочаруется во мне», ― сжимая одеяло и глотая слёзы, размышляла тревожными ночами Микаса. Куда проще выставить его никчёмным в своей голове ― так проще уйти. Проще поступить как шлюха, проще наконец-то получить долбаные деньги, о которых она так мечтала!
«Эрен знает, что я хочу выбраться из нищеты, знает, что я всегда грезила деньгами. Знает, какая я жалкая и мелочная. Ну почему он не осуждает меня?! Какого чёрта не видит?.. Он не сможет дать мне то, что я ищу, и будет страдать. Я этого не вынесу. Я всё решу сама. Будет больно, но он переживёт. Это куда лучше, чем отдать себя гнилой девчонке, которая его не любит и не ценит… Такие испорченные, как я, могут любить лишь таких, как господин Дементьев».
***
Май 2020-го года
Этот сон отличался от всех, что когда-либо снились Эрену. Он шёл по цветущему лугу, и тёплый ветер — настоящий, осязаемый — гладил кожу, прятался в складках одежды. Впереди надвигались тёмные тучи, но с ними спорило неугомонное солнце. Обернувшись, Эрен вдруг увидел свою Микасу в шёлковом полупрозрачном платье; её волосы стали гораздо длиннее, и кончики прядей касались ключиц. Пленительная. Родная. Он протянул руку в неутолимом желании прикоснуться к белой коже, но замер на полпути, разглядев в чертах Микасы почти скорбную тоску.
Небо укрыли зловещие облака, вдали прогремело, пространство закружилось, исказилось, а платье Микасы сделалось чёрным. Теперь она глядела с обрыва на яростное море, молитвенно сложив у груди руки в замочек, а подле неё похожий на греческую скульптуру стоял господин Дементьев.
― Мне кажется, будто я проживала это в своих кошмарах, ― произнесла вдруг Микаса. ― Я шла по дороге, окутанной дымом, и несла что-то в руках, прижимая к груди. Я знала, что скоро положу это в могилу под гигантским деревом на холме. Липкая кровь тоненькой прерывистой струёй стекала по моим локтям…
С другого конца берега слышался погребальный колокольный звон. Эрен вглядывался в мрачное лицо Микасы, и сердце переполнялось смятением и чувством вины. Он вспомнил её совсем юной, рыдающей над раковиной в попытке отмыть руки от приснившейся крови.
«Уничтожение мира ради счастья друзей… Разве это можно назвать счастьем? Прости меня!.. Я совершил немыслимое дерьмо, которое не даёт тебе покоя даже после перерождения».
Шторм подхватил Эрена, понёс вдоль береговой линии и сбросил на скалы. Ураган едва не столкнул его вниз, разметал по плечам непослушные волосы. На скользком выступе он вновь увидел Микасу, опьянённую горем.
― Любовь ничего не стоит, ― воздев к небу широко раскрытые глаза, прошептала она.
Волны смыли её в море.
― Микаса! ― в ужасе закричал Эрен и бросился следом в голодную ледяную пучину.
Проснувшись от собственного крика, он подскочил и уставился в темноту. Нащупав дрожащими руками телефон рядом с подушкой, он набрал Армину.
― Ну чего? ― сердито протянул сонный Арлерт.
― Армин, что с Микасой? Ты виделся с ней? Она в порядке? ― сбивчиво затараторил Эрен, нервно потирая вспотевший лоб.
― Что?.. Ты чего там, бредишь, что ли?
― Ты можешь просто ответить?! ― злобно прошипел Йегер.
― Твою мать, ― выругался Армин, и в трубке зашумело. Зевнув и откашлявшись, он спокойно продолжил: ― С ней всё хорошо. Мы созванивались позавчера, когда она с мужем из поездки вернулась. Голос, правда, грустноватый был, но она уже почти год такая ― ничего нового.
― Ясно… Извини, что наорал на тебя. Просто сон дурацкий приснился. Не успел в себя прийти и сразу начал истерить.
― Эрен, истерить из-за всякой хуйни ― твоё душевное состояние по жизни. ― Армин издал добрую усмешку. ― Но ладно, это всё-таки из-за Микасы, так что не извиняйся.
― Как она вообще?
― Ого, не прошло и пяти лет, как ты решил вдруг спросить! Да вроде ничего. По миру ездит много, ни в чём себе не отказывает, как и хотела. С мужем только у неё сейчас напряжёнка какая-то: долго рассказывать, да и она не особо охотно говорит об этом.
― Почему-то я совсем не удивлён. ― Эрен бросил взгляд в окно, на первый рассветный луч, разрезавший полумрак спальни. ― Знаешь… Боже, я бы почку продал, лишь бы сейчас увидеть её!
― Ну и на хер ты ей такой дебил сдался ― без почки?
Эрен рассмеялся, преодолевая угрюмое отчаяние.
― Спасибо тебе. Добрых снов, Армин.
― Эй, Эрен! Не хочу звучать как отвратный друг из мемчиков, но я верю, что всё будет хорошо.
Эрен больше не мог уснуть и сел заниматься проектом по заказу недавно открывшегося ночного клуба. После окончания университета он почти сразу же устроился в небольшую рекламную фирму: работа в основном была удалённой, и ездить в офис приходилось всего лишь раз в неделю. Ему не особенно нравилось то, чем он зарабатывал, но руководство было лояльным, коллеги приятными и дружелюбными, а заработной платы вполне хватало на то, чтобы снимать вместе с Райнером двухкомнатную квартиру в своём же районе и тратить деньги на ерунду. Эрен редко отвлекался от работы на что-нибудь новое, даже ни с кем не переспал с тех пор, как окончил учёбу.
Днём он отправился вместе с Брауном в спортивный зал, где их ждала Энни. После тренировки друзья договорились встретиться у Армина, чтобы хорошо провести время за просмотром сериала. Милая сердцу повседневность. Она держала Эрена в приподнятом настроении, но он всё острее чувствовал, как из-за спины подкрадывалась скука.
― Вот бы что-нибудь случилось, ― на выдохе произнёс он, разглядывая после душа собственное отражение в зеркале.
До встречи было ещё несколько часов. Эрен оделся, завязал волосы и отправился гулять в одиночестве. Погода стояла чудесная, по улицам разносились запахи сирени и садовых роз, ребятня хохотала у фонтанов, по бульвару плелись влюблённые пары и старики с собаками. Пройдясь вдоль проспекта, Эрен забрёл в район с элитными новостройками: прилизанные дворики, дизайнерские бутики на углах, вереницы припаркованных дорогих иномарок ― чужая, незнакомая реальность.
Солнце потихоньку клонилось к закату, воздух сгустился и наполнился запахом остывающей листвы. Эрен достал сигарету и сел покурить на скамейке в одном из дворов, напротив красивого жилого комплекса с зелёными балкончиками.
***
― Знаешь, я всё-таки был не прав: тебе действительно идут эти дурацкие платья в цветочек и соломенные шляпки… О чём ты думаешь, Мика?
Ветер
