Моё сердце в тебе бьётся - Даша Коэн
Такими темпами к концу года я превратился в настоящего затворника и одиночку. Только на выходных уезжал в Питер, находя утешение в молчании с отцом. Нет, мы не стали закадычными друзьями, но родитель хотя бы не раздражал меня бьющей через край личной жизнью, в отличие от некоторых.
Так я и существовал.
А еще договорился в деканате, что сессию и зачеты буду сдавать одновременно и все закрою до Нового года. Благо мне пошли навстречу, а иначе я не знаю, чтобы вообще делал. Потому что видеть каждый день Алёнку и не иметь возможности хотя бы подойти к ней было смерти подобно. Случалось, глаза сами, по своей воле зацепятся за нее, а отрывать уже приходится только с мясом.
Так было во вторник утром в последнюю неделю декабря, когда я сдал предпоследний зачет и вышел из аудитории. А там она. Красивая как, казалось бы, никогда. Глазищи в половину лица, губы пухлые и такие манящие, густые белокурые волосы заплетены в аккуратную косу. Короткая темно-синяя юбчонка открывает вид на худенькие, но стройные ножки. Вся как снежинка – прекрасная и хрупкая.
Ну как я мог когда-то так безжалостно ломать ее, сволота позорная?
В очередной раз вспыхнул к себе лютой ненавистью, а потом заставил ноги шагать подальше от нее. Как можно дальше от самого большого в моей жизни искушения.
Господи, я ведь так ее любил!
Там, за ребрами только для нее билось мое грешное, черное сердце. Но оно было живое и ему было больно, что его отвергли. Ему, увы, было не объяснить, что я сам все похерил. Что только я один виноват в том, что ненависть ко мне будет вечно жить в душе Алёны.
А я должен научиться дышать в этом мире без нее. Потому что только так я смогу сделать ее счастливой.
Только так!
Прямо по курсу было теперь лишь одно – пережить последний зачет в пятницу и выдохнуть. А дальше уж можно будет уползти в свою берлогу и зализывать сердечные раны хоть до пенсии. Вот только очень уж хотелось сделать Алёнке последний Новогодний подарок. Как там говорят, часы дарят к расставанию? Вот и я решил найти на ее миниатюрную ручку что-то особенное.
Но вся моя суть отвергала такой подарок. Не мог я смириться, что это стопроцентная точка, между нами. Головой все понимал, но все-таки надеялся на еще одно гребаное чудо. Идиот, знаю…
Вот и купил ей ансамбль из двух изящных парных браслетов, сплетенных из шелковых нитей со вставками из лимонного золота и оникса. Красиво все упаковал, а потом долго раздумывал как подписать свой презент.
На долгую память?
С глубочайшими извинениями?
От всего сердца?
Будь счастлива?
Черт, да она уже на восьмом небе от кайфа, что я от нее отвалил! Куда уж больше?
Потому я решил ничего не указывать. Просто отправить подарок с курьером и достаточно. Узнает, что он от меня, так может и вовсе носить не будет, а так хоть какая-то надежда останется. Ведь я до сих пор не мог поверить в то, что та точка, поставленная, между нами, позволит хоть когда-то начать нам жить полной грудью.
Мне так уж точно.
Не существует ни одной вселенной, в которой я, даже через десятки лет, вспомнил бы свою Алёну и не вздрогнул от острой сердечной боли. Не будет улыбки на устах от теплых дум о прошлом, не будет ничего чем я смог бы утешиться.
Потому что, черт возьми, она – моя вторая половина.
И я без нее всего лишь кусок мяса, который без какого-либо смысла проживает дни на этой планете. Больной, почти умирающий кусок мяса. И ничего не повернуть вспять, потому что я ее даже не терял. Не было и секунды, чтобы она принадлежала мне.
Горы битых воспоминаний единственного месяца, где мы были вместе – вот всё, что мне осталось.
Всё!
И в пятницу, на последний зачет я иду как на плаху. Намеренно позже, в надежде с ней не пересечься, да только планы рухнули, стоило мне войти в аудиторию.
Бам! Прицельно и в самое сердце разрывным патроном. Алёна – моя маленькая смерть. Ежедневно, день за днем. С момента нашей встречи и до последнего моего вздоха. Сейчас это случается в ее присутствии, а потом, я буду подыхать уже без нее.
Вокруг меня поднялся гвалт. Одногруппники приветствуют, кто-то что-то спрашивает, а мне откровенно до звезды! Прямо по курсу – убийца. Сидит, даже не смотрит в мою сторону, глаза свои от меня спрятала. А мне бы только последний раз в них окунуться…
Прохожу мимо, пожирая ее макушку взглядом, а потом разочарованно поднимаюсь на привычное место на верхних рядах. Туда, откуда так удобно полировать ее затылок. И я почти приступаю к этому занятию, но на телефон поступает звонок от товарища по хоккейной команде.
- Да, Димас? Здорово.
- Соболь, ну ты что решил насчет завтра? Мы на тебя очень рассчитываем!
- На завтра? – бубню я, а сам замечаю, как Алёна выпрямляется на своем месте и чуть поворачивает голову вправо, – Еще не решил.
- У меня предки свалили на Камчатку к деду, весь пентхаус в нашем распоряжении.
- М-м, звучит заманчиво, – отвечаю я, а сам не могу глаз оторвать от Княжиной. Чертова идеальная богиня моего полуживого сердца и прогнившей души.
- Не то слово, Соболь.
- А кто еще будет? – пытаюсь поддержать я совершенно неинтересный мне разговор.
Почему неинтересный? Потому что Новый год я планировал встречать один. Я так решил. Так мне и надо…
- Да вся команда соберется и часть парней из нашей группы. Плюс кто-то с девушками придет. Короче, все свои, братишка.
- О, круто! Ну я подумаю, друг, – скидываю я, а потом на минуту цепенею.
И в голове вдруг молнией проносится мысль.
Сладкая. Запретная. Заведомо провальная.
Но я хватаюсь за нее, словно утопающий за пену морскую. Да, будет больно. Да, скорее всего на этот раз уже смертельно. Но…а что я, в конечном счете теряю?
Ничего!
Встаю и, пока не передумал, иду к ее парте. А дальше замираю прямо напротив Княжиной, стараясь несмотря ни на что держать лицо. Хотя это
